По ту сторону экрана - Татьяна Миненкова

и не очень, новостей о начальстве и коллегах. Вне зависимости от того, просила я или нет, она считала своим долгом регулярно делиться ими со мной. Но если обычно я слушала подобные «доклады» в пол уха, теперь информация напрямую касалась того, как скоро я вернусь к работе. И вернусь ли вообще.

— Потому что Деспот никогда не ладил с отцом, особенно после того, как тот второй раз женился. Он из принципа не пошел в адвокатуру и после института работал в Следственном комитете, но потом и там с кем-то не поладил и все же сдал адвокатский экзамен. Год числился в конторе конкурентов S, а потом открыл собственный кабинет, — шепотом поведала Зеленая, пока я продолжала готовить к сдаче свои документы. — Павлова из бухгалтерии сказала, что именно из-за конфликта Лазаревых S перестало работать по уголовным делам, оставив только гражданские, семейные и арбитражи.

Я вздохнула. Папки с документами кончились, и я принялась складывать личные вещи из ящиков стола в любезно предоставленную Кристи картонную коробку. Компьютер наконец-то соизволил снова заработать и я, закрыв компрометирующее окошко, сослужившее мне столь дурную службу, перенесла нужную для работы информацию на рабочий стол, чтобы тому, кто будет работать с моими делами впоследствии, было проще и не пришлось беспокоить меня попусту.

Впереди маячили неприятные перспективы поиска новой работы, которая вряд ли окажется такой, как эта. Всегда считала стабильность одним из важнейших столпов собственной жизни, а теперь придется погрузиться в коварную и пугающую неопределенность, что уже тянула ко мне свои скользкие и противные лапки.

Обозначенные Лазаревым полчаса почти истекли и я, оглядев наш просторный и уютный кабинет напоследок, сжала кулаки и зажмурилась, чтобы собраться силами перед предстоящим тяжелым разговором. Хоть бы не расплакаться в его присутствии и не выглядеть еще более жалко, чем я себя чувствовала в этот момент!

Поправила очки на переносице и убрала за уши выбившиеся из строгой прически темные пряди. Эх, была не была. Нужно решиться, пересилить собственный страх и пережить еще пять минут позора.

— Заходите, Ева Сергеевна, — пробормотал Деспот, когда я неуверенно постучала в дверь его кабинета и принялась в нерешительности топтаться на пороге.

Хорошо хоть ругаться с ходу не стал. Значит, все-таки есть в нем какие-то управленческие знания о том, что нельзя отчитывать сотрудников при посторонних. Уверена, Зеленая уже настроила все свои локаторы, чтобы передать историю о моем увольнении из уст в уста как мифы и легенды о героях Древней Греции.

— Не стойте, присаживайтесь, — снисходительно кивнул он в кресло перед собой.

Глянув на него, сидящего за огромным столом, со сведенными перед собой кончиками пальцев, я растеряла всю заранее заготовленную уверенность. Вместо мыслей о каких-то словах, которые я могла бы сказать, чтобы в последний момент изменить ситуацию в свою пользу, в голове возник вопрос, почему рукава его рубашки, будучи теперь раскатанными, не помялись? Это ткань такая? Или он рубашку успел переодеть?

— Когда отец просил меня поработать какое-то время в его бюро, он рекомендовал присмотреться к вашей скромной персоне, — начал Денис Станиславович, пока я, поправив полы длинной юбки, усаживалась на краешек кресла напротив него. — Он характеризовал вас как одну из самых компетентных сотрудниц S, говорил о том, что в вас есть большой потенциал.

Да уж. Всё ясно. Сейчас будет разговор о неоправданном доверии и несоответствии его мнения отцовскому. Видимо для того, чтобы я чувствовала себя еще подавленнее и никчемнее, чем сейчас, если это вообще возможно.

Опустила глаза на собственные руки, принявшись от разыгравшихся нервов царапать кожу на большом пальце. В горле встал неприятный комок, и я вряд ли смогла бы произнести что-то вразумительное в ответ. Хотелось просто закончить с этим разговором поскорее и уйти. Но вместо этого, я всеми силами стараясь не выдать досады, грусти, и собственного страха перед ним, продолжала слушать:

— Я, конечно, предпочел бы перевести в бюро собственного личного помощника из адвокатского кабинета, но она совершенно некстати собралась уйти в декретный отпуск, — в его голосе проскользнула нотка едва-ощутимого недовольства этим фактом. — А весьма небольшой срок моей работы в S не позволяет сформировать мнение о его сотрудниках, поэтому, несмотря на мои личные предпочтения, и сегодняшнюю ситуацию, вызвавшую некоторые сомнения в вашем профессионализме, я впервые предпочту прислушаться к отцовскому совету.

Не сразу осознала, что диалог с Лазаревым, который я мысленно успела представить в своей голове, пошел совсем не по намеченному плану. Подняла глаза на собеседника и склонила голову к правому плечу, пытаясь вникнуть в то, что он все-таки имел ввиду. Недоверчиво переспросила:

— Вы хотите, чтобы я стала вашим личным помощником?

— Именно так, — лениво следя за моей реакцией подтвердил Денис Станиславович. — Хотя, слово «вынужден» подходит к этой ситуации куда больше, нежели «хочу», суть вы уловили верно.

— Но вы же работаете по уголовным делам, а я…

— А вы собрались всю свою жизнь просидеть в этом офисе на месте помощника одного из адвокатов? — оборвал он. — Если так, то все дифирамбы, что пел вам отец, не соответствуют действительности.

— Не собиралась, — отозвалась я, убирая из голоса неуверенность. — И все же, моя специализация — гражданское, семейной и трудовое законодательство.

Мозг лихорадочно соображал. В институте я изучала все отрасли права, поскольку это предполагает любое высшее юридическое образование, но практического опыта работы по уголовным делам у меня не было никакого. С другой стороны, должность помощника не предусматривает столь же большой ответственности как статус адвоката. Такая работа откроет передо мной куда больше перспектив и уж точно куда предпочтительнее увольнения, в фатальной неизбежности которого я была уверена только что.

— Значит, вы отказываетесь? — переспросил Лазарев, но в тот момент я уже точно знала, что соглашусь.

— Нет.

— В таком случае, приступаете немедленно. Кабинет смените на смежный. Помимо работы с документами, к которой вы привыкли, будете сопровождать меня на следственных действиях и судебных процессах, на один из которых я выезжаю сейчас. Машина нас уже ждет, — произнес он так, словно был заранее уверен в моем ответе. — Стационарный компьютер, на который вы все равно жаловались, не подойдет. Будете работать на этом.

С этими словами он придвинул ближе ко мне тонкий серебристый макбук с зарядным устройством, который и раньше лежал на лакированной столешнице, но я, будучи увлеченной собственными переживаниями, совсем не обратила на него внимания.

Успев понять, что новый руководитель не терпит лишних пререканий, обсуждений и промедления, я без разговоров взяла ноутбук.

— Все потом, — шепнула я Кристи, которая терпеливо караулила меня на выходе из кабинета в ожидании