Мумия из семейного шкафа (СИ) - Белова Марина

— Привози, — сдалась я.

— Ну и, естественно, меня недельку в «Пилигриме» не будет?

— Естественно, не будет, — согласилась я и на это.

— Тогда я ушла паковать вещи.

— Пакуй. Когда все расставишь, пригласи на новоселье.

— Марина, я вот что подумала: все равно у нас сейчас клиентов ноль, так, может, ты мне поможешь собрать вещи? Большую часть я уже сложила, остались только кое-какие мелочи. Если не ты, то кто мне поможет? Ты ведь моя самая близкая подруга, даже ближе родной сестры.

— Конечно, ближе. Тут и спорить не надо — твоя сестра живет в Новосибирске, а я — на соседней улице.

— Значит, ты согласна мне помочь? Ей-богу, без тебя я не управлюсь.

Не могу сказать, что мне сильно хотелось укладывать Алинины вещи по коробкам, но как тут откажешь? Близкая подруга, столько лет дружим семьями, дети в один класс ходят — я согласилась, отдала указания нашему секретарю Алене (чтобы за всем присмотрела и вовремя закрыла агентство), взяла сумку и поплелась за Алиной.

— Вот увидишь, мы быстро справимся, — пообещала мне Алина, усаживая меня в свой автомобиль. — К семи часам будешь дома.

К семи часам я домой не успела. Под большей частью уложенных вещей Алина подразумевала свои личные вещи. Они были аккуратно упакованы в чемоданы, сумки и коробки. Все остальное: кухонная посуда, фарфор, хрусталь, книги и прочие предметы стояли на своих привычных местах. Все это предстояло достать из шкафов, тщательно завернуть в бумагу и уложить в коробки, которых, кстати, в квартире оказалось недостаточно.

— Ты же говорила, что осталось сложить сущую мелочовку? — уличила я Алину во лжи.

— А разве нет? Пианино и диван не нуждаются в упаковке. Шкафы и стулья тоже. Остались посуда и сувениры. Разве я виновата, что их так много? У каждого к середине жизни накапливается столько всего. Не выбрасывать же? Ты скажи «спасибо», что я тебя в подвал не посылаю, там тоже столько хлама: лыжи, санки, Санькина ванночка эмалированная… Может, еще что-то, чем мы давно не пользуемся. Но ты не бойся, я с будущей хозяйкой договорилась, подвал освобожу на следующей неделе.

— Спасибо, Алина, за подвал «спасибо». Признаюсь, разбирать чужие подвалы — не самое мое любимое занятие. Ты уж как-нибудь сама. А скажи, если бы я не согласилась тебе помочь, что было бы?

— Если честно, я такой вариант даже не рассматривала. — Алина невинно улыбнулась и переложила фарфоровую пастушку из одной руки в другую. Потом поднесла фигурку к свету. — Саксонский фарфор, девятнадцатый век. Где такую красоту еще встретишь? — Пастушка была заботливо завернута в кусок простыни, специально порезанной для этих целей, и уложена вместе с другими мелкими статуэтками в деревянный ящик. — Зря ты, Марина, на себя наговариваешь. Как бы ты мне отказала? Нет, ты бы не смогла.

— Это еще почему?

— Потому что ты самая отзывчивая, добрая и безотказная, — польстила мне Алина. — Если бы не ты, то кто бы мне помог? У меня нет никого родней и ближе тебя.

Она зашмыгала носом и сделала вид, будто смахивает со щеки слезу.

— Алина, ты повторяешься, ты уже говорила мне о том, что я тебе родней сестры, — сказала я для порядка и тоже потянулась в карман за носовым платком. Чего греха таить, лесть подруги растрогала меня до слез.

— Раз так, в бой! Нам еще два шкафа разгрузить надо, — бодро призвала меня на трудовой подвиг Алина и подтянула к серванту ящик, предназначенный под посуду. — Только не халтурь, хрусталь упаковывай очень тщательно.

Совершенно обессиленная, я ввалилась домой только в десятом часу. Мой муж Олег выглянул из кабинета, косо на меня посмотрел и с сарказмом отметил:

— Опять твоя подруга на тебе ездила?

— Почему ездила? Должны же люди помогать друг другу?

— А должны твои подруги хоть что-то за себя сами делать?

— Олег, у них на переезд только один день.

— А о переезде они узнали сегодня?

Вопрос Олега застал меня врасплох.

— Нет, наверное…

— Вот-вот. Могла бы твоя Блинова и заранее побеспокоиться о переезде. Как это она на время ремонта у нас не поселилась?

— У них не будет ремонта, квартира чистая, обои приличные, сантехника тоже вроде нормальная, — смутилась я, потом набралась смелости и выложила Алинину просьбу: — Она просила Саньку приютить на время. Я дала согласие, пусть мальчик поживет у нас, пока она все не перемоет и не расставит по местам. Ты не против?

Олег на удивление спокойно отнесся к Алининой просьбе.

— Санька один? Если один, пусть поживет. Слава богу, ребенок пошел в отца. Ну да, она его испортить и не сможет по одной простой причине — ей некогда им заниматься. У нее в голове сплошные глобальные прожекты.

— Чем тебе Алина так не нравится? — буркнула я и пошла на кухню выпить перед сном чая.

— Тяга у твоей подруги к приключениям, — бросил мне вслед Олег. — Дня спокойно прожить не может.

— И что здесь плохого?

— А то, что одной ей скучно, ей тебя непременно нужно втянуть в очередное сомнительное мероприятие.

— Олег, человек переезжает на новую квартиру. Что ты здесь усмотрел сомнительного?

— Пока не знаю.

«То ли еще будет, когда Санька у нас недельку поживет!» — Я тяжело вздохнула и отправилась не на кухню, а в ванную. Чай пить мне расхотелось. Ноги от усталости гудели, а руки под собственной тяжестью как плети висели вдоль тела. Алина выкачала из меня все что можно. Силы остались лишь на то, чтобы принять душ и доползти до кровати.

Но если бы только усталость мучила меня в эту минуту, обида на Олега жгла душу. У него с Алиной вечный спор о месте женщины в обществе. Моя подруга феминистка, а муж ярый консерватор, видит женщину только в семье, рядом с мужем и детьми. Кто бы знал, сколько он мне нервов попортил, пока не смерился с моим бизнесом? Было все: и мелкие ссоры, и недельное молчание, и голодовка. Правда, дольше одного вечера он голодовку не выдержал, тем не менее этот факт имел место быть.

Конечно, мой бизнес внес в его жизненный уклад определенные неудобства. Теперь, если он приезжает домой пообедать, разогревать приходится самому. Я вечером могу задержаться в офисе «Пилигрима», и в этом случае Олегу приходится обслуживать и себя, и Аню. А еще его волнуют мои знакомства, которые он уже не может контролировать, как прежде. Ну, это уже из области мужской ревности, он все еще смотрит на меня как на частную собственность. Я почти десять лет просидела дома и принадлежала исключительно семье. Какой уж тут круг знакомых? А теперь у меня новая жизнь, и ему она, похоже, не очень нравится.

В ванную комнату заглянула Аня:

— Мама, ты так поздно.

— Да, я тете Алине помогала собирать вещи.

— Я в курсе, мне Санька по секрету рассказал о том, что они купили новую квартиру.

— Кстати, тетя Алина попросила меня об одной услуге. Она хочет, чтобы Санька пожил у нас некоторое время.

— А ты? — напряженно спросила Анюта. — Ты согласилась?

— Да, пусть немного поживет. Ты как, не возражаешь?

Вместо ответа моя дочь издала восторженный крик:

— Ура!

— Только у меня есть одно условие. Квартиру не взрывать, костры не разжигать, потоп не устраивать и стены оставить на прежних местах. Что-нибудь испортите — будете чинить, разобьете — купите новое, запачкаете — постираете.

— Согласна! — еще громче выкрикнула Анюта и побежала звонить Саньке, чтобы поделиться радостной вестью.

«Начинается!» — подумала я и побрела к кровати.

Глава 2

В семь утра Алина с Санькой уже были под моей дверью. Рядом с ними стоял чемодан на колесиках. Глядя на него, я заподозрила, что Алина решила поселить у меня Саньку не на неделю, а куда больше, уж больно внушительным выглядел чемодан.

«Надо бы оговорить с Алиной срок пребывания ее ребенка под моей крышей», — подумала я и сделала шаг назад, чтобы пропустить Блиновых в квартиру.

Санька стоял заспанный и слегка смущенный:

— Здрасти, тетя Марина.