Фанатка - Рейнбоу Рауэлл

Рен не могла дождаться, когда начнется ее новая студенческая жизнь. Уже несколько недель она общалась со своей соседкой Кортни. Та тоже была родом из Омахи. Эти двое познакомились заранее и даже сходили вместе в магазин – что-нибудь купить для комнаты. Кэт плелась в хвосте, стараясь не дуться, когда они выбирали постеры и одинаковые настольные лампы.

Отец отошел от окна и положил руку на плечо Кэт:

– Все будет хорошо.

– Надеюсь, – кивнула она.

– Ладно! – хлопнул он в ладоши. – Следующая остановка – Шрэм-Холл. Далее – пиццерия. И конечная – мое печальное опустевшее гнездышко.

– Я не буду пиццу, – отказалась Рен. – Прости, пап. Мы с Кортни вечером идем на барбекю для первокурсников. – Она мельком глянула на сестру. – Кэт тоже стоило бы пойти.

– А я буду пиццу! – с вызовом воскликнула Кэт.

– Кэт, – улыбнулся папа, – твоя сестра права. Вы должны пойти вместе. Познакомиться с новыми людьми.

– В ближайшие девять месяцев я только и буду делать, что знакомиться с новыми людьми. Сегодня я выбираю пиццерию.

Услышав это, Рен закатила глаза.

– Хорошо, – сказал отец, похлопав Кэт по плечу. – Следующая остановка – Шрэм-Холл. Дамы?

Он открыл дверь.

Кэт не шелохнулась.

– Па, вернись за мной, когда проводишь ее, – сказала она, глядя на сестру. – Начну распаковывать вещи.

Рен спорить не стала и вышла в коридор.

– Поболтаем завтра, – бросила она на ходу, даже не обернувшись.

– Обязательно, – ответила Кэт.

* * *

Распаковывать вещи оказалось даже приятно. А еще застилать постель и расставлять новые, нелепо дорогущие учебники на полках, висевших над таким же новым столом.

Когда отец вернулся, они вместе дошли до пиццерии «Валентино». Все, кто встретился им по пути, были примерно одного возраста с Кэт. Это пугало.

– Почему тут все светловолосые? – спросила она. – И почему все белые?

– Ты просто привыкла, что в нашей части Небраски мало белых, – смеясь, ответил отец.

Их дом находился в мексиканском квартале в южном районе Омахи. Там лишь их семья была белой.

– Пап, как думаешь, – вздохнула Кэт, – здесь можно найти фургон с тако?

– Кажется, я видел чипотле…

Она застонала.

– Да ладно тебе, – сказал отец, – ты же любишь чипотле.

– Не в этом суть.

В «Валентино» набилась куча студентов. Некоторые, как и Кэт, пришли сюда с родителями, но таких было немного.

– Прямо научно-фантастический сюжет, – заметила она. – Никаких маленьких детей… Никого за тридцать… Где все старики?

– «Зеленый сойлент»,[2] – выдал папа, взмахнув кусочком пиццы.

Кэт засмеялась.

– К слову, я не старик. – Он постучал двумя пальцами по столу. – Мне сорок один год. У моих коллег-сверстников только появились дети.

– Значит, ты поступил предусмотрительно, – похвалила его Кэт, – обзавелся нами заранее. Теперь можешь приводить домой цыпочек – на горизонте все чисто.

– Мои цыпочки… – сказал он, глядя на тарелку. – Вы единственные цыпочки, которые меня волнуют.

– Э… пап… это странно.

– Ты понимаешь, о чем я. Кстати, что у вас там с сестрой? Вы еще никогда так не воевали.

– Мы и сейчас не воюем, – сказала Кэт, откусывая пиццу с беконом и сыром. – Вот черт! – И тут же выплюнула кусок.

– Что случилось? Ресничка в глаз попала?

– Нет. Маринованный огурец. Все в порядке. Я просто не ожидала.

– Все-таки очень похоже, что воюете.

Кэт пожала плечами. В последнее время они с Рен не особо-то и разговаривали, не то что воевать.

– Она просто хочет больше… независимости.

– Звучит вполне разумно, – кивнул отец.

«Еще бы, – подумала Кэт, – это же конек Рен».

Но развивать тему не стала. Ей не хотелось, чтобы папа переживал. То, как он стучал пальцами по столу, говорило об одном: его нервы на пределе. Он и так слишком долго был нормальным.

– Устал? – спросила Кэт.

Отец виновато посмотрел на нее и убрал руку со стола себе на колено.

– Важный день. Важный и сложный день. Я, конечно, знал, что так будет. – Он изогнул бровь. – Вы обе, в один день. Да уж! До сих пор не могу поверить, что поеду домой без вас.

– Ты там не расслабляйся. Не уверена, что продержусь здесь целый семестр. – Она шутила лишь отчасти, и он это прекрасно знал.

– Кэт, ты справишься. – С этими словами отец положил ладонь – менее нервную из двух – поверх ее руки и слегка пожал. – Как и я. Правда?

На мгновение Кэт встретилась с ним глазами. Выглядел папа уставшим – и да, нервным, – но держался молодцом.

– Все-таки ты зря не завел собаку, – сказала она.

– Я бы забывал ее кормить.

– А может, мы бы натренировали ее кормить тебя.

* * *

Когда Кэт вернулась к себе в комнату, ее соседки – Рейган – по-прежнему не было. А может, она приходила и вновь ушла. В любом случае ее пожитки выглядели нетронутыми. Кэт убрала одежду и открыла коробку с личными вещицами, которые привезла из дома.

Достала их с Рен фотографию и приколола к пробковой доске над столом. Снимок с выпускного: они обе стояли в красных мантиях и улыбались. Было это еще до того, как Рен сделала стрижку…

Сестра и словом не обмолвилась, что собирается подстричься. Просто в конце лета вернулась с работы, щеголяя коротким бобом. Выглядела Рен сногсшибательно – а значит Кэт тоже бы пошла такая прическа. Но теперь, даже решись Кэт укоротить волосы на сорок сантиметров, она не стала бы стричься так же. Не стала бы поступать со своей сестрой-близняшкой, как героиня фильма «Одинокая белая женщина».

Следом Кэт достала фоторамку со снимком отца. Дома это фото всегда стояло на тумбочке. Очень удачное, снятое в день свадьбы: папа молод и улыбается, а на лацкане пиджака приютился небольшой подсолнух. Кэт поставила рамку на полку.

Далее вынула фотографию с выпускного бала: она и Эйбел. Она в мерцающем зеленом платье, а у Эйбела камербанд в тон. Снимок получился неплохой, хотя без очков ее лицо казалось пустым и невзрачным. Эйбел тоже вышел хорошо, но вид у него был скучающий.

Он всегда так выглядел – слегка скучающим.

Наверное, пора бы уже отправить Эйбелу эсэмэску, просто сообщить, что она справилась. Но Кэт хотелось подождать, пока она вновь не станет более расслабленной и беззаботной, ведь эсэмэски назад не заберешь. Напишешь сообщение с дурным меланхоличным настроем, и оно будет висеть в телефоне как напоминание о том, какая ты зануда.

На дне коробки покоились постеры с Саймоном и Базом. Кэт аккуратно выложила их на кровать – некоторые были авторскими, нарисованными специально для Кэт. Пришлось выбрать самые любимые, чтобы поместились на пробковой доске. Кэт заранее решила, что не станет вешать плакаты на стены, где их может увидеть бог знает кто.

Она выбрала три рисунка.

Саймон, поднимающий меч Мага. Баз, развалившийся на черном клыкастом троне. И они вдвоем – идут сквозь вихрь золотых листьев, а их шарфы развеваются на ветру.

В коробке осталось еще несколько вещиц: засушенная бутоньерка, ленточка, подаренная Рен, с надписью: «Общество чистых тарелок», памятные бюсты Саймона и База, которые Кэт заказала в «Ноубл коллекшн».

Расставив все по местам, Кэт опустилась на видавший виды деревянный стул. Сидя вот так, спиной к пустой стене и коробкам Рейган, она чувствовала себя почти как дома.

* * *

В своей комнате Саймон обнаружил мальчика.

Прилизанные черные волосы, холодные серые глаза. Мальчишка кружился, подняв в воздух кота, которого отчаянно пыталась поймать девочка.

– Отпусти его! – говорила она. – Ему же больно.

Мальчик засмеялся и еще выше поднял зверюгу, как вдруг увидел стоявшего на пороге Саймона и замер с перекошенным лицом.

– Ну, привет, – сказал темноволосый, опуская руки.

Кот приземлился на все четыре лапы и помчался прочь. Девочка побежала за ним.

Мальчишка никак на них не отреагировал, аккуратно поправил школьный пиджак и улыбнулся одним уголком губ.

– Я тебя знаю. Ты Саймон Сноу… наследник Мага, – сказал он, самодовольно протягивая руку. – Я Тиранус Бэзилтон Питч. Но ты можешь звать меня Баз. Мы соседи по комнате.

Саймон нахмурился и проигнорировал поданную ему бледную ладонь.

– И что, по-твоему, ты вытворял с ее котом?

Из главы 3, «Саймон Сноу и Наследник Мага»© Джемма Т. Лесли, 2001

Глава 2

В книгах, когда герой просыпается в незнакомом месте, он обычно ощущает растерянность, потому что не знает, где очутился.

С Кэт ничего подобного не случалось: она всегда помнила, как заснула.

Однако ей было странно услышать свой будильник в этой совершенно новой обстановке. В комнату проникал необычный свет, слишком желтый для столь раннего часа, а в воздухе стоял неприятный запах моющих средств, к которому она вряд ли когда привыкнет. Она взяла телефон и выключила будильник, вспоминая, что так и не написала Эйбелу, а перед сном даже не проверила электронную почту или свою страничку на «ФанФиксе».