Судьба найдет на сеновале - Дарья Донцова

– Вы Лота? – спросил я.

– Ага. А вы дядя Ваня? Здорово, встретили, – обрадовалась она. – Тетя Таня обещала, что вы придете, но я боялась, вдруг забудете…

Выпалив все это, Лота выжидательно посмотрела на меня. У симпатичной провинциалки оказался на редкость немузыкальный голос: тонкий, писклявый дискант, ввинчивающийся в уши, как острый холодный шуруп. Молчание затянулось, я нарушил его первым:

– Вас куда подвезти? И где пирог? Если в сумке, то его лучше вынуть.

– Пирог? – пропищала Лота. – Какой?

– С яблоками, – уточнил я.

– Тетя Таня жрачку мне не давала, – пробормотала девушка.

Настал мой черед удивляться:

– Татьяна велела встретить шарлотку.

Лота закрыла рот ладошкой и захихикала:

– Дядя Ваня, это я. Меня зовут Шарлотта.

– Необычное имя для российской глубинки, – только и смог вымолвить я.

– Не, у нас в городке аж четыре штуки Шарлотки, – весело объяснила девушка. – Вы сериал «Тайна Нью-Брауна» глядели?

– Нет, – ответил я, – не довелось.

– А наши все от него фатанели, – пояснила гостья. – Когда я восемнадцать лет назад родилась, как раз последняя серия шла, и мамуська меня в честь главной героини назвала. Вы, дядя Ваня, зовите меня Лотой.

– Ясно, – протянул я, – поехали ко мне домой.

Глава 2

Пока Шарлотта принимала душ, я позвонил Татьяне, задал ей вопрос и услышал в ответ:

– Ваняшка, не пыхти! Шарлотка – дочка моей лучшей подруги Верки. Девку воспитали правильно, работа у ей в руках горит. По хозяйству все делать умеет, за огородом ухаживает, консерву на зиму закатывает, готовит, убирает, стирает, гладит, за продуктами бегает, деньги считать приучена. Она тебе пятерых деток влегкую родить сможет.

– Не надо! – испугался я.

– Ваняша, наследники всем нужны, – строго заявила Таня.

– Постой, – опешил я, – ты что, мне невесту прислала?

– Сам-то ведь нормальную бабу не найдешь, – посетовала родственница. – Какую-нибудь избалованку на шею себе посадишь, а от нее толку не жди, будешь гамбургерами обедать, бутерами ужинать, щей да борщика на столе не увидишь, котлетками не полакомишься.

– Спасибо, Таня, ценю твою заботу, но Шарлотте лучше уехать домой, – твердо заявил я.

– Ваняшка, не гони коней, присмотрись к Лотке, – не сдавалась Таня. – Тебе такие нравятся – тощие, светловолосые. Глаза, правда, у девчонки карие, но можно в них не смотреть. А уж хозяйка она…

Я попытался урезонить Татьяну:

– Таня, в мои планы не входит совращение малолетних.

– Шарлотке восемнадцать, – последовало возражение, – можешь в ее паспорт нос засунуть. За кого ты меня принимаешь? Неужели я подставлю мужнина брата под статью по уголовке? Поживи с ней, пообвыкни. Поверь, она тебе понравится. Я лучше знаю, какая баба тебе нужна.

Я слабо отбивался:

– Спасибо, Таня, но ты зря прислала девочку. Ладно, пусть погуляет по столице, свожу ее разок в театр, куплю подарки, но через семь дней она должна уехать.

– Не получится, – откликнулась супруга Ильи. – Шарлотта на месяц прикатила для сдачи контрольных и докладов, она учится в Москве на врача заочно.

– На врача заочно? – недоуменно переспросил я. – Надеюсь, Лота не хирургом готовится стать. Не хотелось бы попасть на стол к человеку, который учился удалять аппендицит при помощи Всемирной паутины.

– Не, Вань, Шарлотка будет экстрасенсом, – пустилась в объяснения Таня, – в ейном колледже обучают на этих… на био… биоэнер…

– Биоэнергетиков? – подсказал я.

– Точно. Ой, ну ты столько знаешь! – восхитилась моя собеседница. – А у меня в голове длинные слова не задерживаются. Такие врачи прорву денег получают. У нас в районе Георгий Палыч работает, так он от пациентов лопатой отбивается, прут и прут на прием. Мужик дом трехэтажный построил, две машины купил, жену с дочкой в шубы закутал, рубли не считает. Лотка обучится и тоже хорошо жить станет.

– Ну и ну, – пробормотал я. – Как это возможно?

– Чему ты удивляешься? – не поняла Таня. – Сейчас многие по интернету лекции слушают. Но Лотке надо четыре раза в год в Москву наезжать и по месяцу там жить, чтобы сессию хорошо сдать. Общежитие приезжим бесплатно не дают, за койко-место платить надо сто долларов в день.

– С ума сойти! – воскликнул я.

– Такие уж у вас в столице цены, – вздохнула Татьяна. – Условия, правда, хорошие – всего пятеро в комнате, душ-туалет свой, и кухонька есть, в ней холодильник и плита. Но где столько деньжищ взять? За учебу ведь тоже платить надо. У Лотки родители обеспеченные, на станции магазин держат, но миллионов у них нет. Ваняшка, разреши Шарлотте у тебя пожить, а она за это генеральную уборку в квартире проведет, окна-антресоли отмоет, еду готовить будет. Верка, мать Лоты, варенья для тебя наварит, консервов домашних накрутит, овощей навезет. Всю зиму в магазин не понадобится ходить, с огорода питаться станешь, а домашнее – не покупное, в сто разов вкуснее…

Жена Ильи бубнила и бубнила, у меня даже закружилась голова. И в конце концов я помимо воли ляпнул:

– Хорошо, пусть Шарлотта останется у меня.

– Вот и правильно, Ваняшка, – похвалила Таня. – Лучше Лотки тебе никого не найти. Прикинь, скока она в дом принесет, когда лечить народ примется…

Завершив беседу, я ощутил глубочайшее недовольство собой. Надо признать: я – мягкотелый тип, не способный жестко отстаивать собственные интересы. Татьяна ловко скрутила меня в бараний рог. С другой стороны, не выгонять же Шарлотту на улицу? Юная наивная провинциалка, впервые приехавшая в столицу, определенно растеряется в шумном городе. И если я откажу ей в приюте, куда она пойдет? Придется оставить Лоту на месяц в своей квартире. Но впредь я буду умнее, и если Таня еще раз попросит кого-нибудь встретить, сурово отвечу: «Нет».

Я посмотрел на кофемашину. Может, сварить еще чашечку? И тут зазвонил телефон, на экране высветился номер моего лучшего друга Максима Воронова.

– Доброе утро, – приветствовал я его.

– У меня уже день, – вздохнул Макс. – Чем ты занят?

– Кофе пью, морально готовлюсь к поездке с Николеттой и риелтором для осмотра очередной квартиры, – пояснил я.

– Когда из дома уйдешь?

– Через три часа. А сейчас собрался пойти в офис, хочу подумать спокойно в кабинете, – признался я. – Шарлотта, когда хлопочет по хозяйству, распевает песни со словами вроде «любовь тебя ждет под каждым кустом», и моя нервная система не выдерживает ее вокализов. Хотя она скоро уедет на занятия.

– Буду у тебя в конторе минут через пятнадцать. Приеду не один, есть дело, – заявил Макс.

* * *

– Иван Павлович, это Артем Глебович Брагин, мы с ним давно знакомы, – скороговоркой произнес Макс, входя в офис. – Впервые увидели друг друга в общей компании, с тех пор много воды утекло. Моя девушка Лена – ты ее не знаешь, наши отношения давно разорваны – училась вместе с Артемом и как-то притащила меня на вечеринку однокурсников. Я был старше собравшихся и быстро заскучал, но потом пришел Брагин, и у нас нашлись темы для беседы. Так что нашему приятельству не один год.

Я протянул спутнику Макса руку:

– Очень приятно. Иван Павлович Подушкин.

– Я предпочел бы познакомиться с вами при других обстоятельствах, – с грустью произнес Брагин.

– Давайте сядем и поговорим спокойно, – предложил Макс. – Артем ученый, кандидат наук, у него своя фирма. Никакими махинациями мой друг не занимается, счастливо женат, – одним словом, нормальный порядочный человек. И вдруг недавно с ним стали происходить странные вещи. Но лучше пусть он сам расскажет, в чем дело.

Брагин скрестил руки на груди и в упор посмотрел на меня.

– Придется сообщить подробности личной жизни, поэтому я рассчитываю, что вы будете держать язык за зубами.

Я мысленно усмехнулся. Все понятно: Артем состоит в браке, однако имеет любовницу. Она за что-то обозлилась на него и грозит предать огласке «левые» отношения. Мужчины редко уходят от жен к сожительницам. Как правило, они говорят подружке: «Жена мне осточертела, но она смертельно больна, а я, как порядочный человек, не могу ее бросить». Или вспоминают о детях: «Дорогая, с супругой у меня полный раскосец, давно вместе не спим. Вот только наша младшенькая, Юлечка, такая эмоциональная девочка! Узнает про развод родителей – свалится с нервным срывом. Давай подождем пару лет, пока она окончит школу». Не советую дамам верить подобным мужским сказкам. Услышав нечто в этом роде, им надо искать другого партнера, который готов взять на себя ответственность за женщину и оформить с ней брак.

– Эти сведения весьма интимны, – бормотал Артем, – речь пойдет о моей матери.

Я выпал из состояния дремлющего суриката и от неожиданности задал гениальный вопрос:

– У вас есть мать?

Макс прищурился, а Брагин кивнул:

– Да. Ее зовут Анна Сергеевна Плотникова, она пенсионерка, сейчас живет в Москве, но ранее обитала в Плавске. Много лет работала там в районной библиотеке на выдаче книг. Мама совершенно неконфликтный человек, тихий, интеллигентный. Мой отец скончался, когда я был малышом, совсем его не помню. Пару лет мать вдовствовала – она женщина старого воспитания, для нее гражданский брак невозможен, она считает, что жить с мужчиной и не иметь штампа в паспорте позор, – а потом расписалась с Юрием Николаевичем Плотниковым, отставным полковником. Тот был обеспечен, имел хорошую квартиру, дачу, машину, но, как я сейчас понимаю, искал не любимую супругу, не близкого по духу человека, а бесплатную домработницу.