Дракон и золотая фея (СИ) - Хайд Хелена

— Какая? — шепнула я.

— Мы с тобой не увидимся пару дней, — пояснил капитан. — Завтра «Бетельгейзе» будет стоять у надоблачного города Юнона и мне надо будет задержаться там по делам. Поэтому два дня тебе придется провести самой. Но я надеюсь, что ты будешь хорошей девочкой и не станешь шалить, чтобы мне не пришлось снова причинять себе боль и наказывать тебя.

— Да, конечно, милый, — кивнула я, изображая послушание.

— Вот и отлично.

В первый день я действительно не стала ничего делать. Как и на второй день. Ведь тогда у Алекса было бы время узнать, что произошло, найти и вернуть меня. Поэтому только дождавшись последней ночи, я надела свои браслеты-артефакты с музыкальными инструментами и мелодин, переоделась в брючный костюм и спрятала ярко-желтые волосы, завернув голову шелковой шалью, чтобы было похоже на тюрбан.

Он запер дверь. Но я была готова.

* * *

Профессиональные навыки хостес были чем-то вроде езды на велосипеде: научившись однажды, уже никогда не разучиться. И хотя долгие недели я находилась под замком у властного тирана, обаяние и коммуникабельность, натренированные в школе при кабаре, никуда не делись. Поэтому мне легко удалось расспросить у местных, где тут какой-нибудь недорогой отель.

Доехав до нужного места на такси, я сняла номер под вымышленным именем, расплатилась наличными (немного денег сняла в ближайшем к порталу отделении банка, чтобы в случае чего Алексу не удалось отследить меня через банковские операции).

И только пройдя в номер, только закрывшись там, села на пол, подпирая спиной стену, и тихо расплакалась.

Почему это произошло? С чего началось?

Совсем недавно я была всего лишь поющей хостес в кабаре «СтарКейдж» надоблачного городе Веста. Каждый вечер я красиво одевалась и шла в зал кабаре, где пела и развлекала посетителей, составляя им компанию за ужином. Мило щебетала, изысканно танцевала с ними, делала вид, будто с интересом слушаю их разговоры и поощряла тратить в заведении больше денег. Я не знала никакой другой жизни кроме этой. Совсем никакой.

Обычно девушки приходят в школу хостес при заведении в возрасте двенадцати-четырнадцати лет, где заключают контракт. Четыре года их содержат и учат. Это бесплатно, но начав принимать посетителей, девушка должна отработать все вложенные в нее деньги, и только после этого сможет, если пожелает, сменить место работы, или совсем уйти из профессии.

Однако меня содержали и учили не четыре года, а шестнадцать. Я прожила всю жизнь в комнате общежития школы хостес. С самого детства обо мне заботилась обаятельная эльфийка тетушка Лиззи, администраторка кабаре, и другие его сотрудники. Своей матери я не знала. Лиззи рассказывала, что та работала в «СтарКейдж». Но закрутила роман и забеременела, однако поняла это слишком поздно, пришлось рожать. Затем она продолжила работать и, как это часто бывает, очаровала какого-то офицера, за которого вышла замуж и впоследствии куда-то переехала. Ребенок ей, разумеется, был не нужен — «бабу с прицепом» тот мужчина в жены бы не взял. Поэтому она просто оставила меня в кабаре.

Лиззи растила меня, воспитывала, обеспечила образование. Именно благодаря ей я с детства имела возможность заниматься музыкой и развила свои умения на порядок выше других хостес моего возраста. Поэтому создавая музыку для кабаре, давно отработала свой долг.

А потом, в один прекрасный вечер, в «СтарКейдж» зашел Алекс Фрейк, капитан королевского флагмана «Бетельгейзе». И я сама не осознаю, что во мне перемкнуло. Однако я, как последняя дура, без памяти влюбилась в этого черного дракона буквально с первого взгляда. Он приходил к кабаре каждый вечер: красивый, статный, синеглазый, с идеально подстриженными черными волосами, смуглой кожей, в белом офицерском кителе. И каждый раз платил бешеные деньги, чтобы именно я составляла ему компанию за ресторанным столиком.

Все это было глупо с моей стороны. С самого начала. Речи хостес должны быть красивыми, но фальшивыми. Просто очаровывать, чтобы посетитель заказывал больше и дороже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Однако с Алексом все это было не так. Я действительно потеряла от него голову.

Через четыре дня этот мужчина сообщил мне, что ему нужно возвращаться в сектора, где уже много лет была сложная и напряженная ситуация. Группа надоблачных городов, прикрепленных к самому отдаленному из колонизированных небесных островов, пару десятилетий назад объединились и объявили о своей независимости от совета тридцати трех королевств. Заодно присвоили себе сами города последних моделей со всеми магическими технологиями, в постройку которых были вложены огромные ресурсы. Да и сам огромный небесный остров обладал магическими полями, обещавшими новые возможности в развитии магии для всех королевств.

Естественно, оставлять все как есть совет не мог. Поэтому небесный флагман Алекса был одним из тех, которым вот уже сколько лет поручали важные миссии в деле возвращения этих городов под контроль.

В тот день поступил приказ из Центра, поэтому «Бетельгейзе» должен был отправляться без промедления.

И Алекс... предложил мне улететь с ним.

А я, ослепленная чувствами и совершенно потеряв здравый смысл, согласилась. В тот же день собрала вещи. Несмотря на просьбы тетушки Лиззи и лучшей подруги Марии одуматься, уволилась и побежала к порталу, соединенному со стоявшим у города флагманом.

Вот только уже в первый день почувствовала неладное. Алекс поселил меня в своих капитанских апартаментах и... начал меня там запирать.

День за днем ​​я молчала, чувствуя панику и возмущение. А потом, когда я, наконец, подняла этот вопрос, то пришла в себя уже на полу после того, как Алекс отвесил мне пощечину.

Проклятие, какая же я дура! Наивная, безнадежная дура! Даже вспоминать не могу о том, что тетушка Лиззи была права. Хотелось просто кричать, до хрипа разрывая горло. Черт, ну как я вообще додумалась, как умудрилась влипнуть в ТАКУЮ историю? Посетитель, искренне влюбился в хостес за четыре дня; красавец-дракон, при деньгах и с положением, наобещал золотые горы. Ведь все было ясно с самого начала! И надо же быть совсем без мозгов, чтобы повестись на такую ​​ерунду.

А теперь что? Кто я такая? Наивная идиотка? Содержанка? Девица легкого поведения, побежавшая за фактически первым встречным? Дешевая феечка на коленках, тупая настолько, что любой может ею воспользоваться, навешав на уши лапшу о любви, которую она проглотит не жуя?

Интересно, и что же мне, такой ничтожной женщине, теперь делать? Лететь обратно в Весту и попроситься в «СтарКейдж», чтобы меня снова взяли на работу?..

Снова работать хостес. Улыбаться мужчинам, для которых я — красивый аксессуар на вечер. Быть той, кем они меня хотят видеть, вместо того, чтобы быть той, кем хочу быть сама. Изображать к ним симпатию, заигрывать, танцевать. И все ради того, чтобы они заказывали побольше блюд и напитков, пока не оставят меня за столиком в ожидании следующего посетителя, которого надо будет развлекать.

Неожиданно я поймала себя на том, что истерически смеюсь, вцепившись в волосы.

Нет.

НЕТ!

Ни за что!

От одной только мысли, чтобы снова всем этим заниматься, перед глазами появился Алекс, вспомнились его прикосновения, его сладкая ложь, его «люблю» сразу после того, как его рука оставляла на моей щеке красный след от пощечины... и меня стошнило прямо на пол. Закрипев зубами, я сжала кулаки и сняла наволочку с одной из подушек, чтобы бросить ее на пол, вытирая содержание своего желудка. Горничные здесь приходили убираться раз в день, и до их прихода созерцать ЭТО не хотелось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Итак, одно, по крайней мере, мне теперь ясно: к профессии хостес я не вернусь, поэтому нет смысла бежать в слезах обратно в «СтарКейдж». Придется искать другую работу. Но для начала — выбраться отсюда, не попав обратно в руки Алекса.

Придя в себя, я торопливо сняла браслеты с инструментами и мелодин, и аккуратно сложила их на полочку. А после направилась в душ, желая раз и навсегда смыть со своего тела запах «Бетельгейзе».