Хозяйка Империи - Раймонд Фейст

В этой войне не могли помочь Маре и чародеи из города чо-джайнов. Их магию следовало держать в секрете до самого отчаянного момента — когда наконец начнет действовать Ассамблея, а при таком скоплении соперничающих партий вокруг Священного Города ни у кого не могло быть сомнений, что переход от разрозненных стычек к генеральному сражению — это только дело времени. Пока же главные враждующие стороны могли только стравливать между собой более мелких противников, подстраивая засады и «случайные» столкновения. Отогнать эти могучие армии было не под силу дюжине отрядов из захолустных гарнизонов, которые рыскали вокруг в поисках наиболее выигрышной позиции, с которой легче всего будет перехватывать косточки, не до конца обглоданные хищниками покрупнее.

Мара жестом предложила военачальнику войти в ее личную половину палатки.

— Сколько еще ждать? Очень скоро Джиро должен сделать какой-то шаг: он либо попытается расстроить наши ряды, либо прикажет своим западным союзникам начать осаду Священного Города. Долго ли еще мы будем топтаться на месте, не имея возможности поддержать Хокану? Если что-то идет не так…

Ее голос дрогнул. Она чувствовала, что вконец истерзана муками вынужденного ожидания: стоя во главе войска, прекрасно вооруженного и готового к бою, она не могла двинуться с места! Но если она отдаст приказ своей главной армии выступить в поход к Кентосани, то для отрядов Анасати откроется путь к реке или к торговым трактам; более того, они получат возможность ударить по этой армии с тыла. Пока силы Акомы удерживают свои нынешние позиции, господа из дома Анасати не могут атаковать или прорываться к Сулан-Ку, не накликав на себя кару Ассамблеи.

Но для нее это бездействие было пыткой, поскольку она понимала, что убийство Ичиндара — это лишь первый шаг в сложном многоэтапном заговоре. Джиро не стал бы без всякой пользы для себя тратить годы на сооружение осадных машин, выплачивать крупные взятки и обзаводиться союзниками в поместьях, примыкающих к владениям Инродаки. Главная опасность, нависшая над Джастином, грозила ему с запада; в этом Мара была уверена. Если враги прорвутся через оборонительные рубежи Имперского квартала, ее дети погибнут. Имперские Белые — хорошие воины, но теперь, когда Ичиндар мертв, кому будет адресована их преданность? Первая жена Ичиндара не способна справиться с собственной дочерью. Военачальник Императора будет защищать Имперский квартал, но в отсутствие персоны, чье право отдавать ему приказы неоспоримо, еще неизвестно, как поведут себя его солдаты и офицеры. Они будут сражаться, но будут ли держать оборону столь же беззаветно и самоотверженно, как бойцы ее собственного войска? Надо считаться с тем, что любой воин способен дрогнуть, если приказ о штурме Имперского квартала отдаст вельможа, который, может быть, станет следующим Императором. Теперь острее, чем когда бы то ни было раньше, Мара ощущала ущербность цуранского образа правления.

— Боги, — воскликнула она в полнейшем расстройстве чувств, — эта кампания была бы кровопролитной, но честной, если бы мы могли строить планы без оглядки на Ассамблею!

Люджану не надо было объяснять, что за тоска гложет сердце властительницы: он по опыту прекрасно знал, как бездействие и неопределенность изматывают души солдат, приготовившихся к бою. Его госпожа пребывала в постоянном напряжении, и это могло плохо кончиться. Стеганая рубаха, надетая у нее под доспехами, — гамбизон — наверняка сбилась в складки и стала влажной от пота. Не желая слушать ничьих советов, эта упрямица наблюдала за ходом схватки, стоя под палящим солнцем.

Постаравшись, чтобы его голос звучал не слишком резко, Люджан сказал:

— Тебе, госпожа, нужно использовать любую возможность присесть и отдохнуть. — Словно показывая ей пример, он подчеркнуто спокойно снял с головы шлем и уселся, скрестив ноги, на ближайшую подушку. — Дело может начаться в любую минуту, и невелика будет польза для твоих людей, если ты будешь шататься от усталости или потеряешь сознание, перегревшись на солнце.

— Он поскреб подбородок, не в силах полностью заглушить голос тревоги. — Хотя каждому очевидно: то, что маги не заявляют о себе, весьма подозрительно.

— Плохой признак, — согласилась Мара. — У Хокану есть такая догадка: они сочиняют объединенный ультиматум. Если кто-нибудь из нас двоих — я или Джиро

— начнет прямые военные действия с использованием собственных гарнизонов, маги объявятся сразу, можешь не сомневаться. — Горничная стащила с госпожи гамбизон, и Мара жестом приказала, чтобы ей подали сухой на смену. — Я приму ванну попозже, когда дым уляжется и не придется опасаться, что через час после ванны все вокруг опять будет в копоти и саже.

Люджан потер локоть со следами сильного ушиба, но быстро прервал это движение, когда Камлио подала ему воды. Большими глотками он осушил чашку, не отводя взгляда от командной карты, развернутой прямо на земле рядом со столом. Уголки карты были придавлены камнями, а в середине четко выделялись кольца и линии, сложенные из разноцветных фишек и изображающие отряды каждого властителя. По ходу дела картину изменяли согласно последним донесениям. Нетерпение, снедавшее госпожу, испытывал каждый воин в рядах Акомы. Чтобы головы остались ясными, чтобы не наделать опрометчивых поступков, порожденных разъедающим душу ожиданием, необходимо действие; Люджан это понимал. Даже от незначительной стычки есть прок, ибо она не позволяет вниманию притупиться, а дисциплине ослабеть. Некоторое время он присматривался к карте, а потом извлек из ножен меч, который понадобился ему как указка.

— Очевидно, что группа нейтральных властителей заняла оборонительную позицию вдоль восточной излучины Гагаджина, между развилкой севернее Большого Болота и городом Джамаром. Они, конечно, могут двинуться на запад и побеспокоить фланг Джиро, но более вероятно, что эти ловкачи вполне удовлетворятся возможностью подождать, а потом проголосовать за победителя.

Предоставив горничной заниматься своим делом — протереть влажной губкой и сухим полотенцем лицо госпожи, а потом облачить ее в чистое платье, — Мара, обратившись к Люджану, тут же принялась рассуждать вслух:

— Что у тебя на уме? Очередная зловредная выходка? Если мы устроим переполох и заставим их покрутиться как следует, то, может быть, под прикрытием этой суматохи нам удастся продвинуть в нужном направлении несколько наших рот?

Люджан усмехнулся:

— Кейок считает, что мы можем захватить пленных, отобрать у них знамена и доспехи и потихоньку отправить на север роту наших переодетых бойцов. Что и говорить, такой трюк никому чести не прибавит, но у тебя найдутся солдаты, достаточно преданные, чтобы их не смущали подобные тонкости. — В его глазах светилось искреннее восхищение как стройной фигурой Мары, так и выдержкой, с которой она переносила боль от многочисленных ссадин и потертостей. Но вопрос сводится вот к чему: какие отряды мы могли бы выделить, чтобы начать стычку и чтобы при этом наши враги не распознали подвоха?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});