Наследник - Кир Булычев

На скачок же в статистике подач заявлений о пропаже родственников никто не обратил внимания: в России каждый год без вести пропадает более полумиллиона человек, в сравнении с ними двести — капля в море…

По крайней мере, так считаю Я — сильнейший маг в обоих мирах.

Часть 1

Глава 1

Я открыл глаза и понял… что ни черта не понял! Где я? Кто я? Что со мной? Что происходит? Словно из тумана, вынырнул ответ на один из вопросов — «кто я такой». А вот остальное, продолжало расплываться в море дурноты и паники. В голове закружился хоровод безумных мыслей — показалось, что я уже на том свете.

Вагон, на полу которого лежало мое бренное тело, был сильно скошен набок, от скатывания вниз меня удерживало что‑то мягкое. Я с трудом повернул голову и едва не вскрикнул: мое плечо упирается в труп женщины! И это точно труп — у живого человека изо рта не может вытекать столько крови! Боже!

Я попытался проснуться, но вместо этого область ребер пронзила короткая вспышка боли, которая впрочем, помогла понять, что все происходящее реальность. Не пытаясь встать, повертел во все стороны головой внимательно, но с толикой отстранености осматривая декорации какого‑то голивудского хорора: искривленные поручни, свежие пятна крови на стенах и потолке, разбросанные листы печатной бумаги, стекольная крошка, разбитые мобильники, валяющиеся сумки и всюду тела людей….

Кто‑то шевелился, приходил в себя, поднимался — значит, умерли не все. В глаза бросилось страдальческое выражение лица молодой девочки опрокинувшейся головой на сиденье. Она беззвучно шевелила губами, из носа текла струйка крови, если она что‑то и говорила, то я не мог разобрать слов, я вообще не слышал звуков — наверно оглох. Она в жесте мольбы протянула ко мне руки, но я не обратил внимание на безмолвный стон. Не до нее мне сейчас. Состав потерпел крушение… и мне нужно выбираться.

Как объяснить, что за разбитыми стеклами вагона горит яркий дневной свет, меня в данную минуту интересовало меньше всего. «Надо выбираться, — подбадривал я себя мысленно, до предела напрягая волю и поднимаясь над окровавленными телами людей» Тем боле вон как призывно светит оранжевое солнце выглядывающее из‑за пушистых облаков в темно‑синем небе. И каким хреном мы оказались на поверхности?…

Я прогнал непрошеные мысли про обвалил туннеля, и вылет поезда из‑под земли. Картина, рисующаяся в моем воображении, была по‑детски смешна. Да и не важно это, скоро прибудут спасатели и отправят меня отлеживаться в больничную палату. А потом будут компенсации, телевидение, рассказы для друзей на кухне… Неплохо бы было кому‑нибудь помочь… но это потом.

Тело почему‑то отказывалось подчиняться как раньше, с огромным трудом оперся на скошенный под углом пол вагона, непослушной рукой ухватил окровавленный поручень подтянулся и добрался до алюминиевой рамы окна. Стекла на месте не было, но в ладони тут же впились сотни крохотных осколков, вниз по металлу побежал красный ручеек. Впрочем, кроме секундного замешательства он ничего не во мне не вызвал. Кажется я в состоянии шока. Закружилась голова, выбираясь наружу оглянулся на последок, и увидел всю ту же с мольбой смотрящую девочку. Отвернувшись, я спрыгнул на землю. Сделал по инерции пару шагов вперед, закачался, стал падать, и, не долетев до земли, провалился в липкую мглу.

Разлепил веки: приснится же такое… Нет!!! Глаза чуть не вырвались из орбит, обостренный до предела слух оглушил разум. Я подскочил, все еще не веря: над головой чистое небо, прямо передо мной застряв колесами в грунте, стоит искореженный вагон метрополитена, а слева и справа множество сбившихся в кучки людей.

— Что? Где мы?! — спросил я голосом сквозящими нотами паники.

— А фиг его знает! — ответили рядом. — Я вообще не понимаю, как мы здесь оказались. Может мы попали в прошлое?

Эти слова как ни странно, подействовали на меня отрезвляюще, в отличие от людей стоящих неподалеку. Дураки могут верить хоть в инопланетян, они, если так хотят, могут строить безумные догадки, а я найду более скучный, более приземленный, но зато реалистичный ответ.

Поднявшись с травы, медленно подошел к зияющим разбитыми стеклами окнам вагона и присвистнул: отсюда видно, что все шесть вагонов накренились каждый в свою сторону, а стальные колеса глубоко вкопались в землю. Какие‑то люди по всему составу вытаскивали из окон тела раненых, а может и погибших, и складывали их штабелями недалеко от вагонов. Но в основном все люди вокруг напуганы, растеряны и раздавлены. Некоторые плачут над телами, кто‑то осматривается вокруг, но большинство бестолково бродят.

Чуть отойдя от вагонов, я оглядел окрест: зеленная степь, на которой оказался состав, тянется далеко, до того места, где на горизонте упирается в едва различимую полосу деревьев — леса. Что‑то было в этом необычно, но что именно — понять не мог. Подумав немного, решил зайти с другой стороны поезда и посмотреть что же там.

Кажется, я ехал в головном вагоне, и поэтому обходить состав долго не пришлось. Проходя рядом с десятками совещающихся, обсуждающих что‑то, или просто рыдающих навзрыд людей, был удивлен, что никто из них не додумался достать мобильный телефон. С другой стороны скошенного вагона было безлюдно. Наверное, все люди неосознанно решили кучковаться с одной стороны состава.

С трудом отвел глаза от вагона с разбитыми фарами и окровавленной кабиной машиниста, глянул на горизонт: здесь зеленая трава уходит еще дальше, на сотни километров вперед, и там упирается в подчеркнутые синеватой дымкой зубчатые пики гор. Рядом с моим городом нет никаких гор…. А еще я осознал, что именно меня так насторожило: нигде нет ни следа человеческого пребывания. Нет ни высоковольтных линий, ни дорог, и не намека на уходящий в небо дымок от костра… Такого просто быть не может.

Растеряться я не успел, неожиданно осенила спасительная мысль: это ведь так просто — глянуть, откуда вырвался поезд. Там наверняка есть туннель, и рельсы…

Я едва ли не побежал вдоль вагонов, еще издали заприметил, что не я один такой умный, там, в хвосте собралась уже толпа…

Толпа людей растерянно переводящих взгляд с вагона на рощу, раскинувшуюся позади них. Подбежав, громко спросил, боясь услышать ответ:

— Вы нашли рельсы?!

На меня не обратили внимания, и лишь один рыжебородый мужик негромко бросил:

— Посмотри сам…

Я глянул, куда он указал подбородком. Глубокая борозда в земле тянулась от конца вагона до самой рощи — я последовал вдоль нее с замиранием сердца и остановился через десяток шагов.

— Ага, — бросили мне из‑за спины, — в роще следов нет. — Мы все обыскали, но ничего не нашли. Деревца сломаны только с одного края, а там дальше все цело. Все выглядит так, будто мы сюда прилетели…

— Бред, — ответил ему кто‑то пискляво. — Не может этого быть!

— Скорее всего, мы попали во временной… — начал белобородый старичок в круглых, как у Айболита очках.

— Ты просто начитавшийся фантастики придурок! — воскликнул все тот же рыжебородый мужик.

— Я вообще‑то профессор…

— Кислых щей!

— Молодой человек держите себя в рамках…

Я стоял спиной к галдящим людям, пытаясь осмыслить, что вообще происходит. Почти слышал как в голове трутся друг о друга извилины, но это их работа не шла в прок. Действительно, не по воздуху же мы сюда прилетели…

Рядом раздался детский крик. Подбежал запыхавшийся мальчуган и, указывая в сторону леса рукой крикнул:

— Смотрите, сюда кто‑то идет!

Гомон оборвался, все уставились в какие‑то приближающиеся точки.

— Спасатели? — неуверенно предположили рядом.

Но ему не ответили. Точки медленно росли и скоро приобрели форму человеческих фигур. Их было около двух десятков.

Обрадованные люди один за другим, робкими шагами стали идти навстречу. Вскоре за мной и самыми нетерпеливыми, собралась толпа, все кто выжил и не был серьезно ранен.

Впрочем, шаги первого ряда людей невольно замедлились, когда фигуры приблизились настолько, что стало возможно разглядеть все подробности их одежды. На двадцати высоких и очень мускулистых мужчинах были надеты средневековые доспехи. Широкие плечи и могучая грудь каждого прикрыта короткой античной кирасой с рисунком на груди в виде черного кулака, бедра стягивают юбки до колен, на ногах римские сандалии, а руки отливают серебром — на них надеты толи перчатки, толи кастеты с длинными когтями‑ножами.

— Толкиенисты что ли?… — спросили рядом, но и это предложение потеряло тень разумности, когда странные люди подошли вплотную.

Строй, остановился как единое существо, два десятка тяжелоатлетов в доспехах смотрят на сбившуюся толпу с превосходством и надменностью. А когда один из них открыл рот, я вздрогнул. Это было похоже на то, как если бы мраморная статуя вдруг заговорила голосом робота из фильма.