Лунный Дар (СИ) - Фант Кристина

— Добрый день, да. Меня пригласил Олег Владимирович, — надо бы что-нибудь из «блондинки» добавить. — Видимо, на встречу с вами, — томно добавила я, сверкнув глазками.

— Он сейчас на лекции. А меня зовут Велиар, — я чуть не подавилась, не вовремя решив попить водички.

— Простите, это который демон лжи? — я округлила глаза. — А, — до меня дошло. — Это ваш творческий псевдоним?

— Да, а вам знакомо это имя? — спросил меня мужчина.

— Конечно. Велиар, Велиал, Белиар — в зависимости от прочтения — падший ангел, совращающий людей к преступлениям. Считается по силе равный Люциферу. А почему вы выбрали себе именно этот псевдоним?

— Виктория, я хотел бы перейти к собеседованию, — так и не ответил на мой вопрос «демон ада». — Мне очень нужен помощник, консультант по некоторым вопросам истории. Я готов заплатить за вашу помощь.

Велиар, ха, ну и псевдоним, наклонился к столу, что-то написал на бумажке, протянул ее мне.

— Вот, столько я готов заплатить за ваши консультации.

Я пробежала по листку глазами. Да, небедный писатель, такую сумму наши преподаватели за год работы получают.

— Присаживайтесь, Виктория, — он сделал приглашающий жест рукой, и когда я присела, опустился на стул напротив меня. — Для начала я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Чувствовала себя как на экзамене. Вопросы он мне собрался задавать. Никакого желания работать с ним у меня не было. Девушка я тоже небедная. Но пришлось улыбнуться. Олег Владимирович просил с ним поговорить. А мне всего лишь надо провести беседу так, чтобы этот писатель с демонским псевдонимом сам не захотел моих консультаций. Я улыбнулась еще шире.

— Виктория, помимо денег я могу предложить вам кое-что еще, — продолжал заинтересовать меня писатель, — Олег Владимирович говорил, что диссертацию вы собираетесь писать близко к дипломной работе. Я могу вам предоставить источники по написанию части о протестантстве. Например, первичные тексты, написанные рукой самого Мартина Лютера.

— Шутите? — Господи, что за бред.

— Не хотите — не верьте, — загадочным голосом проговорил искуситель. — Может вы сами озвучите то, чего вы хотите? Виктория, я могу многое.

— Я подумаю, — а он правда заставил меня задуматься. Не о рукописных текстах Мартина Лютера, нет. Но не все в этом мире можно получить за деньги, иногда нужны хорошие связи. Возможно, они у него есть.

— Скажите, Виктория, вы верите в Бога? — начал с места в карьер Велиар.

— Вас интересует лично мое мнение или мне отвечать, как религиоведу? — ответила вопросом на вопрос.

— Вы, люди с гуманитарным образованием, любите отвечать уклончиво, — улыбнулся мне писатель. — Мне бы хотелось услышать лично ваше мнение, пусть не обоснованное никакими источниками и не доказанное никакими профессорами. На этот вопрос и на все последующие я бы хотел услышать краткий правдивый ответ.

— Я верю в то, господин Велиар, что человек не может быть самым разумным существом в мире, — честно ответила странному писателю. — И поэтому да, я надеюсь, что существуют некие высшие силы, которые нас создали и оберегают по мере своих сил.

— Какая из религиозных концепций мироздания вам нравится больше всего? — продолжал свой допрос писатель.

— Индийская. Богу стало скучно и он создал людей, — кратко, как и было запрошено, ответила я.

— Как вы относитесь к периоду Средневековья?

— Как и к остальным периодам истории, — улыбнулась мужчине, — не хуже и не лучше остальных. Вы пишет книгу об этом периоде? Я бы порекомендовала бы вам тогда специалиста с другой кафедры.

— Но вы же написали прекрасную статью «Охота на ведьм. Массовая истерия под руководством католической церкви»? — удивил, даже не сразу нашлась, что ответить.

Не думала, что писателя заинтересует эта моя работа. Писала я ее в упадническом настроении после завершения двухлетнего романа с моим тогда «прекрасным принцем», за которого я на полном серьезе собиралась замуж.

Он ушел, я страдала с разбитым сердцем. Тогда к подготовке к какому-то из экзаменов, я сильно увлеклась темой гонения на бедных женщин. Понятно, что мои небольшие, но окрепшие после разрыва с любимым, ростки феминизма дали о себе знать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В статье я зло и аргументированно (историк я или где?) обвинила всю католическую церковь (в основном там мужчины) и всю светскую власть (тоже в подавляющем своем большинстве, мужчины). И в заключение, написала, что бедные девушки не имели не только права голоса на свою защиту, но и то, что мужчины в основном и поддались той массовой истерии, что устроили католики.

В-общем, портрет мужчины того времени я нарисовала таким неуравновешенным, трусливым и убогим, что не знаю, как меня не закидали тапками мои же однокурсники после опубликования статьи.

Ее (статью) я между прочим выкинула в интернет, надеясь, что ее прочтет тот, для кого она и предназначалась. Спустя месяц я остыла, я вообще девушка отходчивая, и про свою работу благополучно забыла.

— Как вы относитесь к ведьмам? — не дождавшись моего ответа, продолжил Велиар.

— Понимаете, уважаемый писатель, — мягко начала я, — ведьмы никогда не были объектом моего исследования, скорее меня интересовали последствия действий католической церкви, которая своим указующим перстом выбрала определенную группу лиц.

— Вы не верите в ведьм, Виктория?

Ага, подумала я, конечно верю, и в ведьм, и в демонов ада.

— Нет.

— А зря, — странный он какой-то, я даже подождала чего-то типа «а они в вас верят», но нет. — Смотрите, одна из главных героинь моей книги — ведьма, и живет она в мире, в которой магия делится на светлую и темную. И в мире том идут войны, свирепствует чума, и люди сжигают всех обвиненных в применении темной магии на костре.

— Начало обнадеживающее, — усмехнулась я. Жуть какая-то, — какой помощи вы ждете от меня?

— Я плохо разбираюсь в женской психологии, и мне просто необходимо, чтобы вы попробовали представить себя в роли моей героини, и подсказать как бы она поступила в той или иной ситуации.

— Хорошо, — согласилась на предложение. А что, даже интересно.

— Я очень рад, что вы согласились! — слишком уж восторженно отреагировал он, — давайте подпишем договор.

Писатель, я так поняла, фантаст положил передо мной чистый лист бумаги.

— Что же мне писать?

— Пишите, я такая-то, согласна помочь разобраться с тонкостями женской психологии в экстремальных ситуациях такому-то.

Раздался сигнал телефона.

— Вика! Ну ты где? Уже все собрались, — голос Оли был неожиданно громким

— Уже выезжаю, — ответила быстро и скинула звонок.

Спешно написала то, что сказал писатель, размашисто расписалась и хотела уже убежать.

— Подождите, Виктория! Вот, хотел вам подарить в честь начала нашей совместной работы, — на открытой ладони Велиара увидела кольцо.

— Спасибо, конечно, но я не могу его принять.

— Я очень вас прошу, Виктория, оно очень старое, возможно даже средневековое, пусть оно вдохновит вас на работу.

Чтобы наконец-то закончить это странное собеседование, взяла кольцо, надела его на указательный палец и убежала.

Глава 2. Гроза

Мир полон разных людей. Кто-то настроен на жизнь депрессивно «человек зачат в грехе и рождён в мерзости, путь его — от пелёнки зловоний до смердящего савана1». Кто-то воспринимает жизнь как веселое приключение «жизнь должна быть путешествием до могилы не с намерением прибыть в сохранности и красивом, хорошо сохранившемся теле, а скорее въехать с заносом, в клубах дыма, полностью вымотанным и изношенным, громко провозглашая — «Вот это поездка!2». Я же скорее отношусь к тем людям, которые обязательно хотят оставить свой след в истории.

Я трезво оценивала свои возможности еще пять лет назад перед выбором университета. Изобрести что-новое — это для гениев. Экономика — слишком нудно и запутанно. Философия — пять лет читать абстрактные умозаключение почивших уже умников — тоже не моё.