Честный обмен - Антон Олегович Малютин

тут же угасла, но ещё несколько минут где-то на периферии зрения зигзагами бегали неприятные искорки, а в затылке отдавался ускоренный пульс. Я немного напряг мозг и даже припомнил картину своей корабельной кладовки, направив кляксу в нужном направлении.

«Это?».

Шлюз снова раскрылся и у моих ног упало ещё одно «яйцо», но уже немного вытянутой формы и с металлическим отливом.

— Да. — только буркнул я, поднимая «яйцо», которое неожиданно оказалось раза в два тяжелее предыдущего.

«Сейчас низ мой. Договор. Не обман».

Конечно же низ твой. Ведь ты читаешь мои мысли быстрее, чем я успеваю думать, тварь ты телепатическая…

Я опять отошёл от корабля метров на двадцать и уже приготовился «вырастить» челнок.

«Далеко. Ближе».

Делать нечего. Я лишь пожал плечами и сделал несколько шагов обратно. И здесь снова начал священнодействие: подошвой расчистил пятачок сырой почвы от густой травы, аккуратно положил «яйцо», нажал на него всей пятернёй, и тут же отошёл.

Несколько секунд «яйцо» неподвижно и беззвучно лежало посреди местной травы, но неожиданно в нём что-то щёлкнуло, над поляной разнёсся звук натянутого стального каната, пространство вокруг осветилось насыщенным багровым цветом. Вдруг — короткая яркая вспышка, и на месте «яйца» оказался…

«Верх. Мой» — только и пронеслось у меня в голове.

И в то же мгновение клякса облепила продолговатый предмет, возвышавшийся на плоском основании. А я, не теряя ни секунды, одним рывком подбежал, ударил по кнопке аварийного запуска и, оглушённый громким свистом и опалённый жаром реактивной струи, упал навзничь, инстинктивно закрывшись руками и сгруппировавшись. В голове загудело, но я собрал волю в кулак, поднялся, добежал до своего корабля, на автомате привёл его в лётную готовность и через полминуты, вдавленный в кресло по меньшей мере шестикратной перегрузкой, отключился…

Когда я очнулся, корабль уже парил над планетой, докладывая об успешном выходе на низкую круговую орбиту. Я осмотрелся: округ царил бардак, но непонятно отчего — то ли от аварийного пуска и выхода на орбиту, то ли от того, что внутри корабля своими инопланетными псевдоподиями похозяйничала клякса. Но это ерунда, здесь бывало и погрязнее. Главное — я смылся от кляксы.

И только сейчас я осознал, что у меня безумно болит голова. Череп готов разойтись по швам, а мозг вот-вот вскипит и разлетится на миллионы осколков, забрызгав корабль розовыми ошмётками. Ничего, это пройдёт. После такого тесного телепатического контакта бывают долгие отходняки. Да ладно бы просто контакт — куда страшнее, что я по меньшей мере полчаса держал свой разум в тотальном подчинении, всеми силами пытаясь думать то, что нужно, и не думать правду. И, кажется, это сработало. Иначе я не смог бы убедить кляксу, что вырастил не банальную ракету аварийного сброса, а полноценный челнок. Всё-таки, полгода обучения химерианским техникам телепатического боя не прошли даром.

Но как же болит голова…

Извини, клякса, но челнок у меня всего лишь один, и однажды он может спасти мою задницу из очередной переделки. А всякого космического хлама — навалом, и его совершенно не жалко.

И как удачно мне в голову пришла старая сказка про вершки и корешки. Всё-таки, наши далёкие предки были гениями…