Вокзал - The Spaceway

рабочий день закончился, то…

— Я поехал за женой, — перебил Том. — Все как обычно.

— Вы уверены?

— Конечно! — раздраженно выпалил он.

— Это не соответствует действительности.

— Что? — мужчина неестественно рассмеялся. — Вы хотите сказать, что лучше меня знакомы с распорядком моей собственной жизни?

— Нет, Томас, нет, — доктор отрицательно помотал головой, — но я знаю, что произошло в тот день.

— Что? — его вопрос прозвучал едва слышно.

— Вы не забирали жену в тот день.

— Это невозможно… — неуверенность в голосе Тома нарастала.

— У вас была важная встреча с заказчиками, поэтому ваша жена добиралась домой на такси.

— Я не помню этого.

— Неудивительно, — Доусон поправил очки и придвинулся поближе к собеседнику. — Ваш мозг блокирует болезненные воспоминания, а вместо них создает устойчивые галлюцинации.

— Это какой-то розыгрыш? Меня снимает скрытая камера?

— Нет, Томас, — выдержав небольшую паузу, он продолжил. — С таким не шутят. Я очень хочу вам помочь.

— Так, — он с трудом сглотнул ком в горле, — допустим, моя жена в тот день действительно доехала на такси. Разве это похоже на болезненное воспоминание, которое мой разум решил, как вы говорите, заблокировать?

— Машина не доехала до дома.

— Вы бредите, доктор, — Том откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Это какое-то сумасшествие.

Доктор встал со стула и подошел к окну, молча наблюдая за птицами, собравшимися у лужицы на заднем дворе. В этот день было необычно тепло, солнечные лучи щедро осыпали город теплом и светом, но над его пациентом нависла тяжелая грозовая туча.

— Вы не против? — ожидая одобрения, Доусон показал пачку сигарет.

— Нет проблем, — резко открыв глаза, ответил Том. — Ваш кабинет — ваши правила.

— Вы вчера встретили свою жену?

— Да. Все как обычно.

— Вечер провели вместе, спали в одной постели, а на утро отвезли ее на вокзал?

— Да, доктор, да! — Том явно начинал выходить из себя. — Утром с понедельника по пятницу я отвожу Джейн на вокзал, а вечером забираю. Почему вы ищите в этом подвох?

— Том, — Доусон выпустил в потолок клуб дыма, — какое сегодня число?

— Двадцать второе февраля.

— Послушайте меня, пожалуйста, внимательно, — доктор затушил сигарету и положил окурок в белую керамическую пепельницу. — В тот день, двадцать первого декабря, ваша жена… она умерла.

Внезапно собеседник обмяк, его лицо скривилось в гримасе отчаяния, он покачал головой и хотел было выскочить из кабинета, но не нашел в себе силы подняться на ноги; из его глаз полились крупные слезы, которые, добираясь до подбородка, обрывались и падали на черный пиджак.

— Вы лжете. Я вам не верю.

— Твой мозг, — вернувшись на стул, доктор продолжил диалог, — сделал все возможное и невозможное, чтобы защитить тебя от нестерпимой, разрушительной боли.

— Это невозможно! — прокричал сквозь слезы Том. — Всего несколько часов назад я видел свою жену, касался ее, чувствовал аромат духов…

— Да, я знаю. А после провалы, отсутствие понимания того, как оказался в том или ином месте. Верно?

— Да…

— Тот автомобиль попал в аварию со смертельным исходом. Твоя жена скончалась на месте.

— Господи… я не верю! — Том схватился за голову и зарыдал.

— Том, тебе необходимо выбраться из плена иллюзий. Ты должен вернуться в действительность.

— Это все не по-настоящему. Это происходит не со мной, — бормотал он себе под нос. — С моей женой все хорошо. Она скоро вернется с работы.

— Послушай меня, — с искренним сочувствием произнес Доусон и положил руку на плечо Тома, — два года назад я тоже потерял жену. Сгорела от рака за месяц. Несмотря на катастрофу, я принял решение двигаться дальше, чтобы быть полезным для таких как ты.

— У вас есть дети? — спросил Том, утирая слезы.

— Да. Мальчик и девочка. Ходят в старшую школу.

— А у меня никого нет.

— Родители? Друзья?

— Нет. Джейн — мое все, — из глаз Тома вновь вырвались слезы. — Она моя любовь. Моя семья. Мой друг. Моя муза.

— Тогда, Томас, тебе придется найти или лучше создать смысл продолжать движение вперед.

— У меня осталась только работа, — из него вырвался истерический смешок.

— Хорошо выполняемая работа способна менять мир в лучшую сторону, — Доусон протянул коробку с салфетками.

— Нет, док, — Том достал несколько, утер глаза и нос, а после скомкал и сжал в кулаке. — Реклама уродует мир, убеждая людей желать то, что им, по сути, не нужно. Моя работа направлена на опустошение чужих кошельков.

— Сейчас, когда вы тут, в нашей реальности, у вас будет возможность все переосмыслить и, вероятно, найти себя в чем-то более благородном. Вы сильный человек, Томас, так что нет никаких сомнений, что вы обязательно справитесь с этой болью.

— Да уж… какой-то кошмар.

— Этот мир не всегда приветлив, но нужно держать удар.

— Теперь вы затолкаете меня в дурку? — отрешенно спросил Том.

— Нет-нет, ни в коем случае, — пообещал Доусон. — За тобой не было замечено деструктивного поведения, ты не представляешь опасности для себя и окружающих, так что ограничимся препаратами и встречами.

— Вы следили за мной?

— Мы наблюдали.

— Жуткое зрелище?

— Том, — доктор снял очки и наклонился поближе к собеседнику. — Человек не отвечает за сбой, который дает в работе его мозг.

— Успокоили.

— Уверяю вас, что через пару месяцев вы будете чувствовать себя намного лучше.

— Я хочу домой.

— Да, конечно, — психотерапевт встал и направился к рабочему столу, чтобы заполнить документы. — Подождите пару минут.

— Можно от вас позвонить? Попрошу водителя заехать за мной.

— Пожалуйста, Том, — доктор указал на стационарный телефон на краю стола.

Глава 4. Выбор

— Увидимся завтра в это же время, — сказал Доусон, протягивая пузырек с таблетками. — Три перед сном и одну утром.

— Три перед сном и одну утром, — неосознанно повторил Том.

— До завтра? — уточнил специалист, чуть приподняв одну бровь.

— Да, до завтра, — подавленно, сквозь глухую стену боли ответил Том.

Меня зовут Томас Эйбрамсон. Два месяца назад умерла моя жена Джейн. Лишившись самого родного, близкого мне человека, я понял, что все в моей жизни — включая любимую работу — было лишь декорацией нашей истории любви. С Джейн я жил, трудился, строил планы и расписывал наше завтра на годы вперед… теперь же у меня нет ничего. Без нее нет ничего. Доктор хочет, чтобы я был в этой реальности, чтобы я приложил неимоверные усилия и спрятал боль где-то в закоулках души ради каких-то свершений. Но готов ли я принять все это и двигаться вперед без человека, которого люблю больше жизни?

Вспышка. Звон.

— Куда едем, сэр? — обратился ко мне водитель.

— Вокзал.