Серебряная маска - Кассандра Клэр

– Ладно. Это случилось после Третьей Магической войны, когда я понял, как одинока жизнь, которую я для себя избрал. И судьба распорядилась так, что вскоре после этого я влюбился – в библиотеке, где изучал древние документы. – Он слегка улыбнулся. – Но он не был магом. Он ничего не знал о тайном мире магии. И я не мог ему рассказать. Я бы нарушил все существующие правила, если бы поведал ему, как работает наш мир, да и он бы решил, что я сумасшедший. Поэтому я сказал ему, что работаю за границей и приезжаю домой на выходные. Мы много разговаривали, но, по сути, я постоянно ему лгал. Я этого не хотел, но так получалось.

– Разве это не история о том, что иногда стоит хранить секреты? – спросил Колл.

Брови мастера Руфуса шевельнулись в характерной для них уникальной манере, отчего его тяжелый взгляд стал совсем невыносимым.

– Эта история должна была доказать тебе, что я знаю, каково это – хранить секреты. Я знаю, что они могут быть во благо и сколь мучительны они для своих обладателей. Колл, если тебе есть что мне рассказать, – расскажи, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

– У меня нет секретов, – ответил Колл. – Больше нет.

Мастер Руфус кивнул и вздохнул.

– Тамара в порядке. Ей одиноко на уроках без тебя и Аарона, но она справляется. Хэвок скучает по тебе, разумеется. Насчет Джаспера не уверен. В последнее время он творит что-то странное со своими волосами, но, возможно, это не имеет никакого отношения к тебе.

– Ясно, – в легком шоке отозвался Колл. – Спасибо.

– Что касается Аарона, – продолжил мастер Руфус, – его похоронили со всеми возможными почестями как творца. На его похоронах присутствовали вся Ассамблея и весь Магистериум.

Колл кивнул и опустил взгляд на пол. «Похороны Аарона». Эти слова, произнесенные мастером Руфусом, произнесенные с болью, заставили Колла ощутить всю тяжесть заключенного в них смысла. Это навсегда останется главным фактом его жизни: если бы не он, его лучший друг все еще был бы жив.

Мастер Руфус направился к двери, но по пути остановился, всего на секунду, и опустил ладонь на голову Колла. Тот и не ожидал, что от этого жеста у него так сильно перехватит в горле.

Когда Колла проводили назад в камеру, его там поджидал еще один сюрприз. Его отец, Аластер, стоял снаружи.

Аластер легонько махнул, и Колл тряхнул скованными кистями. Он отчаянно заморгал, иначе разрушительное злодейское «обаяние» Врага Смерти грозило раствориться в слезах.

Стражники завели Колла внутрь и сняли наручники. Это были пожилые маги, одетые в темно-коричневую униформу Паноптикона. Закончив с запястьями, они защелкнули на его лодыжке металлический браслет, соединенный цепью с кольцом в стене. Цепь была достаточно длинной, чтобы Колл мог бродить по камере, но не позволяла ему дотянуться до решетки или двери.

Стражники вышли, заперли камеру и исчезли в тени. Но Колл знал, что они где-то там. В этом была суть заключения в Паноптиконе: кто-то всегда за тобой наблюдал.

– Ты в порядке? – резко спросил Аластер, как только стражники скрылись. – Они тебя не ранили?

Он выглядел так, будто хотел схватить Колла и ощупать его в поисках повреждений, как он всегда делал, когда тот падал с качелей или врезался в дерево на своем скейтборде.

Колл помотал головой.

– Они ни разу не попытались навредить мне физически.

Аластер кивнул. Его глаза за стеклами очков казались запавшими и усталыми.

– Я бы пришел раньше, – сказал он, присаживаясь на неудобный с виду металлический стул, который стражники поставили перед решеткой, – но посещения были запрещены.

Волна облегчения затопила Колла. Он зачем-то успел убедить себя, что отец был счастлив его заключению. Ну или не счастлив, но что ему было лучше без него.

Как же он был рад, что это оказалось не так.

– Я все испробовал, – сказал Аластер сыну.

Колл не знал, что ответить. У него не нашлось бы слов, чтобы выразить все свое сожаление. Еще он не понимал, с чего вдруг его разрешили навещать… если только Ассамблея не решила, что более он для них бесполезен.

Возможно, это были последние в его жизни посещения.

– Я видел сегодня мастера Руфуса, – сообщил он папе. – Он сказал, что с допросами покончено. Получается, они собираются меня убить?

Аластер выглядел шокированным.

– Колл, они этого не сделают. Ты не совершил ничего плохого.

– Они думают, это я убил Аарона! – возразил Колл. – Я в тюрьме! Очевидно, что они считают, будто я совершил что-то плохое.

«И я действительно это совершил», – добавил он про себя. Пусть это Алекс Страйк на самом деле убил Аарона, но этого бы не случилось, не будь у Колла тайн.

Аластер отрицательно помотал головой.

– Они боятся – боятся Константина, боятся тебя, – поэтому ищут повод, чтобы держать тебя здесь. Они не очень-то верят, что это ты ответственен за смерть Аарона. – Аластер вздохнул. – И если это тебя не обнадеживает, подумай вот о чем – так как они не знают, как Константин перенес свою душу в тебя, я уверен, что они не захотят рисковать повторением прошлых ошибок.

Папа Колла ненавидел мир магов и в принципе не отличался оптимизмом, но в данном случае мрачные прогнозы Аластера заставили Колла вдохнуть с облегчением. В них был резон. Коллу никогда не приходило в голову, что он мог перенести свою душу в чужое тело или что маги могут беспокоиться из-за такой возможности.

– Значит, они оставят меня здесь, взаперти, – подытожил Колл. – Выбросят ключ и забудут обо мне.

Аластер ничего не ответил, и это было куда менее вдохновляюще.

– Когда ты узнал? – не выдержал Колл затянувшегося молчания.

– Узнал о чем? – спросил Аластер.

– Что я на самом деле не твой сын.

Аластер нахмурился.

– Ты мой сын, Коллам.

– Ты знаешь, о чем я, – вздохнул Колл… хотя и не мог отрицать, что поправка Аластера улучшила его настроение. – Когда ты понял, что во мне его душа?

– Сразу же, – ответил Аластер, чем слегка удивил Колла. – Я догадался. Мне было известно, над чем работал Константин, поэтому я предположил, что ему все-таки удалось перенести свою душу в твое тело.

Коллам вспомнил предсмертное послание его матери, оставленное для Аластера; то самое, что показал ему мастер Джозеф, наставник Врага Смерти, но которое скрыл от него отец:

УБЕЙ РЕБЕНКА

Его до сих пор бросало в дрожь при мысли, как мама из последних сил выцарапывала эти слова и как папа читал их, держа на руках кричащего младенца – Колла.

Если Аластер сразу понял, что они означали, он мог просто выйти из пещеры, оставив его там. Холод бы не оставил ему шанса.

– Зачем ты это сделал? Зачем спас меня? – набросился Коллам на отца. Его голос прозвучал крайне сердито, хотя он этого и не желал. Но он был сердит, несмотря на то, что понимал, что в противном случае бы погиб.

– Ты мой сын, – просто повторил Аластер. – Кем бы ты ни был, ты навсегда останешься моим единственным ребенком. Души пластичны, Колл. Они не высечены в камне. Я думал, что если хорошо тебя воспитаю… если научу тебя правильным вещам… если буду достаточно тебя любить, с тобой все будет нормально.

– И посмотри, что получилось, – сказал Колл.

Прежде чем его папа успел ответить, к камере подошел стражник и объявил, что время посещения истекло.

Аластер поднялся и лишь затем тихо произнес:

– Я не знаю, поступил я правильно или нет, Колл. Но как бы то ни было, мне кажется, ты вырос хорошим.

И он ушел, сопровождаемый другим стражником.

* * *

За все время пребывания в Паноптиконе Колл не спал так хорошо, как той ночью. Койка была узкой, матрас – тонким, и по ночам в камере было холодно. Когда он ложился спать, ему всегда снился один и тот же сон: как магический разряд поражает Аарона. Как его тело подлетает и ударяется о землю. Как Тамара плачет над ним. И как чей-то голос произносит: «Это ты виноват, это все твоя вина».

Но этой ночью ему ничего не снилось, а когда он проснулся, то увидел снаружи стражника, держащего поднос с завтраком.

– К тебе еще посетитель, – сообщил он, смотря на Колла искоса. По всей видимости, все стражники до сих пор боялись в любой момент пасть жертвой его обаяния.

Колл сел.

– Кто?

Стражник пожал плечами.

– Ученик из твоей школы.

Сердце Колла бешено забилось. Тамара! Наверняка это была Тамара! Кто еще мог прийти его навестить?

Он едва обратил внимание, как стражник просунул поднос через узкое окошко внизу двери. Он был слишком занят, усаживаясь прямо и стараясь пальцами причесать взлохмаченные волосы, одновременно пытаясь успокоиться и придумать, что сказать Тамаре, когда она придет.

Эй, как дела, прости, что дал убить нашего лучшего друга…

Дверь открылась, и внутрь в сопровождении двух стражников зашел посетитель. Действительно, это был ученик Магистериума.

Но не Тамара.

– Джаспер? – Колл не поверил своим глазам.