Девушка в переводе - Джин Квок

К кухне примыкала еще одна комната, и двери между ними не было вовсе. Входя в комнату, я краем глаза заметила, как по стене медленно движутся бурые пятна — живые тараканы. В стенах, должно быть, обитали еще и мыши, а может, и крысы. Я выхватила из рук Ма швабру, перевернула и постучала рукояткой по полу.

— А-Ким, — встревожилась Ма, — там же соседи.

Я промолчала, хотя подозревала, что в этом здании мы — единственные жильцы.

Окна комнаты выходили на улицу, и подоконники здесь были целыми. Видимо, Тете Поле пришлось их починить, чтобы не срамиться перед нами. В комнате было пусто, но стоял застарелый запах пота. В углу валялся изношенный матрас — в сине-зеленую полоску и весь в пятнах. Из мебели имелись крошечный колченогий кофейный столик, за которым я буду позже делать уроки, и комод, краска с которого осыпалась, точно перхоть. И все.

Я подумала, что Тетя Пола сказала неправду, в этой квартире давным-давно никто не жил. Мне все стало понятно. Она специально так сделала — заставила нас переехать в будний день, а не в выходные, вручила подарки в самый последний момент. Хотела бросить нас здесь одних, а фабрика просто была предлогом, чтобы поскорее смыться, пока мы будем рассыпаться в благодарностях за ее доброту. Тетя Пола вовсе не собиралась нам помогать. Мы остались одни.

Я крепко обхватила себя обеими руками.

— Ма, я хочу домой.

Ма наклонилась, прижалась лбом к моему лбу. Она заставила себя улыбнуться, но в глазах стояло напряжение.

— Все будет хорошо. Ты и я, мама и детеныш, мы двое — семья.

Но что Ма думала на самом деле, я не знала, — моя Ма, которая протирала салфеткой чашки и палочки в каждом ресторане, куда мы ходили, потому что не была уверена в их чистоте. Думаю, после того, как она увидела квартиру, для Ма тоже кое-что прояснилось в отношении Полы — что-то истинное, скрытое под маской вежливых бесед.

Первую неделю в США мы с Ма прожили в доме Тети Полы и ее семейства на Стейтен-Айленд.

В тот вечер, когда мы прилетели из Гонконга, было холодно, но в доме стояла такая жара, что горло пересыхало. Ма не виделась с Тетей Полой, своей старшей сестрой, тринадцать лет — с тех пор, как та вышла замуж за Дядю Боба, жившего в Америке с детства. Рассказывали, что Дядя Боб управляет большой фабрикой, и я всегда удивлялась, зачем такому богатому человеку искать жену в Гонконге. Теперь, увидев, как он ходит с палочкой, я поняла, что у него, вероятно, проблемы с ногой.

— Ма, когда мы будем есть? — Китайский моего кузена Нельсона был ужасен, интонации неправильные. Ему, наверное, из-за нас велели говорить по-китайски.

— Скоро. Сначала поцелуй свою сестренку. Поздравь с прибытием в Америку, — велела Тетя Пола.

Она взяла за ручку трехлетнего Годфри и подтолкнула Нельсона вперед. Нельсону было одиннадцать, как и мне, и предполагалось, что он станет моим лучшим другом. Я внимательно рассматривала жирного мальчишку на тоненьких ножках. Нельсон театрально закатил глаза.

— Добро пожаловать в Америку, — громко произнес он, на радость взрослым. Наклонился ко мне, делая вид, что целует в щеку, а сам тихонько прошептал: — Ну, ты, грязная деревенская кочерга!

Тупой, неотесанный мужлан. Странно, но на этот раз интонации были идеальными.

Я покосилась на Ма, но она ничего не слышала. На миг оторопев от такого хамства, я почувствовала, как кровь бросилась мне в лицо, но тут же улыбнулась и чмокнула его в ответ, шепнув в ухо:

— По крайней мере, я не похожа на картофелину на спичках.

Взрослые сияли.

Нам показали дом. Ма говорила, что в Америке мы будем жить у Тети Полы и помогать с детьми, Нельсоном и Годфри. Дом показался мне просто роскошным: повсюду оранжевое ковровое покрытие, а не просто бетонный пол, к которому я привыкла дома. Следуя по пятам за Тетей Полой, я обратила внимание, какая она большая, почти одного роста со своим мужем. Ма, похудевшая после недавней болезни, рядом с ней казалась совсем крошечной и хрупкой, — впрочем, об этом было слишком тяжело думать. Раньше мне никогда не разрешали ходить босиком, и я замирала от восторга, ощущая приятную колкость ковров.

Тетя Пола показывала мебель, гардероб, полный белья, но больше всего меня поразила горячая вода, свободно текущая из кранов. Никогда в жизни я такого не видела. В Гонконге с водой проблемы. У нас всегда была только холодная, и для питья ее приходилось кипятить.

Потом Тетя Пола распахнула дверцы буфета, демонстрируя блестящие баночки и чайнички.

— У нас есть замечательный белый чай, — гордо сообщила она. — Листочки распускаются и становятся длиной в палец. Очень тонкий аромат. Пейте, пожалуйста, сколько захотите. А вот здесь сковородки. Сталь высшего качества, на них изумительно жарить и тушить…

Когда наутро мы с Ма проснулись, Тетя Пола и Дядя Боб уже ушли — отвести детей в школу и проверить, как идут дела на фабрике, но Тетя Пола оставила записку, что к полудню будет дома и поможет нам устроиться.

— Давай попробуем этот замечательный белый чай? — предложила я.

Ма жестом указала на стол. Там стоял старый щербатый глиняный чайник да коробка недорогого зеленого чая.

— Сердце мое, неужели ты думаешь, нам случайно оставили именно это?

Я потупилась, смущенная собственной бестолковостью.

Ма продолжала:

— Китайцев нелегко понять. Многое не говорится напрямую. Но мы не должны обижаться на такие пустяки. У каждого свои слабости. — Она опустила руку мне на плечо. Я посмотрела на нее, Ма выглядела спокойной и уверенной. — Никогда не забывай, мы в большом долгу перед Тетей Полой и Дядей Бобом. Потому что они помогли нам уехать из Гонконга в Америку, Страну Золотых Гор.

Я кивнула. Все ребята в школе откровенно завидовали, когда узнали, что я уезжаю в Штаты. Сбежать из Гонконга в последние годы перед его присоединением к коммунистическому Китаю в 1997 году было практически невозможно. У вас был шанс, только если вы молодая симпатичная женщина, способная очаровать одного из американских китайцев, приехавших в Гонконг в поисках жены. Так и поступила в свое время Тетя Пола. А сейчас она оказалась настолько добра, что позволила нам разделить ее счастливую судьбу.

Вернувшись домой тем первым утром, Тетя Пола пригласила нас с Ма за кухонный стол.

— Итак, Кимберли, — начала Тетя Пола, постукивая кончиками пальцев по виниловой клеенке, — я слышала, ты блестяще учишься.

Ма с улыбкой кивнула; в своем классе в Гонконге я всегда была лучшей.

— Ты будешь замечательной помощницей маме, — продолжала тетя Пола. От тетушки пахло духами, над верхней губой у нее темнела родинка. — И я уверена, станешь хорошим примером Нельсону.

— Нельсон тоже очень умный мальчик, — вставила Ма.

— Да, конечно, он хорошо учится, а его преподаватели говорят, что он обязательно когда-нибудь станет выдающимся адвокатом, уж очень любит спорить. Но теперь у него будет повод стараться изо всех сил, чтобы не отстать от своей блестящей кузины. Верно?

— О, ты возлагаешь на нее непосильный груз, старшая сестра! Девочке придется нелегко, А-Ким почти не говорит по-английски.

— Да, это проблема. Нельсону тоже нужно бы подучить китайский — беда с этими детками, родившимися в Америке! Но тебе, младшая сестра, следует называть девочку ее американским именем — Кимберли. Очень важно иметь американское имя. Иначе могут подумать, что вы только что выбрались из джонки! — Тетя Пола рассмеялась.

— Ты всегда думаешь о нас, — вежливо ответила Ма. — Мы хотели бы как можно скорее начать помогать тебе. Может, мне начать заниматься китайским с Нельсоном?

— Видишь ли, — с сомнением произнесла Тетя Пола, — об этом я и хотела поговорить. В этом, вообще-то, больше нет нужды.

Ма удивленно приподняла бровь:

— Я думала, ты хочешь, чтобы Нельсон лучше знал китайский. Тогда, наверное, мне следует нянчить маленького Годфри и встречать Нельсона из школы? Ты говорила, здешние няни дороги и ненадежны. Или ты намерена сама сидеть дома и присматривать за детьми?

Ма все что-то бормотала в растерянности, а я мечтала, чтобы она уже замолчала и дала высказаться тетушке.

— Нет, нет. — Тетя Пола почесала шею. Я уже замечала раньше этот жест. — Я бы, конечно, хотела сидеть дома. Но сейчас навалилось столько разных забот. Фабрика, все эти дома Мистера Н. Сплошная головная боль.

Тетя Пола уже не раз давала понять, что она очень важная фигура — управляет швейной фабрикой и недвижимостью дальнего родственника Дяди Боба, бизнесмена с Тайваня, которого она называла Мистер Н.

Ма кивнула.

— Ты должна поберечь себя, — проговорила она полувопросительно. Мне тоже было интересно, куда клонит Тетя Пола.

— Все хотят заработать, все должно приносить прибыль. Каждое здание, каждая партия товара… — Она смотрела на Ма с каким-то странным выражением. — Я думала, что приглашу вас помочь с детьми. Но потом у тебя появились некоторые проблемы.