Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский

это? Если бы вы хотели просто узнать, что за операция, для начала нужно было бы спросить. Но вы молчали. Так зачем?

— Все просто до банальности. Я хочу посмотреть, на что ты способен в данный момент. Не на тебя конкретно, а на твои силы. Посмотреть своими глазами, — добавил Беркутов.

— Ладно. Второй вопрос… — Черт, как бы его в слова сформировать? — Что вы будете делать, если мы идем детские дома вырезать? Вам не кажется, что о цели операции все же стоило узнать заранее?

— Я сомневаюсь, что у вас именно такие цели. Но отвечая на ваш вопрос — я бы попытался вам помешать.

Хрен с ним, спрошу по-другому…

Вдруг мы банк идем грабить?

— Я не испытываю пиетета перед законной властью, — усмехнулся мужчина. — Нюансов тут, конечно, много, но в целом мне наплевать. В худшем случае просто постою в стороне.

— Это в каком таком случае? — не понял я.

— Если ваши люди начнут бессмысленно убивать направо и налево сотрудников банка.

— А…

— То есть совсем бессмысленно.

— Поня-я-ятно, — протянул я, раздумывая. — Что ж, переходите в распоряжение Святова. Он введет вас в курс дела, он же назначит вам место в отряде.

— Как прикажете. Разрешите идти? — произнес он мягко.

— Идите, — закончил я разговор, беря банку со специями.

— Чисто, Сакурай-сан, выживших нет, — доложился Курода.

— Тогда уходим, — ответил я. Надеюсь, тот везунчик, что лежит у наших ног и притворяется трупом, расслышал все правильно, иначе я даже не знаю. Придется им прямым текстом говорить, кто их враг.

— Есть.

Собрав людей, мы вместе с Куродой покинули разгромленный дом, бывший до недавнего времени доходным. Иначе говоря, гостиницей. Вот только квартировались тут лишь люди Биты. По плану у нашей группы эта точка была последней, так что я уже предвкушал ужин, душ и постель. Впрочем, недолго предвкушал, вспомнил, что мне еще доклады принимать… А-а-а, к черту, это можно и завтра сделать. Если, конечно, не случится что-то серьезное.

— Кстати, Курода, отметь сорок седьмого, — сказал я, наблюдая, как бойцы запрыгивают в микроавтобус. — Мне понравилось, как он отреагировал на втором этаже.

— А что там было? — спросил мужчина заинтересованно. Сам-то он в этот момент на первом работал.

— Ничего особенного. Похоже, там человек пять не спали и успели забаррикадироваться. В конце коридора. Ну а тот не растерялся, на пару с двумя бойцами вынес и баррикаду, и тех, кто за ней прятался.

— Не вижу тут геройства.

— Дело не в геройстве, а в лидерских качествах, — сказал я, забираясь в машину.

— Как скажете, шеф, отмечу, — произнес он, уже будучи рядом со мной.

Вернувшись на базу, я первым делом переговорил с Судзуки и Аршиновым, которых даже будить не пришлось. Да их даже ждать не пришлось, они сами подошли ко мне, когда я направлялся в штаб.

В целом предчувствие меня не подвело, и нападение было. Но складывалось впечатление, что они и не рассчитывали отбить грузовики. Как индейцы на Диком Западе — налетели, постреляли, ускакали. Как сказал Аршинов: «Не считаю себя центром вселенной, но им хватило лишь моего обстрела и двух магазинов». Эти идиоты даже автоматическим оружием не пользовались. После Сергея выслушал доклад Судзуки. Товар принял, довез, выгрузил, оформил… в общем, все как у белых людей.

К тому моменту, как я принял душ и доел заранее приготовленный ужин, на базу вернулись все группы, после чего, удостоверившись, что все в порядке, отправился спать.

К обеду следующего дня я чудесным образом разобрался со всеми делами. И когда я говорю «со всеми», именно это я и имею в виду. Сидя за своим столом и перебирая бумаги, я не мог в это поверить. Я все сделал. Всех обзвонил, со всеми договорился, все, что надо, подписал, приказы роздал… да я герой, мать!.. Завтра обязательно появится что-то еще, но сегодня мне тупо нечего было делать. Мистика. Пойти, что ли, в киношку сходить?

Мои мысли прервал стук в дверь.

— Войдите!

— Привет еще раз, Синдзи, — произнес вошедший Беркутов.

— Евгений Евгеньевич? Что-то случилось?

— Можно сказать и так. Я пришел поговорить о моем… испытательном сроке.

Нет, ну вот засранец, а? Мне остается только усмехнуться про себя. Испытательный срок, хех. ЕГО испытательный срок. Но подводные камни он, как ни крути, обошел. А то, что на испытательном сроке буду фактически я, вслух можно и не произносить.

Однако тут есть парочка «но». Моя болезненная гордость, которую я порой не могу задавить, хоть и понимаю ее вредность. Но даже если бы ее не было, остается еще и то, что аристократы не станут идти на испытательный срок к простолюдину. Я, конечно, не аристократ, но стремлюсь именно к этому. И ладно, если бы передо мной стоял обычный простолюдин, но это же потомственный Воин клана. И он, и его предки неизвестно в каком колене обретались подле аристократов, да Беркутов на раз должен такие нюансы сечь. И при этом предлагать мне подобное? Такое впечатление, что это начало тонкого плана по моему подминанию под него. Либо оскорбление и заявка на то, что он никогда не будет подчиняться мне полностью. Блин, кого сюда Святов приволок? И как мне ответить? Что ответить, понятно, но как? Обидеться, показать злость, презрение? Или просто послать его? А впрочем, зачем играть?

— Беркутов-сан, — начал я, позволив проявиться в голосе раздражению, — если вы это сейчас серьезно, то нам с вами точно не по пути. Идите, — махнул я в сторону двери. Осталось только «кыш отсюда» добавить.

Молчал он с минуту. Молчал, но не уходил. Я уж хотел было поторопить его и даже воздуха в грудь набрал, но тут он отмер.

— Прошу простить меня за эту небольшую проверку, Сакурай-сан. — О как! — Но я надеюсь, вы отнесетесь к этому с должным пониманием. Если ваше предложение еще в силе, я готов… примкнуть к вашему роду.

— У меня… — прервался я. В конце концов, он и сам знает, что у меня нет еще герба. Хм, доверять или нет? Предыдущее его поведение внушает сомнения. Но учитывая, что он своими последними словами сам оказывает мне огромное доверие, наверное, и мне стоит попробовать. — Присаживайтесь. Поговорим предметно. — И достав сигареты, закурил.

Итак, по результатам переговоров выяснилось, что Беркутов может гарантировать присоединение ко мне аж тридцати восьми профессиональных вояк, среди которых четыре Ветерана. Все остальные Воины. Из них лишь у шестерых нет семей. Но это обычная пехота, отдельным лотом идут двенадцать тяжелых пехотинцев, из которых МПД имеют лишь двое. Да и те смогли сохранить их только потому,