Мотылек, который топнул ногой (сборник) - Редьярд Киплинг

– А я-то как же? – сказал он, когда даже кончик левого мизинца Эфиопа сменил цвет.

– Послушайся совета Павиана. Он сказал тебе: «Поищи тёмные пятна».

– Я уже нашёл тенистые места, вот только что с этого толку? – возразил Леопард. – Я пришёл сюда с тобой, побродил по лесу, но это мне совсем не помогло.

– Вспомни о Жирафе, – сказал Эфиоп, – или подумай о Зебре и её полосках. Они полагают, что пятна и полосы исключительно удобны в соответствующем окружении.

– Но я совсем не хочу походить на Зебру, – сказал Леопард.

– Ну же, решайся, – подбадривал его Эфиоп. – Я не хотел бы охотиться без тебя, но мне всё-таки придётся отправиться в лес одному, потому что теперь ты походишь на подсолнечник, торчащий подле тёмной изгороди.

– В таком случае я соглашаюсь на пятна, – ответил Леопард, – только, пожалуйста, нарисуй мне маленькие аккуратные пятнышки, а не огромные кляксы – в таком виде ходить неприлично. Да я и не хочу слишком походить на Жирафа.

– Я разрисую тебя кончиками пальцев, – предложил ему Эфиоп. – На моей коже ещё достаточно чёрной краски. Вставай-ка на ноги и не двигайся.

Эфиоп сложил пальцы щепотью (на его новой коже действительно оставалось много чёрной краски) и стал прикасаться ими к телу Леопарда. Там, где они касались жёлтой шкуры зверя, появлялись чёрные пятнышки – по пять штук за раз, – расположенные близко-близко друг к другу. Теперь ты увидишь их на любой леопардовой шкуре. Иногда пальцы Эфиопа соскальзывали, и пятна становились немного расплывчатыми… Присмотрись к любому леопарду – и ты увидишь, что каждое его пятно состоит из пяти пятнышек поменьше. Это следы жирных чёрных пальцев Эфиопа.

– Вот теперь всё как надо, – сказал Эфиоп. – Ляг на землю, и тебя примут за кучу мелких камешков. Ляг на голую скалу – ты будешь походить на ноздреватый туф. Если ты устроишься на ветке, всякий решит, что это солнечные лучи, пробившиеся сквозь густую листву. Подумай, как хорошо теперь тебе заживётся. От радости просто мурлыкать хочется, не правда ли?

– Но если мои пятна так хороши, – заметил Леопард, – почему же ты сам не стал пятнистым?

– Мне-то пятна не к лицу, намного приличнее быть чёрным, – ответил Эфиоп. – Пойдём же и посмотрим, не сумеем ли мы справиться с мистерами Раз-Два-Три-Где-Завтрак?

Они убежали в чащу леса и с тех пор жили счастливо. На этом сказке и конец…

Ах да, иногда ты услышишь, как взрослые говорят, что никто не может переменить свою натуру. Я же думаю: вряд ли взрослые стали бы говорить такие глупости, если бы помнили о Леопарде и Эфиопе, так сильно изменившихся. Правда, пока они больше не делают ничего подобного – они и так вполне довольны.

Я старый мудрый Павиан, и мудро я говорю:Давай растворимся в пейзаже – затеем такую игру.Приехали гости – и ладно: пусть мама их развлечёт…А мы с тобой потихоньку исчезнем – Подходит? – Идёт!Сперва посидим на заборе, потом навестим поросят,Потом – лопоухих кроликов, чьи хвостики мелко дрожат.Сейчас принесу твои башмаки; скорей надевай башмак!Вот шляпа твоя и палка, вот трубка твоя и табак.Ах, как это будет здорово – вдвоём, только я и ты,Отправимся в путешествие – до самой до темноты!

Морской краб, который играл с морем

В самые стародавние времена, во времена, которые были раньше старых времён, – словом, в самом начале мира жил Старый, Самый Старый Волшебник и переделывал по-своему всё, что тогда существовало на свете. Сперва он сделал землю, потом море, потом велел животным собраться и начать играть друг с другом. Животные пришли и сказали: «О, Старейший и Величайший Волшебник, как же нам играть?» И он ответил им: «Я скажу как». Он призвал Слона, всем слонам Слона, и сказал: «Играй в слона!» И Слон, всем слонам Слон, стал играть, как ему было указано. Призвав Бобра, всем бобрам Бобра, Волшебник сказал: «Играй в бобра!» И Бобр, всем бобрам Бобр, стал играть, как ему указал Волшебник. Корове, всем коровам Корове, Волшебник приказал: «Играй в корову!» И Корова, всем коровам Корова, стала играть в корову. Обращаясь к Черепахе, всем черепахам Черепахе, он сказал: «Играй в черепаху!» И она послушалась его. Так, одного за другим, призвал он к себе всех четвероногих животных, всех птиц и рыб и говорил им, как они должны играть.

К вечеру, когда все животные утомились, пришёл Человек… Ты спрашиваешь, со своей ли маленькой дочкой он пришёл? Да, конечно, со своей собственной любимой маленькой деточкой, которая сидела у него на плече. И Человек сказал: «Что это за игра, Старейший из всех волшебников?» И Старейший Волшебник ответил: «Сын Адама, это игра, в которую нужно играть в самом начале времён, но ты слишком умён для неё». Человек поклонился Волшебнику и сказал: «Да, правда, я слишком умён для этой игры, поэтому позаботься о том, чтобы все животные слушались меня».

Человек и Волшебник разговаривали, а Пау Амма, Морской Краб, до которого как раз дошла очередь, побежал боком, так, как бегают все крабы, и нырнул в море, говоря себе: «Я буду играть один в глубине вод и ни за что, никогда не стану слушаться этого сына Адама».

Никто не видел, как убежал Краб. Его заметила только маленькая девочка, сидевшая на плече своего отца. Игра продолжалась до тех пор, пока каждое из живых существ не получило указания, как ему играть. Наконец Волшебник отряхнул мелкую пыль с рук и пошёл по всему свету смотреть, так ли играют животные.

Он отправился на север и увидел, что Слон, всем слонам Слон, роет глину бивнями и утаптывает большими ногами новую плодородную землю, которую специально приготовили для него.

– Кун? – спросил Слон, всем слонам Слон, что означало: «Хорошо ли я делаю?»

– Пайа Кун («Вполне хорошо»), – ответил Старый Волшебник и дохнул на большие скалы и огромные валуны, которые Слон, всем слонам Слон, подбросил вверх, и они тотчас сделались высоченными Гималайскими горами. Ты можешь увидеть их на географической карте.

Волшебник пошёл на восток и увидел там Корову, всем коровам Корову, которая паслась на отведённом ей лугу: вот она огромным языком слизнула целый огромный лес, проглотила его и легла, начав пережёвывать жвачку.

– Кун? – спросила всем коровам Корова.

– Пайа кун, – ответил Старый Волшебник и дохнул на голую землю, на которой ещё минуту назад рос густой лес, дохнул и на то место, куда Корова легла. Первое место сделалось великой пустыней Индии, а второе – африканской Сахарой. Ты также можешь найти их на карте.

Волшебник пошёл на запад и увидел там всем бобрам Бобра, который ставил плотины поперёк устьев широких рек, только что созданных для него.

– Кун? – спросил всем бобрам Бобр.

– Пайа кун, – ответил Старейший Волшебник и дохнул на поваленные деревья и на стоячую воду, и они тотчас превратились в луга и болота Флориды. И их ты можешь отыскать на карте.

Потом он пошёл на юг и увидел там всем черепахам Черепаху. Она сидела и разрывала лапами песок, только что приготовленный для неё. Песок и камни разлетались вокруг, крутились в воздухе и падали далеко в море.

– Кун? – спросила Черепаха, всем черепахам Черепаха.

– Пайа кун! – сказал Волшебник и дохнул на упавшие в море песок и камни, и они тотчас сделались самыми прекрасными в мире островами, которые называются Борнео, Целебес[2], Суматра и Ява. Камни поменьше стали остальными островами Малайского архипелага, и ты можешь отыскать их на карте.

Ходил-ходил Старый Волшебник, и наконец на берегу реки Перак увидел Человека и сказал ему:

– Эй, сын Адама, все ли животные слушаются тебя?

– Да, – ответил Человек.

– Вся ли земля послушна тебе?

– Да, – ответил Человек.

– Всё ли море тебе послушно?

– Нет, – сказал Человек. – Раз днём и раз ночью море бежит к земле, вливается в реку Перак, гонит пресную воду в лес, и тогда она заливает мой дом. Раз днём и раз ночью море увлекает за собой всю воду реки, и в её русле остаются только ил и грязь, и мой чёлн не может плыть. Разве в такую игру велел ты играть морю?

– Нет, – сказал Самый Старый Волшебник, – это новая и нехорошая игра.

– Вот смотри, – сказал Человек. И действительно, пока он говорил, море влилось в устье реки Перак, оттесняя её воды всё дальше и дальше, так что речные волны залили дремучий лес, и дом Человека очутился посреди разлива.

– Это непорядок. Спусти на воду свой чёлн, и мы увидим, кто играет с морем, – сказал Самый Старый Волшебник.

Сын Адама и Волшебник сели в чёлн. Туда же прыгнула и маленькая девочка. Человек взял свой крис – изогнутый кинжал с лезвием, похожим на пламя, – и они выплыли из реки Перак. После этого море стало отходить, и отходить, и отходить и вынесло чёлн из устья реки. Оно влекло его мимо Селангора, мимо полуострова Малакки, мимо Сингапура… всё дальше и дальше, к острову Бинтангу – и чёлн двигался так, словно его тащили на верёвке.