Слепящая тьма. часть 2 - Александр Маркьянов

— Конкретнее.

— Конкретнее — после получения денег.

Шейх улыбнулся…

— Не опасаетесь?

— Чего?

— Того, что вам придется сказать о местонахождении груза? Здесь есть мастера спрашивать человека о том, что он скрывает.

— Нет.

— Почему?

— Потому что местонахождение груза я не знаю. У меня есть компаньоны — это русские. Единственное что я знаю — расположение их лагеря. А они уже знают, где груз. В принципе — это их груз просто они не смогут продать его без меня.

Шейх непроизвольно вздрогнул. Он уже давно перестал бояться — слишком много всего видел, слишком много держал власти в этих уже старых руках. Слишком далеко были раскинуты сети братства, и слишком много людей в нем состояло. Братство всегда жестоко мстило за убитых а за убитого пира (главу ордена — прим автора) — расплатятся жизнью не только смельчак, дерзнувший поднять на него руку, но и вся его семья, все родственники. Но русских, воинов севера — шейх боялся. Слишком часто в беспокойных снах к нему приходила та ночь восемьдесят седьмого года — исполосованная трассерами, оглушенная взрывами, наполненная болью и ужасом. Слишком часто он вспоминал того шурави из разведывательно-диверсионной группы специального назначения — который не стал добивать его, уже искалеченного близким разрывом гранаты, решил, что Аллах заберет эту жизнь и без его помощи.

Русские были разными. Часть из них, что пришла на землю правоверных, были обычными пацанами, неопытными и неопасными, они даже стрелять как следует не умели. Таких было много. Но были и другие — они воевали жестоко и упорно, часто предпочитали смерть плену, они способны были на все что угодно — вызвать огонь на себя, остаться прикрывать отход остальных, обрекая себя на верную смерть, подорвать последней гранатой себя и воинов Аллаха, вести огонь из уже горящей БМП и сгореть там заживо, но вести огонь до последнего. Из всех людей на земле, шейх меньше всего хотел бы связываться с русскими…

Но выхода не было…

— В таком случае, где эти компаньоны?

— В Кыргызстане. Там есть озеро Иссык-Куль. Их лагерь рядом. Только если вы собираетесь его штурмовать, скажу сразу — дело безнадежное. Там вместе с моим компаньоном еще несколько его сослуживцев — из войск специального назначения. А вы лучше других знаете — что русские спецназовцы живыми в плен не сдаются…

— Аллах с вами… — улыбнулся шейх — никто и не собирается штурмовать. У вас товар — у нас деньги — вот и все….

— В таком случае, я бы хотел обсудить условия оплаты… — начал закруглять разговор я

— С оплатой придется немного подождать. Прежде всего — мы бы хотели проверить качество товара. Потом — оговорить условия передачи и только потом — оплаты. Кстати — о каком количестве товара идет речь?

— Графит, отработанные ТВЭЛ (топливные сборки от реакторов — прим автора) — в любом разумном количестве, сколько надо столько и достанем. В России с этим нет проблем — нужно только знать, к кому обратиться. С бериллием сложнее, это очень редкий материал. Пока есть двадцать килограммов, можно попытаться добыть еще…

— Всего двадцать килограммов… — разочарованно протянул Салакзай, он явно не представлял всю опасность предлагаемого товара

— Для того, чтобы умереть мучительной смертью достаточно вдохнуть меньше грамма. Я повторяю — это очень опасный материал…

— Вот как… В любом случае — вы мой гость. Пока оставайтесь здесь, вам тут ничто не угрожает… Мне же нужно будет некоторое время, чтобы дать ответ…

Кыргызстан, между Григорьевкой и Ананьево Северный берег озера Иссык-Куль 18 июня 2008 года

— Тебе кто-нибудь говорил, капитан — что ты псих? Конченый отморозок.

— Это я знаю и так. В конце концов — я же жив, здоров — и снова здесь, не так ли…

Хотя все могло быть и по-другому. Сейчас вспоминая Пакистан, я думаю — а в своем ли я уме был тогда, отправляясь прямо в руки аль-Каиды и рассчитывая на то, что меня отпустят живым. Может и не отпустили бы — если бы я играл по заранее намеченному плану. А может, и нет. Черт его знает…

Шейх появился — через день. Судя по всему, этот день ему потребовался для того, чтобы провести "рабочие консультации с другими членами террористической сети. Вернулся он уже с Шахри — в его обязанности входило помочь мне перейти границу. Договорились о сроках и порядке передачи груза.

Шейх желал получить груз на своей земле — непосредственно в Афганистане или Пакистане. Договорились на компромиссный вариант — окрестности Джалалабада. Удобно и мне — рядом Кабул, и Салакзаю — почти рядом афгано-пакистанская граница, за которую американские войска не заходят.

Шейх хотел получить весь товар сразу — но тут уже воспротивился я — ведь на афганской земле можно просто отбить товар, не заплатив за него деньги. Поэтому договорились о том, что товар мы разбиваем на десять частей. Недалеко от афгано-пакистанской границы мы разбиваем лагерь — "легализация" лагеря возлагалась на меня — и начинаем поставки. Товар — деньги — после получения денег снова товар. Таким образом, если на лагерь кто-то нападет — он получит только десятую часть товара, что бессмысленно и не выгодно ни одной из сторон.

Границу перейти было даже проще, чем я думал — по моему настоянию меня переправили в Дубай. Дубай — один из семи эмиратов ОАЭ — негласно был объявлен некоей "ней тральной зоной". Это был своего рода "фасад" современного Востока — с небоскребами, с лесом кранов над городом, с исламскими банками, с единственным в мире семизвездочным отелем, с роскошными машинами на бетонных автострадах. Здесь вкладывались деньги, отмывались деньги, делались деньги — и прежде всего исламские деньги — поэтому ни один террорист-отморозок никогда бы не рискнул совершить здесь террористический акт. Его в этом случае убили бы свои же. Не проявляла здесь активности и американская разведка — хватало у нее проблем и без этого.

Остальное было делом техники. Из Дубая я вылетел сразу в Москву — благодаря отлично сделанному фальшивому русскому паспорту, русскому языку и паре сумок, набитых разными вещами никому и в голову не пришло — ни в Дубае, ни в Москве, что я являюсь кем-то иным, чем одним из русских туристов, выехавшему в Дубай на шопинг и отдохнуть. Таких ежедневно прибывало и убывало несколько чартеров, русские в Дубае вообще примелькались…

В Москве я взял билет до Астаны — новой столицы Казахстана, а там договориться с таксистом (их в России называют "частник") на поездку на Иссык-куль особой проблемы не составило. И вот я сидел здесь — в компании с Седым и его людьми, которых я не видел уже несколько недель…

— Как подготовка?

— Подготовка в основном завершена… Пойдем покажу кое-что…

— Деньги пришли, счета проверили? — спросил я, выходя из палатки

— Нормально все… — буркнул Седой.

Знаете. Я сам в какой-то части русский, хотя и считаю себя американцем. И я хорошо знаю и понимаю русских — иначе не смог бы служить в "отряде изоляции". Но есть в русских такое, чего я не могу понять.

Например, отношение к деньгам — особенно ярко оно проявляется у военных — и это надо учитывать, когда собираешь команду из русских. Русские очень любят воевать "за идею" — причем это у них получается намного лучше, чем у тех, кто воюет за деньги.

Казалось бы — что плохого в том, чтобы получать деньги за свой труд, в данном случае труд "контрактора", "специалиста по острым акциям" — так это сейчас называется. Речь ведь идет не об украденных, выманенных обманом деньгах — речь идет о заработанных, причем заработанных честно и до последнего цента деньгах. Так нет же — или идею подавай или месть или еще что-нибудь…

Пока меня не было — лагерь уже заметно обжили. Появилось и стрельбище — причем можно было отрабатывать стрельбу по мишеням на разных уровнях, в том числе самую сложную — стрельбу снизу вверх, по мишеням находящимся выше стрелка. В качестве мишеней использовали пустые пластиковые бутылки — не самая плохая мишень, если учесть ее размеры и то, как она может раскачиваться на веревке от малейшего ветерка. Были и обычные мишени типа "террорист с заложником".

Организовали мини-полигон для обучения навыкам хождения в горах — как полагается со всем альпинистским снаряжением. А еще в жилой зоне появилась палатка "ПАБ-60", у русских это означает "палатка армейская брезентовая на шестьдесят человек". Судя по шевелению брезентовых стенок, в палатке кто-то был…

— А там кто еще…

— Открой, увидишь…

Я поднял брезентовый полг — и чуть не сел на задницу от недовольного рева и от морды, что перед собой увидел…

— Это вообще… кто?

— Это? Это ослы. Шесть ослов купили…

— Зачем?!

— В горы же пойдем. В горах слишком много надо тащить на себе — и все равно, все что нужно не утащишь. А осел — каждый на себя сто килограммов берет. Нас девять человек пойдет — считай, по семьдесят килограммов дополнительного груза на человека. И прокормить осла в горах — проблемы особой не составит. А пройдет он — везде, где пройдет и человек…