Лабиринт любви - Барбара Картленд

«Мы можем уехать домой, — рассуждала Девайна, — но, когда папа вернется, он рассердится, если не найдет нас там, где просил его подождать».

Она отошла от стола со счетами в другой конец комнаты, где на стене висела акварель, которую, как считалось, или нарисовал владелец дома, или кто-то ему ее подарил. Она никому не нравилась, и, глядя на нее, Девайна подумала, что она смогла бы нарисовать гораздо лучше. И тут у нее мелькнула идея, более того, она удивилась, что эта идея не пришла ей в голову раньше.

У Девайны было два таланта: она рисовала и шила. И когда она подумала о своем умении рисовать, то вспомнила о своей учительнице. Как это глупо: пробыть столько времени в Лондоне и ни разу не попытаться встретиться с ней. Хотя Девайна всегда этого хотела. Но она ждала, пока маме станет лучше, и они смогут найти магазинчик Люси Крофтон где-то недалеко от Бонд-стрит.

«Я должна немедленно увидеть Люси!»— решила Девайна. И, захваченная этой мыслью, она побежала вверх по ступенькам.

Как и ожидала, она застала Эми за уборкой спальни.

— Надень шляпку, Эми, — сказала она ей. — Мы уезжаем.

— Но я занята, мисс Девайна, — возразила Эми, — да и куда это вы собрались?

— Я хочу найти мисс Люси Крофтон, — объяснила Девайна. — Ты помнишь ее?

— А как же, — проворчала Эми, — очень уж она важная персона стала, слишком важная, может и не захочет с нами, деревенскими жителями, знаться.

Эми разговаривала с фамильярностью, столь присущей старым слугам. Она всегда видела в Девайне лишь маленькую девочку.

— Чепуха! — отрезала Девайна. — Меня Люси захочет видеть, и я к ней поеду. А если ты со мной не поедешь, то я отправлюсь одна.

Девайна знала, что эта угроза обязательно подействует. Ее мать настояла на том, чтобы по Лондону Девайна никогда не ездила одна.

Недовольно бурча себе что-то под нос, Эми вышла из комнаты, а Девайна отправилась в свою гардеробную. Она выбрала самое лучшее свое платье, которое сшила сама, с очень элегантным турнюром, примерила весьма привлекательную шляпку, завязала под подбородком ее ленты и придирчиво взглянула на себя в зеркало. Любому, кто видел бы ее сейчас, трудно было бы представить себе девушку красивее или привлекательнее Девайны.

У Девайны была необыкновенно изящная фигура, и ее деревенская жизнь позволяла ей сохранять форму. Она скакала по полям на лошадях из отцовской конюшни, а по возвращении домой помогала пожилому груму обтирать их.

На ее овальном лице выделялись огромные глаза светло-серого, как грудка голубя, цвета. Временами они удивительно менялись, казавшись то чисто-серыми, то голубыми, на фоне ее белокурых волос и нежной, полупрозрачной кожи.

В них таилась необыкновенная глубина, и каждый, кто заглядывал в них, понимал, что отличает Девайну от других не менее красивых женщин.

Никто не мог устоять перед ее пленительной улыбкой, когда она смеялась, на ее щеках обозначивались две ямочки.

«Ты подобна юной Весне, — как-то сказал ей отец, — это, моя дорогая, величайший комплимент, какой я могу тебе сделать».

В тот момент Девайна не поняла, что, собственно говоря, имел в виду ее отец, а сэр Теренс размышлял о том, что именно весной он ощущал необыкновенный прилив энергии, и ему вновь казалось, что он снова молод и полон сил.

Он любил первую робкую зелень листвы, невинность подснежников, непорочность примул и нежный чарующий аромат лесных фиалок.

Каждый год, когда приходила весна, сэр Теренс чувствовал, что мир ждет, когда он вновь завоюет его.

Сэр Теренс был очень чутким человеком, и очень мудрым. И он думал еще о том, что и в любом другом мужчине при виде его дочери должны возникать те же эмоции. И он полюбит ее и будет любить вечно, потому что она будет вдохновлять его и поможет ему достичь неведомых высот.

А для Девайны открывшийся ей мир был новым, волнующим, временами восхитительным.

И только сейчас Девайна узнала, что такое страх, тогда, когда она оказалась одна без отца — ее наставника. Мама была больна, а Лондон казался таким большим и пугающим.

Однако к тому времени, когда Эми спустилась вниз, Девайна уже вновь воодушевилась возникшей у нее идеей.

— Давай, Эми, — глаза ее сияли, — идти пешком довольно долго — как только нам попадется кэб, мы сядем в него.

— С нашими ногами ничего не случится, если мы отправимся пешком.

— Все дело во времени, — Девайна не стала объяснять что она имеет в виду.

Пока они искали экипаж, Эми, не переставая, ворчала. Наконец они уселись и Девайна велела кучеру ехать на Мэддокс-стрит.

— Я не помню номера дома, — сказала она, — но мне нужен магазин мадам д'Арси.

— А-а, знаю, знаю! — закачал головой кэбмен. Когда они тронулись в путь, Девайна опустила стекла окон, чтобы можно было рассматривать дома, мимо которых они проезжали.

— Как велик Лондон! — воскликнула она.

— Для некоторых из нас даже слишком, — пробурчала Эми. — А уж без вашего батюшки нам и вовсе было бы лучше сидеть в деревне со всей родней.

Об этом же думала и сама Девайна. Однако уехать — значит совершить большую ошибку, тем более когда так больна мама.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем их кэб подкатил к магазину. Девайна с любопытством и не без волнения принялась разглядывать его. Витрина была небольшой, и на ней была выставлена лишь очень элегантная шляпка и пара длинных замшевых перчаток.

Девайна щедро заплатила кэбмену, что тот воспринял как должное, даже не поблагодарив ее. Кэб отъехал, и Девайна, в сопровождении Эми, вошла в магазин.

Одетая в черное платье продавщица вышла им навстречу.

— Доброе утро, мадам, чем могу быть полезна? — предельно учтивым тоном произнесла она.

— Я хотела бы видеть мадам д'Арси.

На лице продавщицы отразилось сомнение.

— Боюсь, что мадам очень занята. Но я могу продемонстрировать все, что вас интересует.

— Передайте, пожалуйста, мадам д'Арси, что здесь мисс Девайна Брантфорд.

Продавщица вновь замялась, но потом, словно уступая настойчивости Девайны, отправилась в дальний конец магазина, который, впрочем, был не так уж и велик.

Когда та исчезла за дверью, Девайна с интересом огляделась. Она ожидала увидеть несколько выставленных нарядов, но перед ней висели лишь два платья. Одно из них было элегантным вечерним туалетом с довольно большим турнюром. Девайна подумала, что декольте платья было довольно откровенным.

Другая модель была рассчитана для повседневного ношения. И Девайна с удовольствием купила бы себе такое платье.

В салон вернулась продавщица.

— Будьте добры, мадам, следуйте за мной, — обратилась она к Девайне гораздо более любезным тоном.

— Подожди меня здесь, Эми, — попросила Девайна горничную, указывая ей на стул. — Я думаю, мисс Люси захочет тебя видеть тоже.