Подарок - Lada Баски

потом перевела взгляд на Димку. И расцвела такой сказочно теплой улыбкой, что Димка поневоле расплылся в ответ и помахал ей рукой. Мотя вдруг коротко стукнул в кармане, словно сердце, – теперь все правильно.

Дальше Димка летел, как на крыльях. Стало ясно, что делать дальше: просто раздать фонарики. Или не просто? Когда навстречу попались две расфуфыренные девицы, у Димки не появилось никакого желания что-то им дарить. И Мотя помалкивал. Мимо прошел пьяненький дядечка. Замученная женщина с полными сумками ловила такси. Димка проводил ее взглядом, гадая, куда это она такая груженая в самый канун. И никаких других мыслей.

К остановке подъехал автобус. Димка почти машинально влез в него, даже не посмотрев на номер, и сел на первое попавшееся свободное сиденье. Как обычно, придвинулся к самому окну. Редкие пассажиры вольготно устроились в полупустом автобусе. Наискосок от Димки сидел некто небритый и усталый. Время от времени он потирал щеку и висок быстрым движением, и тогда становилось заметно, что пальцы у него дрожат. Вдруг затрезвонил мобильный. Пассажир дернулся, выхватил телефон из кармана и нажал на кнопку, не донеся аппарат до уха.

– Катя, я…

Трубка завибрировала. Женщина почти кричала, Димке было слышно каждое слово.

– Где ты?

– Еду?

– Нашел?

– Да нет нигде такой игрушки! Где я только не был. Где еще открыто, конечно.

– Костя…

– Да знаю я! Но она прям звезду с неба просит. Да еще падающую, чтоб желания исполняла. Я б тоже не отказался, знаешь!

– Что поделать, Кость, ей так нужно… она…

– Найду, найду, – торопливо перебил пассажир, – ну что ты! Буду искать. Я ж понимаю. Ну все, все.

Он неловко пихнул трубку в карман, и тут Димка узнал его. Это был тот самый сантехник, после визита которого пришлось делать сразу два ремонта – себе и соседям внизу. Про себя Димка удивился такому совпадению, но не колебался ни секунды. В конце концов, комета тоже звезда с хвостом, сойдет за падающую. Он раскрыл рюкзак, вынул фонарик, дождался остановки. Когда автобус затормозил, Димка встал и быстро пошел по проходу. Задержавшись рядом с сантехником, сказал:

– Вот, возьмите, – и неуклюже сунул комету ему в руки.

На небритую щеку лег многоцветный отсвет. Непонимание в темных глазах сменилось изумлением, потом осознанием. Губы дрогнули, поползли вверх брови. Словно земная кора треснула под напором лавы – мрачное лицо раздалось в счастливой улыбке, дышащей жаром благодарности.

– Ты че, серьезно?

Димка кивнул и выскочил в дверь, ежась от стеснения. В кармане одобрительно теплел Мотя.

Оказавшись на улице, Димка какое-то время соображал, где находится. Оказалось, он выскочил на остановке у больницы. Подумав, он решил, что ему это подходит. Здесь должно быть полно тех, кому особенно грустно в предпраздничный день. Только как бы туда попасть? Интересно, когда у них кончаются приемные часы? Димка задрал голову, пытаясь угадать, есть ли у больных посетители. Под ноги он не смотрел, а потому наткнулся на что-то мягкое и подпрыгнул от испуга, когда это мягкое извергло на него волну грязных слов и таких же запахов. Димка отшатнулся и пробормотал: «Простите», стремясь покончить с неприятным инцидентом и бежать дальше по своим делам.

– Сударь, вы невежа, – неожиданно сказал бомж. – Сразу видно, что вы приехали издалека.

Димка ответил не задумываясь:

– Хоть я и приехал издалека, но не вам учить меня хорошим манерам.

Бомж расхохотался, стащил с головы засаленную лыжную шапку и сказал с изящным поклоном:

– Эти слова мне по душе! Так и быть, прощаю вам вашу оплошность. За знание канона!

Димка неловко поклонился в ответ и хотел было шмыгнуть мимо, как его собеседник вдруг сказал:

– Дайте мне что-нибудь, какую-нибудь вещицу, принадлежащую вам, которая служила бы доказательством, что все это не приснилось мне.

Димка мучительно подбирал подходящую цитату, но так ничего и не вспомнил. Не говорить же от имени королевы, в самом деле!

– Это была шутка, юноша, – бомж покровительственно похлопал его по плечу. – Продолжайте свой путь, вас ждут великие и, несомненно, благородные дела!

– Вы так добры, сударь, – неожиданно для себя ответил Димка. – Прошу, примите сей скромный дар, который скрасит ваше одиночество в эту ночь.

С этими словами он достал из сумки звездочку и повесил ее на пуговицу рваного ватника, в который кутался его собеседник. Подсвеченное снизу красное отечное лицо стало совсем уж неприглядным. Но только до тех пор, пока улыбка, как в песне, не коснулась сначала повлажневших глаз, а потом потрескавшихся губ.

– Да благословит вас бог, мой юный друг!

И бомж с достоинством склонил голову, а Димка впервые пожалел о том, что с головы нечего снять и нечем выписать ответный вензель. Мотя весело топтался в кармане.

…Димка оказался в родном подъезде только незадолго до полуночи. Мобильник разрывался от сообщений, грозных обещаний и ультиматумов. Он прилежно слал в ответ сердечки и заверения вернуться вовремя, умалчивая о том, когда именно. Он твердо решил не возвращаться, пока не раздаст все. А это оказалось труднее, чем он думал. Но теперь рюкзак опустел, все фонарики нашли хозяев. Маленькая девочка, которая вышла искать Деда Мороза и потерялась, - Димка отвел ее домой, благо, адрес она знала, освещая дорогу маяком. Сторож на стройке, особенно злой из-за праздничного дежурства. Ему согрело душу солнышко. Соседский балбес, который из-за двоек остался без подарков – он получил кораблик. И многие другие, по большей части люди неприятные, к кому Димка в здравом уме никогда не подошел бы. Даже себе самому он не мог объяснить, что толкало его отдавать свои сокровища тому или иному человеку. Однако он ни разу не ошибся. Ни разу его подарок не был встречен насмешкой, равнодушием или неблагодарностью. И всякий раз Мотя подтверждал, что Димка выбрал мудро.

Хлопнула дверь. Димка сбросил куртку, ботинки, выхватил из кармана Мотю. Прошел в гостиную, где папа, мама и Пашка уже стояли у елки, готовясь загадывать желание и поздравлять друг друга. Папа посмотрел укоризненно, мама испепеляюще, Пашка рассеянно. И тут пробили часы. Один! Пашка зажмурился, губы его шевелились. Два! «Подари мне свет» - угадал Димка. Три! Четыре! Пять! Вдруг он заметил, что мама тоже прикрыла глаза и шепчет желание. Шесть! Семь! Папа взял маму за руку. Восемь! Девять! Димке стало страшно – а вдруг… Но он не позволил себе додумать. Десять! Одиннадцать! И