Ни цифры, ни буквы - Кори Доктороу

Действительно, объем нашего внимания сильно изменился, но изменился качественно, а не количественно. Поклонники Гарри Поттера в любое время суток могут без запинки рассказать о любом приключении их любимца, хотя этих приключений с каждым томом становится все больше и больше. В жертву долгоиграющему «Колесу времени» Роберта Джордана[6] деревья вырубались целыми лесами. Сегодня дебаты кандидатов в президенты уже не похожи на длящиеся днями пререкания Линкольна с Дугласом, но законопослушные граждане умудряются сохранять интерес к президентской кампании, которая длится 24 месяца.

7 Нам нужны все электронные книги.

Подавляющее большинство когда-либо написанных слов потеряно для потомков. Ни одна библиотека не может вместить всех дошедших до наших дней книг, ни один человек не может сказать, что прочитал что-то кроме небольшого кусочка огромного торта всемирной литературы. Однако это не означает, что мы можем перевести в электронную форму популярные книги и считать, что сделали настоящую электронную революцию.

Солидное собрание электронных текстов отличается от домашних электронных библиотек так же, как отличается одна книжка от книжной полки, а полка – от библиотеки. Все дело в масштабе. Взять, к примеру, Всемирную паутину: даже тысячную ее долю распутать более чем проблематично, но можно проанализировать структуру ссылок, которые связывают все эти ячейки-страницы в одно целое. Человек бы подавился, а чудо-движок Google легко прошерстит, переварит и отберет соответствующие вашему запросу ссылки.

8 Электронные книги очень похожи на бумажные.

У них куда больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Одна из заповедей теории продаж гласит: прежде чем решиться на покупку, покупатель должен неоднократно «вступить в контакт» с товаром, а точнее, не менее семи раз, семерка – магическое число. То есть мои читатели должны услышать название, увидеть обложку, подержать в руках книгу, прочитать рецензию и так далее – прежде чем полезть за кошельком.

Часто путают скачивание книги из Сети с покупкой в магазине. Это разные вещи. Загрузка файла, скорее, похожа на то, как берешь книгу с полки магазина и рассматриваешь рекламные аннотации на обложке. Многие мои коллеги только руками разводили, узнав, что триста тысяч копий моего первого романа разошлись в Сети и «только» десять тысяч были куплены «живьем». Я же смотрю на это иначе. Если хотя бы один из тридцати потенциальных покупателей, увидев обложку книги, купит ее, я буду считать себя счастливейшим из авторов. Впрочем, я и есть такой. Спрос (читай – рассматривание корешков на магазинных полках и закачка из Сети) мне обходится даром, а торговля тем временем идет довольно бойко.

Писательский труд оплачивается из расчета количества проданных экземпляров, поэтому тут важна точность. Само собой, в контрактах всегда оговаривается и тираж, и транспортные расходы, и возврат. При этом многие думают, что бумажные книги считать проще (это даже забавно, если вспомнить, как хорошо умеют считать компьютеры).

Однако тираж – понятие приблизительное. Экземпляры воруют. Экспедиторы могут ошибиться, заполняя накладные. Сколько-то книг могут попасть не в ту коробку и очутиться там, где их никто не заказывал. Часть обнаруживается на книжных развалах и у перекупщиков, а то и в мусорной корзине. Опять же не исключены и бракованные экземпляры. И так далее.

Гонорар рассчитывается на основе актуарных, а не актуальных данных. Мы имеем дело с приблизительной статистикой продаж и возвратов. Такой подход годится для банковской сферы, страховых компаний и игорной индустрии. Для подсчета бумажных или скачанных книг он тоже достаточно хорош. Погрешность подсчета в обоих случаях разная, но ни бумажные, ни электронные книги точно подсчитать нельзя.

Еще один очень важный момент – искусство продавать. Конечно, автор зарабатывает себе на жизнь словами, набранными или кодированными, но он обязан найти свою аудиторию. Писатель обязан владеть искусством преподнести свой товар, подсунуть книжку под нос «правильному» читателю.

Обожаю книги! С двенадцати лет я работал в библиотеках и книжных магазинах, – пока меня не увлекла сладкоголосая сирена хайтека. В двенадцать лет я мечтал стать писателем. Свою мечту я пронес через два десятилетия, написал три романа, издал сборник рассказов, учебник, подписал контракт еще на два романа и работаю над очередной книгой. Я получил главную «фантастическую» премию – премию Кэмпбелла[7] и в 2003 году был номинирован на «Небьюлу» за лучшую повесть.

Вторая моя страсть после книг – это компьютеры. Они принципиально отличаются от современных книг: так же, как напечатанные книги отличаются от монастырских библий. Они меня… слушаются.

Когда-то на каждую книгу уходило много месяцев кропотливого труда. Монахи переписывали ее от руки, специальным образом выделывали шкуры новорожденных ягнят, чтобы сделать переплет… Все изменилось, когда Гутенберг изобрел печатный станок, свой ксерокс. Сразу расширилась тематика книжной продукции. И теперь прежде гордый обладатель одной-двух книг мог собрать целую библиотеку.

Я задумался об этом, выпуская свой первый роман «Бардак в Волшебном королевстве»,[8] который увидел свет 9 января 2003 года. В то время было много разговоров о нежизнеспособности электронных изданий, при том что в конференциях Usenet отсканированными версиями бумажных книг вовсю обменивались пираты (alt.binaries.ebooks, к примеру).

Из этого я сделал два вывода.

• С каждым днем растет число тех, кому милей слово экранное.

• С каждым днем становится все меньше любителей пошуршать бумажными страницами.

Сразу напрашивается множество вопросов. Почему так происходит, ведь

• экранное разрешение уступает «бумажному»;

• желание физического обладания книгами заложено в подсознании – людям нравится, как книги пахнут, как красиво смотрятся на полках, даже пятно от соуса на полях страницы может быть связано с приятными воспоминаниями;

• электронную книжку нельзя почитать в ванной;

• электронную книжку нельзя читать, если отрубится электричество или нет компьютера;[9]

• бумага, в отличие от форматов файлов, более долговечна.

Но ни одно их этих очевидных положений не объясняет, почему электронные книги должны быть нежизнеспособны. Если экранное разрешение столь убого, что не в силах заменить бумагу, то почему все больше моих знакомых увлеченно роется в Сети в поисках полюбившейся литературы. Даже моя бабушка, несмотря на бытующее мнение о том, что пожилые люди не жалуют компьютеры, моя собственная бабушка постоянно шлет мне электронные письма. Она печатает со скоростью семьдесят слов в минуту и с гордостью показывает соседкам мои ответы.

Остальные аргументы интереснее. Но мне кажется, что электронные книги отличаются от бумажных. У них есть свои достоинства и недостатки. Как и у бумажных книг.

Было время, когда монахи писали книги от руки. Читать их могли только священники, заодно следившие, чтобы переписчики не слишком увлекались рисованием чертиков на полях. Книжные проповеди читали вслух, на латыни, слушала их в основном публика, необремененная знанием мертвых языков. С амвона, возвышаясь над прихожанами, вещали святые отцы, из курильниц струился фимиам…

Потом Гутенберг изобрел печатный станок, с помощью которого Мартин Лютер совершил переворот в общественном сознании. Он напечатал Библию на известных языках, чтобы граждане могли приобщаться к Слову Божьему самостоятельно.

• Библия Лютера уступала по качеству роскошным рукописным фолиантам. Ей недоставало души, которую вкладывали церковные искусники-переписчики. Зато она относительно недорого стоила.

• Библия Лютера не слишком вписывалась в традиционные для того времени каноны. Библия была призвана повышать авторитет проповедника, а «штучность» придавала ей особую ценность.

• Библия Лютера умалила значимость Действа. Стало можно обходиться и без святых отцов, и без фимиама. Достаточно было собственных усилий. В ту пору никто кроме священников не знал, что чтение при тусклой свечке пагубно для зрения.

• Что касается содержания, то здесь библии Лютера особого доверия не вызывали. Любой человек мог внести изменения в текст на этапе производства. За монахами стояло папство, «гарантия качества» была обеспечена и не подвергалась сомнению.

В конце 1990-х я участвовал в нескольких конференциях, на которых представители музыкальных лэйблов доказывали, что Napster обречен, потому что в нем нельзя найти обложек альбомов, нет никакой гарантии, что треки оцифрованы хорошо, да еще и связь порой рвется, а значит, файл придется качать сначала. Уверен, что многие кардиналы под этим бы подписались.