Увечный бог - Стивен Эриксон

  Охотники за Костями. Ох. Славно".

  ***   

  Лостара Ииль жаждала возвращения бога. Желала ощутить тот поток силы, ту ужасающую волю. Пусть заберет ее отсюда. Ощутить, как внезапная сила бессмертия наполняет тело... Она протянула бы руку и завлекла Хенара Вигальфа под тенистое крыло. И других, если бы удалось. Всю армию мучеников - они такого не заслужили.

  Хенар шел рядом, готовый помочь, если она упадет. Казавшийся неукротимым мужчина согнулся, словно дряхлый старик. Жажда сломила всех, как будто невидимая рука опустилась с неба. Адъюнкт была в десяти шагах впереди, справа от нее Банашар; далеко впереди брел одинокий Скрипач. Казалось - от него исходит музыка, пение сирен, влекущее всех вперед. Но скрипка его сломана. Нет музыки, пусть ей и кажется - только слабеющая панихида шума крови в ушах, хрип дыхания, хруст стертых сапог по твердой земле.

  Нефритовые Чужаки нависли с севера, отбросив спутанные тени - ужасные шрамы будут прорезать небо весь день, уже видимые сквозь сияние злого солнца, делающие свет колдовским, нездешним.

  Адъюнкт ступала неуверенно, пошатываясь то влево, то вправо. Похоже, лишь Скрипачу удавалось идти по прямой. Она вспомнила его чтение. Дикарскую жестокость произошедшего... Неужели всё было зазря? Поток возможностей, но ни одна не реализована, ни одна не рождена. Похоже, Адъюнкт - не получившая карты - отняла у них судьбы, завела в место неизбежной гибели. Гибели, лишенной доблести и славы. Если так... чтение Скрипача - самая злая из шуток.

  Куда он идет впереди всех, какое отчаянное желание его влечет? Хочет доказать истинность своих видений? Но пустыня бесплодна, даже костей Змеи уже не видно - они потеряли след мертвых детей, причем неведомо когда, и дороги к мифическому Икариасу никто больше не видит.

  Она снова нашла взглядом Адъюнкта, женщину, за которой решила следовать. Она не знала, что и думать.

  За Таворой бледный, как вода тропического моря, горизонт окрасился огненно - алым. Знак конца ночи, конца перехода. Тени развернулись.

  Скрипач встал. Обернулся к ним лицом.

  Тавора остановилась в десяти шагах, постепенно замедляя шаги и в конце концов чуть не упав. Банашар шагнул было к ней, но остановился: Тавора выпрямилась сама.

  Хенар взял Лостару за руку. Они стояли молча. Женщина уставилась на землю, словно желая привыкнуть, зная, что не сойдет с этого места никогда. Ни она, ни Хенар. "Вот, вот моя могила".

  Подошли кулаки и офицеры. Лицо Добряка опухло и покраснело, словно он споткнулся и обо что-то ударился. Ребенд была рядом, держала руку на мече и не сводя глаз с Блистига. Тому устроили взбучку, поняла Лостара - сломан нос, разбиты губы, повсюду пятна высохшей крови. Под глазами натекли синяки, но глаза неотрывно смотрели на Адъюнкта. Горячечный, полный злобы взор.

  За офицерами медленно замирала армия; она видела лица ближайших солдат - легиона стариков и старух. Все смотрят сюда. Вещмешки брошены; там и тут солдаты упали, не сумев снять их с плеч.

  "Да, это конец".

  Все смотрели на Адъюнкта.

  Тавора Паран вдруг стала казаться маленькой. Персона, которую никто не заметит на улице, в толпе. Мир полон таких людей. Без явных дарований, без признаков красоты и благородства, без черт характера, вызывающих доверие - как, впрочем, и желание поспорить. "Мир такими полн. Полн. Теми, кого никто не видит. Не вспомнит, не засвидетельствует".

  Невыразительное ее лицо истерзано солнцем, покрыто ожогами и трещинами. Она потеряла вес, став угловатой и морщинистой. Но она стоит, выдерживая множество взглядов, нарастающий жар ненависти - ведь все их желания отвергнуты, на все надежды отвечали лишь молчанием.

  Появились Т'лан Имассы. Держа в высохших руках оружие из камня, двинулись к Таворе.

  Блистиг оскалился: - Телохранители, сука? Смогут они убить всех? Мы тебя достанем. Обещаю.

  Адъюнкт молча смотрела на него.

  "Прошу, Тавора. Скажи нам слово. Дай хоть что-то. Сделав смерть... выносимой. Мы попытались, правда? Мы шли, куда ты вела. Это долг. Это верность. Всё, чего ты просила - битвы, походы - мы всё сделали. Смотри, сколь многие умерли ради тебя, Тавора. Смотри на нас, оставшихся. Мы тоже умираем. Потому что верили.

  Боги подлые, скажи хоть что-то!"

  Адъюнкт неловко повернулась к Скрипачу, потом спросила Рутана Гудда: - Капитан. - Голос был хриплым карканьем. - Где Икариас?

  - На юг и восток от нас, Адъюнкт. Девять - десять дней.

  - А прямо на восток? Где край пустыни?

  Он вцепился пальцами в бороду, потряс головой. - Еще десять или двенадцать дней, если мы пойдем по дну этой низины, как делали вчера.

  - Есть ли вода за пустыней, капитан? На равнине Элан?

  - Немного, готов поклясться. Так рассказали дети.

  Тавора поглядела на Т'лан Имассов. - Сможете найти нам воду, Берок, на той равнине?

  Один из неупокоенных поднял голову: - Адъюнкт, мы будем под влиянием Аграст Корвалайна. Дело возможное, хотя трудное, и усилия наши заметят. Спрятаться не удастся.

  - Понимаю. Спасибо, Берок.

  "Она еще думает, что мы сможем. Десять дней! Разум потеряла?"

  Блистиг засмеялся - звук, словно у него разорвалось горло: - Мы шли за безумной бабой. Куда же еще она могла нас привести?!

  Лостара не понимала, где Блистиг находит энергию для гнева, но он воздел руки и закричал: - Малазане! Она ничего нам не дала! Мы просили, мы молили! Во имя солдат, во имя каждого из вас - МЫ МОЛИЛИ ЕЕ! - Он повернулся к армии. - Вы нас видели! Мы ходили в шатер, и все вопросы она бросала обратно, плевала нам в лица! Наши страхи, наши заботы - мы знали, что пустыня непроходима, но она пренебрегла!

  Перед ним стояли ряды, и ни звука не доносилось из них.

  Блистиг плюнул, подскочил к Адъюнкту. - Что это за сила? В тебе, женщина? Почему они умирают без ропота?

  Добряк, Ребенд, Сорт и Скенроу подошли ближе; Лостара понимала - Блистиг не доберется до Таворы, даже Т'лан Имассы не понадобятся. Но офицеры сами смотрели на Адъюнкта, в глазах тоска и жажда.

  Никто не смог бы выдержать этого, даже бог пал бы на колени. Но Адъюнкт стояла. - Банашар, - сказала она.

  Бывший жрец захромал к Лостаре. - Капитан, ваш мешок.

  Она нахмурилась. - Что?

  - Можно взять вещмешок, капитан?

  Хенар помог снять мешок с плеч. Они бросили его на почву.

  Встав на колени, Банашар развязал ремешки. - Она решила, что вы сильней всех, - бормотал он. - Дар бога? Может быть. О, - он поднял глаза, - может, вы просто упрямее всех.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});