Суд жестокий и прекрасный - Стейша Старк

среди соломенных крыш, окружающих площадь, с арбалетами в руках.

Поднялась ярость, острая и стремительная.

Она бурлила у меня в груди, покалывала в пальцах, искрилась на моей коже.

Обычно я пыталась похоронить ее глубоко под мрачным принятием нашей жизни. Сегодня я приняла это как возлюбленная.

Богам нужна была наша магия, чтобы уберечь нас от фейри. Но почему все должно было быть именно так?

Почему жертва нашего королевства также должна была означать ужас и смерть?

Тибрис толкнул меня локтем, и я глубоко вздохнула, переориентируясь на церемонию и убедившись, что выражение моего лица ничего не выражает. Любое странное поведение могло означать неожиданный визит асессора. И тогда мы оба были бы мертвы.

Уилкин и Джаэль ушли, их сила восстановлена. Лина практически протанцевала мимо них, очевидно, более чем готовая к своему собственному подарку. Охранники оставили родителей близнецов и окружили бабушку и дедушку Лины.

Жрица потянулась к камню океартус. Королевский заседатель провел рукой над головой Лины.

И улыбнулся.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Рядом со мной Тибрис напрягся, медленно перемещая свой вес и оглядываясь по сторонам. Мой брат искал выход с площади. Но стражники над нами заметят любого, кто попытается сбежать.

— Магия удачи, — объявил асессор.

— Прямо здесь, где этого не должно быть.

Лина нахмурилась.

— Я не… я не..

— Молчать!

Я закрыла глаза. Удача была пассивной силой. Такого рода силой, о которой Лина, возможно, даже не подозревала, что она использовала.

Ее бабушка и дедушка начали умолять высокими, отчаянными голосами.

Я открыла глаза как раз в тот момент, когда их головы покатились по земле.

Королевская стража расправилась с ними в одно мгновение. Позади меня кто-то заткнул мне рот. Слева от меня женщина издала пронзительный вопль. Я уставилась, мой разум не мог принять то, что я только что увидела.

Лина покачнулась на ногах. А затем она начала кричать.

Звук пронзил тишину. И толпа мгновенно отреагировала.

Кто-то толкнул меня справа. Кто-то другой ударил меня в левый бок. Чистая паника. Ребенок упал на колени, взывая к своей матери, и Тибрис поднял его сзади за рубашку.

Королевские стражники двигались к Лине. Она перестала кричать и отступала от них, насколько могла двигаться на деревянном помосте.

Несколько цыплят вырвались из клетки на краю площади и запорхали по ногам охранников. Охранники споткнулись и упали на колени.

Дар удачи.

Деревенский мясник повернулся, чтобы убежать. Первая стрела попала ему между лопаток. Вторая и третья поразили его в позвоночник, и он упал на землю.

— Никому не двигаться! — проревел охранник над нами.

Вся толпа, казалось, застыла. Все, что я могла видеть, были широко раскрытые глаза и ошеломленные лица. Желчь поднялась к моему горлу, когда я перевела взгляд обратно на платформу.

Асессор повернулся и ударил Лину тыльной стороной ладони по лицу. Она упала на колени, и он ударил ее ногой прямо в спину, жестом подзывая другого охранника. Взбежав по ступенькам, охранник рывком поставил ее на ноги, защелкнув на запястьях тяжелые кандалы.

Лина опустила голову, явно ошеломленная. Ее единственная семья была мертва, и у нее не было мужа, который сражался бы за нее. Была причина, по которой законный возраст вступления в брак составлял двадцать пять зим.

Асессор повернулся к нам.

— Продажные, которые либо были отвергнуты богами, либо мешают богам обрести свою власть — которые выбирают богохульство вместо правды — будут преданы сожжению за свои грехи. Наш король настолько привержен защите своего королевства от фейри, что недавно объявил награду.

Жрица кивнула.

— Сто золотых монет тому, кто сообщит нам об одном из предателей.

В нескольких шагах справа от нас женщина резко втянула воздух. Я не могла винить ее. Сто золотых монет, и ей никогда больше не придется работать.

Заседатель оглядел толпу, его взгляд горел пылом, как будто он мог найти магию, присутствующую там, где ее не должно было быть.

Конечно, он мог слышать глухой стук моего сердца. Мог чувствовать запах пота от страха, прилипшего к моей коже. Мир отступал, пока я не смогла видеть только его лицо.

Он шагнул в толпу, которая расступилась перед ним. Казалось, он шел прямо ко мне, как будто знал.

Тибрис встал между мной и асессором. Его движение выглядело небрежным, как будто он был рад поздравить Абуса. Но я отшатнулась назад, зацепилась за подол своего плаща и врезалась в твердую мужскую грудь.

Сильные руки подхватили меня. Мужчина удерживал меня в подвешенном состоянии долгое мгновение, и мы оба замерли, наблюдая за асессором.

Но он уже неторопливо пробирался сквозь толпу, вероятно, готовясь отправиться в следующую деревню.

Я взглянула на этого человека, и у меня перехватило дыхание.

Солнце светило ему в глаза, которые раздраженно блестели. Остальная часть его лица была скрыта черным шерстяным шарфом, а капюшон плаща был надвинут на голову, прикрывая волосы. Я не смогла бы определить его возраст, даже если бы он был чисто выбрит… знала бы что-нибудь о нем.

Но я знала его.

По крайней мере, раз в месяц мне снился мужчина с зелеными глазами. Нет, не просто зелеными. Это слово даже не начинало описывать их. Эти глаза преследовали. Темные, но ярко-зелёные с серебристыми вкраплениями, которые, казалось, притягивали свет. В моих снах мужчина оглядывался на меня, как будто терпеливо ждал. Иногда сны вызывали у меня беспокойство. В другие дни я чувствовала глубокое удовлетворение — почти… безопасность.

— Смотри, куда идешь, — прорычал он, ставя меня на ноги.

— Какой очаровательный, — пробормотала я.

— Что ж, спасибо тебе за..

Он уже повернулся и ушел.

Я смотрела вслед холодному, грубому грубияну и стряхнула с себя оцепенение. Конечно, я не знала его. События этого утра потрясли мой разум. Я обернулась и увидела, что Тибрис наблюдает за стражниками, спускающимися с крыш, окружающих деревенскую площадь.

— Прис? Ты в порядке? — Асиния сжала мое плечо.