Восстание - Елена Гвоздева

у них сомнений — начальник их подразделения — советский командир.

Как обычно, и в первых числах февраля 1943 года Хайнеман не заставил себя ждать — явился с очередной инспекцией, выдал зарплату жандармам, заверил накопившиеся документы, забрал приготовленные для него продукты.

Как только водитель уложил в машину корзины с провизией, Хайнеман предложил Кларе сопровождать его по городу. Уже в машине властно бросил водителю:

— В Межирич!

У Клары противно заныло под ложечкой: "Снова — здорово… опять братья расстарались…"

Сельское управление дорожной жандармерии села Межирич располагалось рядом с Донецкой трассой. Дежурный, завидев машину куратора, скомандовал построение. Хайнеман, расправив добротное кожаное пальто с меховым воротником, прошёлся перед застывшим строем, протянул Кларе серый конверт:

— Читайте!

Строчки прыгали перед глазами. Вдох-выдох. Донос в руке перестал дрожать. Ровным, четким голосом, чтобы слышал весь строй, Клара читала, делая выразительные паузы, и лихорадочно соображала, как переводить: "Конверт был запечатан, значит, в Кривом Роге ему перевести не успели … А, если специально заклеили, чтобы проверку устроить? Рискнуть?"

Братья Кабаки довольно обменялись взглядами. Решила повторить трюк, который провернула в начале карьеры в кабинете Лёхлера.

— Герр Хайнеман! В донесении указано следующее…

По мере того, как немецкие слова звучали перед строем, лицо Хайнемана наливалось гневом, а в глазах Носача настороженность сменилась пониманием, Иван немного знал немецкий. Фашист ткнул пальцем, затянутым в перчатку в лицо Ивану:

— Виновных под арест! Сдать аусвайсы и оружие!

Носач с подпольщиками живо скрутили Кабаков. Не слушая блеянье ошарашенных братьев, Хайнеман зашагал к машине. Он ещё не знал, что видит Клару последний раз.

Глава 24

Штаб

Штаб подготовки восстания находился в тихом маленьком домике Лидии Паниной на Харьковской улице. Пришло время познакомить командиров групп, которым придётся действовать в связке. Несмотря на риск нарушения правил конспирации, риск несогласованности мог оказаться более фатальным. Провожая в комнату к Рябому очередного "полицая" или "жандарма", хозяйка домика качала головой и с улыбкой сокрушалась:

— Пропала моя репутация.

Для маскировки Лидия Денисовна Панина наладила самогоноварение в маленькой кладовке.

Встречи у Лидии Денисовны выглядели в глазах соседей, как посиделки за бутылкой самогона сотрудников шуцманшафт. Лучшим прикрытием оказался родственник Лиды — матерый националист. Лида старательно поддерживала у Леонида уверенность, что полностью разделяет его бендеровские убеждения и считает фашистов союзниками в борьбе с коммунистами, поэтому оккупационные власти считали её лояльность абсолютной. Соседи не здоровались, знакомые избегали.

***

В самый канун нового 1943 года генерал штаба немецкой армии, дислоцированной на Востоке Украины, Карл Бюрхард пребывал в дурном настроении. Наступление русских на юге не давало шансов удержаться фашистам на Дону и на Кавказе. Сводки о потерях рейха на Волге приводили в отчаяние:

Невесёлые мысли одолевали генерала: "Словно собаки, почуявшие неуверенность хозяев, активизировались проклятые партизаны. Даже холод им не помеха", — Бюрхард не решался сокрушаться вслух, чтобы не проявить неуверенность перед своими коллегами по штабу.

Группы

Укрывшиеся у жителей окруженцы и спасенные из лагеря узники были сформированы в два десятка боевых групп. Горожане, жаждавшие отомстить оккупантам, активно пополнили эти группы.

Попов со своей группой устроил крушение двух фашистских эшелонов на участке Жемчужное — Варваровка. В результате искалечились и погибли более 700 солдат и офицеров вермахта. Двое суток фашисты не могли возобновить сообщение, растаскивая искорёженные вагоны.

На участке Зайцево — Домаха в направлении Синельниково группа разобрала более 30 метров железнодорожного полотна. Телеграфно-телефонная связь регулярно выводилась из рабочего состояния. Ночью обрезали кабели, идущие из зданий телеграфа и городской Управы.

Потюгов организовал на лубяном заводе группу из шести человек, в числе которых Филатов вывел из строя локомобиль, из-за чего производство остановилось на две недели. Вместо ежесуточной нормы порядка трёх тонн пряжи для нужд немецкой армии, едва набралось двести килограмм. Яценко срывала план веревочного цеха, ухудшая качество.

На электроподстанции Коротич вывел из строя трансформатор, взорвался насос водокачки на железнодорожной станции, оставив без воды немецкие эшелоны. Лошади из артиллерийских частей врага погибали из-за отравленной воды. Задерживался ремонт оборудования железнодорожных веток.

***

Циммерман вызвал к себе Экке.

— Присаживайтесь господин штурмбанфюрер. У нас опять проблемы со связью. Приказ командующего тылом 6-й немецкой армии группенфюрера Карла Бюрхарда обеспечить бесперебойную связь на участке Днепропетровск — Полтава — Донецк снова не выполнен. Что вы сделали по охране телефонных кабелей?

— Мои подчиненные сбились с ног.

Гебитскомиссар поднял ладонь:

— Я не закончил! За последнее время электростанция несколько раз выходила из строя. Поломки участились.

— Меня уверяют, что изношенное оборудование работает на пределе.

— Это я на пределе! На пределе моего терпения! Предприятия города, с таким трудом восстановленные нами после большевистского хаоса, только за истекший год недопоставили продукции почти на три миллиона рейхсмарок!

Экке промолчал, решил разумнее дать выплеснуть Циммерману накопившиеся претензии.

— А постоянные диверсии на станции!

— Склады Тодта получили дополнительную охрану. Но людей не хватает. В полицаи идут одни отбросы.

— Если я попрошу помощи в областном центре, меня сочтут не способным занимать эту должность и отправят воевать на Волгу. Обещаю, в этом случае вы отправитесь следом, вместо разгромленной армии Пулюса.

Наступление

Во второй половине января войска Воронежского фронта разгромили полтора десятка дивизий фашистов, в плен попали более восьмидесяти тысяч солдат и офицеров вермахта.

***

В первых числах февраля Хайнеман неожиданно прислал приказ из штаба дорожной жандармерии Кривого Рога:

"Срочно откомандировать отряд дорожной жандармерии Павлограда в моё распоряжение".

Клара недоумевала: "Для чего? Они что, не справляются своими силами?"

В душе затеплилась надежда. Неужели Харьков освободят, наконец. Третья наступательная операция на промышленный центр должна быть успешной.

Первыми проявили панику итальянские и румынские доблестные воины. Они и так неимоверно страдали от холода в этой проклятой стране. Пытаясь утеплиться, выменивали у горожан вещи, спрятанные от конфискации для нужд армии Тысячелетнего рейха. За несколько банок тушенки можно было выменять тёплых платок из пуха и обвязать под тощей шинелькой грудь и шею. Особо ценились валенки и шерстяные портянки.

За кусок старого, но тёплого сукна предлагали шоколад и сахар.

Старики посмеивались, глядя на ряженых вояк: «Да-а, не пошла немчикам впрок наука, преподанная Наполеону и Кайзеру».

У румынских связистов удалось выменять даже переносную рацию. Спрятали на Хуторах у тёти Саши — Александры Давыдовны Новиковой, на чердаке пристройки для сена. Это была удача.

Надежды на приближение наших крепли. Потухшие взгляды редких прохожих затеплились ожиданием "Скоро, уже скоро!"

Через Таисию Зимину Кларе передали адрес надежного дома на Хуторах и пароль для хозяина явки.