Смерть в сочельник - Стенли Эллин

Ради чего было Силии убивать Джесси? Уж конечно же, не ради денег или имущества – она имеет свой собственный доход, как и вы.

Чарли присел на краешек кровати и наклонился ко мне, держа руки на коленях.

– Нет, – прошептал он, – дело тут не в деньгах и не в имуществе.

Я беспомощно развел руками.

– Так в чем же?

– Да вы же знаете, – сказал он. – Во мне. Сначала это была старая леди, у которой случался сердечный приступ всякий раз, как только я пытался принадлежать самому себе. Потом, когда она умерла и мне показалось: я стал свободен, появилась Силия. С той самой минуты, когда я просыпался утром, и до того момента, когда я ложился спать, Силия не отходила от меня ни на шаг. У нее никогда не было ни мужа, ни ребенка – но у нее был я!

– Но она же ваша сестра, Чарли. Она любит вас, – тихо проговорил я.

В ответ раздался все тот же неприятный, отрывистый смех.

– Она любит меня так же, как плющ любит дерево. Теперь, когда я думаю о прошлом, я по-прежнему не могу понять, как ей это удавалось она просто посмотрит на меня как-то по-особому, и силы покидают меня.

И так продолжалось до тех пор, пока я не встретил Джесси... Как сейчас помню тот день, когда я привел Джесси к нам в дом и сообщил Силии, что мы поженились. Она ничего не сказала, лишь взгляд у нее был тот самый – должно быть, именно так смотрела она и тогда, когда столкнула Джесси с лестницы.

– Вы же заявили на следствии, что никогда не видели, чтобы она угрожала Джесси или обижала ее, – сказал я.

– Конечно, я ни разу не видел! Но когда Джесси ходила как в воду опущенная и все время молчала или плакала по ночам, лежа в кровати, и не говорила почему, я прекрасно понимал, что происходит. Вы же знаете, что за человек была Джесси. Не сказать, чтобы она была уж очень умной или хорошенькой, но у нее было на редкость доброе сердце, и она души во мне не чаяла. И когда уже через месяц все это стало в ней угасать, я знал, в чем причина. Я поговорил с ней, поговорил с Силией, и обе они лишь покачали головой. Мне ничего другого не оставалось, как бесцельно бродить по дому, но когда это случилось, когда я увидел Джесси, лежащую там внизу, то совсем не удивился.

– Не думаю, чтобы это вообще удивило кого-нибудь, кто знает Силию, – заметил я, – но мы не можем строить на этом обвинение.

Он бил кулаком по колену и раскачивался из стороны в сторону.

– Что мне делать? – спросил он. – За этим я вас и позвал – скажите, что же мне делать. Всю свою жизнь я нигде не бывал и ничем не занимался из-за нее. На это она сейчас и рассчитывает – что я ничего не стану предпринимать и она выйдет сухой из воды. Затем, через какое-то время, все уляжется, и мы вернемся к тому, с чего начали!

– Чарли, напрасно вы так себя накручиваете, – сказал я.

Он встал, пристально посмотрел на дверь, затем на меня.

– Но я же могу кое-что сделать, – прошептал он. – Вы догадываетесь?

Он ждал ответа с торжествующим видом человека, который загадал трудную загадку, заведомо зная, что она поставит собеседника в тупик.

Я поднялся, чтобы видеть его лицо, и медленно покачал головой.

– Нет, – ответил я. – Что бы вы ни придумали, выбросьте это из головы.

– Не пытайтесь сбить меня с толку, – сказал он. – Вы же знаете, можно убить так, что никто этого не докажет, если ты такая же хитрая бестия, как Силия. Но разве я не столь же сообразителен и хитер, как она?

Я схватил его за плечи.

– Ради Бога, Чарли, перестаньте так говорить. Он освободился от моих объятий и нетвердой походкой пошел, держась за стену. Глаза его ярко блестели, рот был приоткрыт, виднелись зубы.

– Скажите, что же мне делать? – взмолился он. – Все забыть, забыть о том, что Джесси мертва, что она уже в могиле? Сидеть здесь и ждать, пока Силии надоест меня бояться и она убьет меня, как и Джесси?

Мои годы и сдержанность изменили мне в этой маленькой перепалке с ним, и я почувствовал, что мне уже не хватает самообладания и воздуха.

– Вот что я вам скажу, – не выдержал я. – Вы не выходили из дому с тех пор, как закончилось следствие. Пришло время выйти хотя бы только для того, чтобы пройтись по улицам и поглядеть вокруг.

– Ну да, и чтобы, завидев меня, все надо мной смеялись?

– Попробуйте, а там видно будет. Эл Шарп сказал, что кое-кто из ваших друзей придет сегодня вечером к нему в гриль-бар и что он будет рад видеть и вас у себя. Вот вам мой совет – не знаю, плох он или хорош.

– Ничего в нем хорошего нет, – раздался голос Силии. Дверь была открыта, и она неподвижно стояла на пороге комнаты и щурилась на свет.

Чарли повернулся к ней, на его щеках заходили желваки.

– Силия, – произнес он, – я же просил тебя никогда не заходить в эту комнату. Она была невозмутима.

– Я и не захожу в нее. Я просто пришла сказать, что твой обед готов.

Он с угрожающим видом шагнул в ее сторону.

– Ну, ты все слышала, что я сказал, пока стояла под дверью? Или мне еще раз повторить для тебя?

– Я услышала нечто возмутительное и мерзкое, – тихо проговорила она, – приглашение выпить и повеселиться в то самое время, когда в доме траур. Мне кажется, я имею право выразить свое неодобрение.

Он смотрел на нее, не веря своим ушам, и мучительно пытался найти слова.

– Силия, – воскликнул он, – скажи, что ты шутишь! Только самая отъявленная ханжа на свете или какая-нибудь сумасшедшая могла произнести то, что ты сейчас сказала, да еще на полном серьезе.

Тут она взорвалась.

– Я сумасшедшая?! – закричала она. – И ты смеешь говорить так о других? Ты, который заперся в своей комнате, разговариваешь сам с собой, думаешь Бог знает о чем! – Она вдруг повернулась ко мне. – Вы говорили с ним. Вы должны знать. Возможно ли, чтобы...

– Он в здравом уме так же, как и вы, Силия, – не спеша произнес я.

– Тогда ему следовало бы знать, что никто не ходит по барам в такой момент. Как же вы могли предлагать ему это?

Она выпалила в меня этот вопрос с таким злобным торжеством, что я совершенно потерял над собой контроль.

– Если бы вы не собирались выбросить вещи Джесси, Силия, я бы всерьез задумался над вашим вопросом!

Это было очень опрометчивое заявление с моей стороны, и я тут же о нем пожалел. Не успел я и глазом моргнуть, как Чарли промчался мимо меня и так крепко схватил Силию за руки, что она не могла пошевелиться.

– Ты посмела войти в ее комнату? – закричал он вне себя от ярости и принялся трясти ее изо всех сил. – Говори!

И, прочитав ответ на ее испуганном лице, он вдруг отпустил ее руки, словно его что-то обожгло, да так и остался стоять там, ссутулившись и поникнув головой.

Силия протянула к нему руку, в надежде как-то его успокоить.

– Чарли, – захныкала она, – неужели ты не понимаешь? Когда ты видишь вокруг себя ее вещи, это вызывает у тебя беспокойство. Я только хотела помочь тебе.

– Где ее вещи?

– У лестницы, Чарли. Там все.

Он стал спускаться вниз по лестнице в прихожую, и я почувствовал, что по мере того, как удалялся звук его неуверенных шагов, мое сердце билось все ровнее и ровнее. Силия обернулась и посмотрела на меня – в ее глазах была такая дикая ненависть, что меня охватило отчаянное желание немедленно выбраться из этого дома. Я взял свои вещи с кровати и направился было к двери, но Силия преградила мне путь.

– Вот видите, что вы натворили? – хрипло прошептала она. – Теперь мне снова придется собирать и упаковывать их. Это довольно утомительно для меня, но придется заняться этим еще раз – и все из-за вас.

– А вот это уж дело ваше, – холодно произнес я.

– Нет, ваше, – сказала она. – Ваше, старый дурак! Ведь это, кажется, вы были вместе с ней, когда я...

Резким движением я опустил свою трость ей на плечо и почувствовал, как она содрогнулась.

– Как ваш адвокат, Силия, – произнес я, – советую вам болтать языком только во сне, когда вы не несете никакой ответственности за то, что говорите.

Она не вымолвила больше ни слова, но я все же позаботился о том, чтобы она на всякий случай находилась в поле моего зрения до тех пор, пока я снова ни очутился на улице.

***

От Борэм-хауза до гриль-бара Эла Шарпа было всего несколько минут ходьбы, и я довольно быстро преодолел это расстояние, наслаждаясь чистым морозным воздухом, обжигавшим мое лицо. Эл в одиночестве стоял за стойкой бара и сосредоточенно протирал стаканы; когда же он меня заметил в дверях, то, радостно приветствуя, произнес:

– Веселого Рождества, адвокат!

– И вам того же, – ответил я, наблюдая за тем, как он ставит на стойку сулящую успокоение бутылку и пару стаканов.

– Вы точны, как часы, адвокат, – проговорил Эл, разливая в стаканы что-то крепкое. – Я как раз вас и поджидал.

Мы выпили друг за друга, и Эл, перегнувшись через стойку бара, доверительно спросил:

– Прямо оттуда?

– Да, – кивнул я.

– Чарли видели?

– И Силию, – проговорил я.

– Ну, меня этим не удивишь, – сказал Эл. – Я тоже видел ее – она ходит за покупками мимо меня. Бежит, голова опущена, в черной шали, словно что-то ее гонит. Мне кажется, она вся в мыслях о том, что произошло.