Основано на лжи (СИ) - Селезнева Виктория Николаевна

- Я увлекаюсь этой темой, - с легкой улыбкой, навесить которую стоило немалого самообладания, ответила я.

- Итак, - мужчина взглянул на меня.

И хотя он не закончил предложение, я и сама прекрасно понимала, что время, которое мне милостиво выделили, подходит к концу.

- Подскажите, что конкретно сделал мой папа? – спросила я, переборов новую волну паники.

- Украл у меня деньги, - пожал плечами, - пока я ему доверял. Я такого не прощаю.

- Мы все вернем. Найдем, где взять… - я старалась говорить медленно, чтобы не выдать сильное волнение, - квартиру продадим, в конце концов.

Мужчина улыбнулся, одним большим глотком допивая чай.

- Дарственную на квартиру твой отец уже подписывает, так что, считай, она моя.

Как? Мне казалось, такое только в фильмах бывает.

- Тогда, что вы еще хотите? – спросила я, чувствуя, подступающие слезы. Самообладание дало трещину, еще немного, и я сорвусь.

- А разве непонятно? – Вадим встал со стула, поправляя и так идеально сидящие на нем брюки. – Наказать. Или твой отец думает, что может брать то, что принадлежит мне, а потом всего лишь откупиться? Я напомню, он не в долг у меня взял, он украл.

- Как наказать? – дрожащим голосом спросила я.

- Доступно, - ответил он, собираясь покинуть кухню. – За чай спасибо, и впрямь очень неплохо.

- Вадим, стойте! – я схватила мужчину за руку. Думай же! Думай! – Давайте мы с отцом как-то отработаем. Не обязательно применять силу. Вы можете и по-другому нас наказать.

Мужчина взглянул на мою ладонь, крепко сжимающую его локоть, и я в смущении отпустила его.

- А ты тут причем, а, Юля? – спросил он, останавливаясь.

- Если с папой что-то случится, мне будет очень плохо. Правда. Поэтому я готова отработать вместе с ним. Я хорошо знаю английский язык, умею работать с рекламой, качественно убираюсь, разбираюсь в чаях. Пожалуйста…

Я с мольбой взглянула в глаза мужчине.

- А что прикажешь делать с твоим отцом? – посмотрел он на меня.

- Пусть занимается какой-то тяжелой работой. Бесплатная рабочая сила… Ну же, Вадим, можно же все это направить в выгодное вам русло.

Мужчина с улыбкой взглянул на меня, а я ждала вердикта.

- Возможно, в чем-то ты права, - наконец, произнес он. - У меня на даче как раз баня строится, пусть твой папочка бесплатно поработает там. Где-то месяц. А ты этот месяц будешь… скажем, делать мне вкусные чаи. Когда я захочу. Будешь следовать за мной и на работу, и дома, и даже ночью. Ты на это горазда?

Я кивнула быстрее, даже, чем осмыслила его слова.

- Тогда, твой отец едет сейчас с нами, а за тобой я приеду завтра. Собирайся.

На этих словах мужчина вышел с кухни, а я немного выдохнула. Хотя делать это было рано, по-моему все только начинается. Естественно, я не верю ему, что я нужна буду только для того, чтобы чай делать, это же бред. Но хотя бы то, что меня ни к чему не принуждают, а дают право выбора, уже несколько радует.

В прихожей послышался шум, и я выскочила туда, вспомнив, что отца увозят сейчас.

- Папа, - я крикнула, наблюдая, как эти огромные мужики с автоматами ведут прочь из квартиры отца. Вадим остановил их, подняв ладонь вверх.

Я подошла к моему отцу, который был бледный, как полотно.

- Пап, все будет хорошо, мы отработаем долг.

- Прости, - лишь шепнул он.

Я постаралась сквозь слезы улыбнуться, но получилось очень плохо.

- До завтра, - отодвинул меня Вадим.

Я кивнула, наблюдая, как они всей толпой покидают мою квартиру. Ой, что это я? Уже не мою.

‍Оставшись одна в пустой квартире, я дала волю слезам. Никогда не была плаксой, но ситуация совсем не стандартная, поэтому проявление чувств мне простительно.

Мои мысли прыгали как полоумные. То я думала о том, что мне предстоит жить в доме у этого бандита, то я переживала, как там папа, то я волей-неволей задумывалась о том, брал ли мой отец чужое.

Мы всегда жили небедно. Не сказать, что зажиточно, но что такое ходить в обносках или видеть сладости лишь по праздникам, я не знала. Раз, а то и два в год мы ездили отдыхать на море, каждые три-четыре года отец менял машину на ту, что поновее. В институт я на бюджет не поступила, училась на платном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В общем, я хочу сказать, что проблем с деньгами у нас не возникало. И я никогда не задумывалась, почему так. Я знала, что мой папа работает частным бухгалтером последние несколько лет. Зарабатывают столько частные бухгалтеры или нет, я не задумывалась. В моем понимании, мой отец – надежный и ответственный мужчина, не способный на подлость.

А тут такие заявления…

Я мотнула головой, вытерла слезы и пошла заваривать себе чай с ромашкой. По дороге заглянула в кабинет, где обнаружила свой мобильный. Значит, этот верзила оставил его.

Мелькнуло мимолетное желание позвонить в полицию и все им рассказать. Я даже разблокировала мобильный, но затем передумала. Я не знаю, где мой отец. И если я сдам полиции этого гада, то где гарантия, что мой папа останется жив? Надо сначала все выяснить, а потом действовать.

Ночь я не спала. Старалась уснуть, но сон никак не шел. Я очень переживала, боялась и злилась. И все это одновременно.

В итоге, так и не сомкнув глаз, я в шесть утра начала собирать свои вещи. Этот человек не сказал, во сколько приедет за мной, поэтому лучше постараюсь собраться пораньше.

К десяти утра я вся издергалась, порываясь позвонить отцу. Но я не была уверена, что мне можно это делать. А неизвестность хуже всего. Когда ты не понимаешь, что будет дальше, только лишь можешь догадываться, что хорошо не будет.

Ближе к одиннадцати я поняла, что дергаться бессмысленно и решила постараться отвлечься. Я только сделала глоток чая с различными успокаивающими травками, как раздался звонок в дверь.

Я столько часов к этому готовилась, и все равно, когда это случилось, оказалась абсолютно не готова. Хотелось сделать вид, что дома никого нет, малодушно спрятаться. Но я прекрасно понимала, что вчера сама вымолила такой путь решения проблемы, так сказать, напросилась.

Поэтому, тяжело вздохнув, я отправилась к двери.

Руки дрожали, когда я открывала замок. Я чувствовала, как участилось сердцебиение, стало тяжело дышать. Паника давила на грудь, а мозг начал немного затуманиваться.

Я ожидала, что за дверью будет один из амбалов, но, как ни странно, там был сам Вадим.

- Готова? – спросил он, как я только смогла открыть дверь.

Я лишь кивнула, так как язык желал сказать «нет».

- Ты что-то бледная, - расслабленно произнес мужчина, заходя в квартиру. – Все в порядке?

Он издевается? Конечно, не в порядке!

Но признаваться ему в слабости не хотелось. Казалось, что он только и ждет, когда я сломаюсь. А я должна быть сильной, не ради себя.

- Я переживаю за отца, - произнесла я, надевая кожаную куртку. – Как он?

- В порядке, - сухо ответил мужчина. – Поехали, мне еще на работу нужно попасть.

Я в последний раз оглянулась, запоминая квартиру. Я в ней провела свое детство, юность и уже взрослую жизнь. Я люблю это место всем сердцем, и мне до физической боли не хочется его кому-то отдавать. Но отца я люблю еще больше.

Закусив губу, чтобы не расплакаться, я опустила взгляд вниз и пошла по ступенькам.

Вся моя жизнь катится под откос. Я не знаю, насколько я теперь свободна, я не знаю, что будет с моим отцом, я не знаю, где мы будем жить и смогу ли я теперь работать и дальше добиваться должности. В один день моя привычная счастливая жизнь, которую я не ценила, рухнула. И в этом виноват тот, который идет чуть в отдалении от меня, нисколько не переживая по этому поводу. Ненавижу его.

‍- Что от меня будет требоваться?

Я нарушила тишину, которая установилась в автомобиле с того момента, как мы тронулись от моего дома. Сидеть молча и накручивать себя оказалось невыносимо. Я уже додумалась до того, что меня сейчас сдадут в публичный дом или продадут какому-нибудь богатею. Надеюсь, что это всего лишь моя больная фантазия.