Рождественская сказка - Сергей Анатольевич Толстой

голос. Но остановился, как ударенный хлыстом. Спину обожгло тихое:

— Я знаю, как вылечить твою дочь

Часть 2

I

Вернувшись домой, Вайо пересказал Лато всё, что узнал от доктора. Жена молча кивнула, как будто всё знала и без этого, и разложила всем по тарелкам дымящуюся картошку в кожуре. Ути есть отказалась, согласившись лишь на ложечку варенья из старых запасов и пару глотков чая из шиповника. После чего её отнесли в кроватку, передвинутую поближе к камину, и уложили спать. Обессиленная походом в больницу, Ути почти сразу заснула.

Перекинувшись ничего не значащими и такими же бесцветными фразами с женой, Вайо заперся у себя в комнате. Без хорошего отопления она отсырела и пахла плесенью и мышами. Усевшись в кресло, он с сомнением достал из кармана апельсиновое зёрнышко и начал его рассматривать. Обычное зёрнышко, какие иногда попадаются в спелых фруктах и мы отправляем их в мусорное ведро.

В конце-концов, разве он что-то теряет?

Ещё немного поколебавшись, да и то, скорее для видимости, Вайо выдернул из горшка давно засохшую фиалку и попытался на ее место всунуть зёрнышко. Но земля настолько закаменела, что сделать это было решительно невозможно. Тогда он спустился на кухню, принёс кувшин воды и ложку варенья, размешал всё это и обильно полил грунт в маленькой плошке. Старуха сказала, что нужен сахар, но где ему взять сахар?

Наутро, едва солнце выглянуло из-за горы, Вайо выскользнул из тёплой, нагретой за ночь его телом постели, в ледяную комнату и подошёл к окну. Горшочек всё так же стоял на подоконнике, но ровно в том месте, куда вчера была посажена косточка, сегодня пробился маленький зелёный росток.

II

В тот же день Вайо отнёс хромому Ройди последнюю ценную вещь, которая у него ещё оставалась — золотое кольцо с безымянного пальца, получив взамен мешок сахара и несколько вопросов о том, когда он собирается расплатиться с булочником.

Осторожно, пока Лато не видела, он отнёс его к себе комнату и укутал горшочек своим свитером. После чего аккуратно, три раза в день, он высыпал десять ложек сахара в кувшин воды и поливал этот маленький зелёный стебелёк.

Глаза у Вайо вновь загорелись. Ведь ничего так не возвращает к жизни, как зелёный росток надежды.

Через несколько дней, когда растение достигло полуметра в высоту и перестало вмещаться в ставший для него маленьким горшок, Вайо привёл к себе в комнату Лато и всё рассказал. Вначале она ему не поверила, но он буквально заставил её полить растение сладким раствором, и она самолично увидела в начавших шевелиться листьях прячущуюся внутри маленькую девочку. После этого она отобрала у Вайо горшок, пересадила растение в большую, просторную кадку, поставила её возле камина и тут же, рядом с кроваткой Ути, устроила себе спальное место, притащив матрац и одеяло. По ночам она обнимала кадку и сухими глазами всматривалась в листья, тщетно пытаясь ещё раз увидеть маленькую девочку с лицом её дочки.

III

Шли дни. Ути становилось всё хуже. Теперь она отказывалась даже пить чай с вареньем. Сахар родители ей не давали.

К доктору они больше не ходили. Потому что в определённый момент ты перестаёшь слушать голос разума. Его место занимает бессмысленная вера в чудо.

Момент, когда Ути перестала вставать днём из своей кроватки, Лато даже не заметила. Она два раза в день протирала большие листья неизвестного растения влажной тряпкой. А те, которые образовали плотный конусовидный кокон, словно скрывая что-то внутри, обнимала и прижимала к груди. По вечерам она читала детские книжки, сидя лицом к растению. А оно с каждым днём всё больше и больше росло, буквально на глазах вытягиваясь вверх и становясь крепче.

В один из вечеров Ути стало совсем уж плохо. Она начала хрипеть и задыхаться. Заплатить доктору, чтобы он пришёл к ним домой, Вайо было нечем, и он просто погасил камин, чтобы Ути было легче дышать. И тут у них за спиной раздался треск. Это растение пробило корнями деревянную кадку и буквально впилось в их паркет, уходя глубже в фундамент.

IV

Наутро Вайо пришлось прикладывать к губам зеркало, чтобы понять, жива ли их дочь. Маленькое, почти синее личико с чёрными провалами глазниц казалось безжизненным. Но небольшое запотевание, к радости родителей, показало, что ещё не всё потеряно.

В этот же день, ближе к обеду раздался шелест распускающихся листьев плотного кокона, и навстречу родителям, босиком, прямо по ледяному полу, шла абсолютно живая и здоровая Ути.

Часть 3

I

Всё произошло именно так, как и предсказывала старуха. Новая Ути из цветка была точной копией настоящей, только немного меньше. Лато убрала кадку с быстро засохнувшим стеблем подальше, а на её месте соорудила ещё одну детскую кроватку. И ровно с этого дня настоящая, еле живая Ути, быстро пошла на поправку. Вначале исчез синеватый оттенок с её щёк, потом они немного округлились и порозовели. И так изо дня в день, болезнь медленно, но верно отступала. Родители не могли нарадоваться происходящим изменениям со своей дочерью. Цветочная же девочка часто сидела, задумчиво глядя то на горящие поленья в камине, то вглядываясь в настоящую Ути. И много ела.

От целого мешка сахара очень скоро осталась едва только треть, а потом им пришлось соскребать ложкой с самого дна. Другую еду Цветочек, как назвали её Лато и Вайо, есть наотрез отказывалась. Она росла не по дням, а по часам, так что её ножки уже наполовину выглядывали из кроватки, и пришлось переделывать её спальное место.

II

И вот настал тот день, которого с замиранием сердца и холодом в пустом желудке ждал Вайо. Вечером закончились запасы сахара, а купить его было не на что. Он метался по сырому, холодному и тёмному дому, пытаясь найти хоть что-нибудь, что можно продать. Но всё сколько-нибудь ценное давно уже было сожрано ненасытной болезнью, и его попытки были тщетны. В полном отчаянии он по десятому разу перебирал в руках бесполезные и старые вещи, за которые никто бы не дал и ломаного гроша. В этот момент раздался низкий густой рёв. Это был Цветочек. Её глаза горели лихорадкой, она сидела на руках у Лато и горько рыдала, требуя еды. А чуть позже, в беспамятстве, из её рта снова раздался низкий, глухой звук, больше похожий на звериное рычание.

Ути поглубже закуталась в одеяло и только её глаза, наполненные страхом, осторожно блестели из постели. Лато пыталась успокоить Цветочек, качая