Закрытая школа. Начало - Екатерина Неволина

Где-то в коридоре хлопнула дверь, и Галина Васильевна насторожилась: кто еще не спит?.. Ну конечно, эта неразлучная троица — Максим, Рома и Артем. Опять в нарушение школьных правил торчали у девчонок.

— Ну-ка к себе! — прикрикнула на них завхоз, и ребята, состроив комические умоляющие рожи, скрылись за дверями своей комнаты.

— Вот не повезло Галине попасться! — вздохнул Темыч, закрывая дверь.

— Да ничего. Она нас не выдаст, — небрежно отмахнулся Морозов, косясь в сторону новенького.

Новенький, безусловно, был, что называется, «хорошим мальчиком». Посмотришь — и даже противно становится. Причесочка волосок к волоску, рубашечка наглаженная, аккуратно застегнутая, большой открытый лоб, упрямый подбородок, прямой взгляд серых серьезных глаз — ну отличник отличником! Сидит на кровати — спина прямая, словно на торжественном школьном построении, и книгу читает. Можно поспорить, что правильную, хорошую книгу.

Макс скривился и скользнул взглядом по прикроватной тумбочке новенького. Ого! Что-то интересное: фото в простой деревянной рамочке. На нем мужчина и женщина. Смотрят в объектив, и в них есть что-то такое же противно правильное, как в самом новеньком. Между ними — серьезная темноволосая девчушка с косичками и Андрей. Семейный снимок! Убиться об стенку, как сладенько!

— А соску ты не захватил? А то у нас тут, знаешь ли, не выдают, — заметил Макс, подхватив фотографию.

Ромка и Темыч с готовностью заржали. Это — свои люди. За него — в огонь и в воду. Приятно чувствовать спиной их поддержку.

Андрей отложил свою книгу — аккуратно так положил, чтобы не замялась страница, — затем молча вырвал из рук рамку с фото и осторожно поставил на место.

«Не поддаваться на провокации, — мысленно повторил он себе, не глядя на глумливо ржущую троицу. — Только не поддаваться. Теперь, когда родителей нет, мы с Надей остались одни. Для меня главное — Наденька, и плевать на этих дебилов».

* * *

Ночь плыла за окном, заигрывая с выглядывающей из-за туч луной. Она смотрела на затерянный в лесах особняк миллиардами звезд и, наверное, улыбалась, читая забытое на детском столике письмо, написанное неровными, наезжающими друг на друга буквами на косо вырванном из тетради клетчатом листке бумаги:

Дорогие мама и папа! У нас с Андрюшей все хорошо.

Мы приехали в новую школу. Здесь все очень хорошие и сразу с нами подружились. У меня появилась подружка Алиса. Мы с ней теперь всю жизнь дружить будем. И Андрюша с мальчиками подружится. Они тоже хорошие.

Директор, Виктор Николаевич, подарил мне красивую книжку с картинками.

Только я очень-очень скучаю. Ведь для меня вы и Андрюша — самые-самые главные на земле люди! Пожалуйста, приезжайте быстрее! И не привозите подарков — просто приезжайте. Мы вас ждем!

Ваши Надя и Андрюша.

Глава 2. Сумасшедший историк

Он был уместен в элитной частной школе примерно так же, как потрепанный послевоенный «уазик» среди новеньких престижных иномарок. Большой, неуклюжий, рассеянный или, что вернее, полностью погруженный в свои мысли, Иван Савельевич двигался по холлу с грациозностью старого гусеничного танка. Поэтому ничуть не удивительно, что, проходя мимо ребят, он со всего маху впечатался в Максима и тут же выронил бумагу, которую нес в руках.

— Здравствуйте, Иван Савельевич, — нестройным хором приветствовали его собравшиеся.

Историк, кажется, даже не сразу понял, кто с ним говорит и почему он здесь оказался. По крайней мере он удивленно заморгал короткими белесыми ресницами, встряхнул седой головой и только после этого пробормотал:

— Здравствуйте, ребята.

Тем временем Вика Кузнецова поспешно подняла и отдала учителю оброненную бумагу, мимоходом отметив, что это странная карта, испещренная загадочными символами.

— Спасибо, Вика, — историк хотел было протянуть девушке для пожатия руку, но вдруг сообразил, что в данном случае это не совсем уместно, и смутился.

— Вам спасибо, — Вика чуть понизила голос — не то чтобы у нее были от друзей какие-то тайны, но и афишировать прошлое тоже не хотелось. — За ту пятерку в прошлом полугодии. Она меня спасла! Вы же знаете, мама не может платить за мое обучение, приходится рассчитывать только на грант…

Девушка смутилась. Это была абсолютная правда. Большинство учеников «Логоса» — дети весьма и весьма обеспеченных родителей. Например, мама Даши Старковой — популярная киноактриса, а отец Максима Морозова — известный бизнесмен и школьный спонсор. За таких детей в бюджет «Логоса» регулярно поступали значительные денежные отчисления. Однако случались и исключения, когда в закрытую школу принимали бесплатно — на спонсорские деньги — грант — небогатых, но одаренных учеников. Разумеется, каждое из таких мест ценилось едва ли не на вес золота, и вылететь с него было проще простого. Как раз в прошлом полугодии Вика близко подошла к самому краю пропасти, наляпав в тесте по истории целых две грубых ошибки.

«Я исправлюсь, я дотяну, вот увидите!» — пообещала она Ивану Савельевичу, и тот, всегда симпатизировавший умненькой и аккуратной ученице, конечно, простил ей ошибки. У историка вообще был собственный, довольно оригинальный взгляд на оценки.

— Мы с Дашей собираемся к вам на факультатив, — тем временем бодро продолжала Вика.

— Да?.. — Даша удивленно взглянула на подругу, перевела взгляд на Савельича и тут же поспешно заверила: — Ну да, обязательно!

Но историк не оценил ее внезапного энтузиазма.

— Простите, девочки, факультатива не будет, — объявил он, перекладывая карту из одной широкой ладони в другую.

— Но почему?

— Я… — Савельичу, похоже, становилось все больше не по себе. — Мне нужно идти. Я вам потом все объясню… Не здесь…

— Совсем из ума выжил! — покачал головой Ромка, глядя в удаляющуюся широкую спину Савельича. — Хотя, честно говоря, он всегда того… не в своем уме был.

— Зато учитель он хороший! — тут же вступилась Вика. — Таких специалистов во всей Москве не отыскать. А еще он здесь со времен детдома работает. В советские времена ведь тут детский дом был, помните?..

— Вот и воспитывал бы своих пионеров, — ухмыльнулся Макс. — Ну что, погнали, Байрон небось уже заждался!..

Байроном в школе называли, конечно, преподавателя русского и литературы. Вел эти предметы сам директор, Виктор Николаевич Поляков, довольно молодой и вполне романтичный, как раз под стать своему прозвищу.

Входя в класс, где уже собрались ученики, Даша невольно посмотрела на новенького, Андрея. Она и сама не могла бы сказать, чем привлекает ее этот, в общем, простой, хотя и симпатичный парень с честным взглядом ясных серых глаз. Скорее всего это просто любопытство — всегда интересно посмотреть на новое лицо. К тому же новенький сразу выделился своей трогательной заботой о младшей сестренке. Когда Даша увидела их вчера во дворе школы, то на миг задохнулась от какого-то странного умиления, а в голову пришла мысль, что ей бы самой хотелось, чтобы на ней так бережно поправляли курточку, чтобы ей заглядывали в глаза и задорно щелкали по носу… Глупость, конечно, несусветная!.. Вот и сейчас, поймав ответный взгляд новенького, девушка торопливо отвернулась и смутилась, словно он каким-то чудом прочитал ту самую глупую мысль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});