Мусорщики 'Параллели' II - Георгий Сидоренко

отчего он вновь не выдержал и разругался с Сяншенем. Вскоре он извинился, не смотря на несогласие с обвинениями, о чём Петрос, конечно, умолчал. Так как во многом благодаря стараниям Дэна, инфраструктура Пагод Сарасвати, где располагался центральный офис «Параллели», не просто отлично функционирует на протяжении последних тридцати лет, с момента его назначения на должность, но и сильно преобразилась в лучшую сторону.

За Сяншенем сидела старший писарь и заведующая образованием и культурой Пагод и «Параллели» — Мурасаки Харуки. Эта миниатюрная, давно немолодая дама в простом закрытом чёрном платье с седыми волосами с редкими вкраплениями огненно-рыжих прядей, затянутыми в плотный узел на затылке тёмно-синей лентой, также всем видом выражала недовольство присутствию Гарибальди. Она старательно делала вид, что читает какой-то документ, но её выдавали сильно поджатые губы и вздувшиеся жвал на нижней челюсти. Отчего сейчас она немного походила на злого коршуна.

Петроса немного передёрнуло. Причиной давней неприязни между ним и этой женщиной был не только неудачный брак, который закончился ничем хорошим, но и чрезмерные пуританские замашки Мурасаки. Она уже на протяжении долгих лет грозилась уволиться и покинуть Пагоды, если не будут выполнены все её требования по поднятию морального облика Уровня, что «движется в самое адское пекло, разлагаясь на её глазах» и, в первую очередь, если закроют то «развратное место». Под развратным местом Мурасаки подразумевала местное кабаре «У Воробушки Эдит». Оно совсем недавно вновь сплыло при их последней встрече, с пару дней назад. Как не пытались ей объяснить, что за «моральным обликом» следит сразу несколько служб и то, что если не в таком месте снимать нервное напряжение взрослым неженатым мужчинам, то где и как? Что-что, а наркотиков в Пагодах нет. А если подобное здесь и появиться, то поэтому поводу больше будет лютовать не Харуки, а Чуви. Ну, а с ним никто, в здравом уме, связываться не станет.

Но как бы она не грозилась уходом, ей никто не верил, а та и не спешила реализовать свои угрозы. Ибо, при всей своей чопорности и строгости, именно благодаря Мурасаки местные (и не только) дети получили блестящее образование. За что ей все за это безмерно благодарны. К тому же, Харуки на самом деле добрейшая женщина, любящая каждого своего ученика, как собственного ребёнка, которого у неё так и не было.

За Харуки крепко спала, сложив руки на груди и съехав со стула чуть ли не под стол, директор Научного и Технического отделов — Грация Хоппер. От такой наглости у Гарибальди перехватило дыхание.

«Дрыхнуть прямо на совещании?! Снова?! Да сколько можно!!.. Хотя это ведь Грация».

Поначалу Гарибальди был против этой спорной личности, но те, кого приводит в «Параллель» Чуви, остаются в ней раз и навсегда, неся организации только пользу. Правда, чтобы Грация оказалась здесь, ему, Гарибальди, пришлось пройти через огонь и воду. Трудно найти аргументы для освобождения опасной рецидивистки, умудрившейся ограбить, не выходя из собственного дома: пять крупных банков, одну букмекерскую службу и приведшую к банкротству отдельное маленькое государство одного из Уровней.

Но, не смотря на все свои мошеннические наклонности, Хоппер оказалась просто отличным управленцем. За последние семь лет она привела обыкновенный хаос Научного и Технического отделов в хаос контролируемый. И именно благодаря Грации защита межпространства стала ещё более эффективной, чем была до этого. Поэтому эта эксцентричная женщина, мирно дышавшая через чёрный респиратор, одетая в кислотно-синий плащ с нелепым растопыренным воротником, кремовую рубашку с рюшами и рваные джинсы, тихо посапывающую, положив на бок прекрасную, раньше времени, поседевшую голову не могла долго злить даже Петроса. Правда Мурасаки с большим трудом переносила Грацию. Отчего соседство этих двух дам с разным мировоззрением и из разных поколений было несколько забавным.

Следующее место пустовало. Здесь должна была сидеть главный врач — Анхель Сина.

«Конечно, Сине сегодня не до совещания, но можно было хотя бы своего заместителя прислать!» — с лёгким негодованием, подумал Петрос, но не стал забивать себе этим голову и воззрился на последнего человека, сидевшего по правую руку от госпожи Яирам.

Абрелио Нигилисто — казначей. Тот, благодаря кому хрупкая экономика Пагод находилась на недозволительно высоком уровне, не смотря на все беды, свалившиеся на «Параллель» за последние двадцать лет, и настоящий долгожитель среди обычных людей. Абрелио недавно стукнуло сто один год, семьдесят лет из которых он отдал на службу Пагодам и «Параллели». Просто невероятная верность. Но что ещё больше удивляло, так это то, что, не смотря на свой возраст, этот старик находился не просто в своём уме, но обладал просто феноменальной памятью и способностью к быстрому счёту. Он и сейчас способен без всякого усилия переиграть лучших математиков Альма- матер Гильгамеша, если он этого захочет. А ведь Абрелио чистокровный сильвийцем, среди которых много выдающиеся финансистов и экономистов, но в плане чистой математики и счёта все они уступали потомком Гильгамеша. А то, что Нигилисто в своё время смог наладить хорошие доверительные отношения со всеми семью высшими семьями Фронтира Рей Сильвии, не входя не в одну из них, стало настоящей легендой на всех Уровнях Башни.

Абрелио был худ и сух, но его смуглая кожа была чиста и почти не задета морщинами. Его седые волосы блестели и были аккуратно зачёсаны назад, а до носа Петроса доносился сильный аромат шампуня и мыла. Казначей был одет скромно: крепко шитые льняные штаны на подтяжках, полосатая хлопковая рубашка, воротник, поддерживаемый аккуратной галстук-бабочка, и кожаные туфли. Эти вещи старик носил годами и почти никогда не менял на что-либо другое. Абрелио не обращал на Гарибальди никакого внимания и, постукивая по столу пальцами левой руки, внимательно вчитывался в какие-то отчёты сквозь очки в тонкой медной оправе. Но Петрос хорошо знал, что рано или поздно он также припомнит ему столь ненужные расходы из-за разрушенного моста.

Скрепя зубами, Гарибальди поздоровался с главами Администрации и, повернув налево, двинулся к своему креслу, попутно оглядывая со спины своих подчинённых. Оглядывал и готов поклясться, что всех на куски порвёт на ближайшем совещании в Штабе, ибо за последние две недели уже зла на них не хватало.

Первым сидел шеф полиции и глава внутренней разведки — Гасик Акер. Этот сутулый осирисиец с довольно нелепой причёской, похожей на львиную гриву, и лицом изрезанным паутиной шрамов и ранних морщин, стал настоящей находкой для организации после ряда провальных и даже скандальный кадровых решений. Петрос хотел сказать, что виной тому был жёсткий контроль данной должности со стороны Совета, позволяющий