Падение - Вадим Кушнир

Не вижу вообще ничего. После чего появляюсь в библиотеке Улькира. А передо мной стоит его гуманоидная фигура, состоящая словно из небесного полотна и одетая в синюю мантию.

— Люди, — завёл тот. — Вы ничего не можете сделать правильно. Что ты сделал?

— Активировал "Арку", — самоуверенно ответил я, сложив руки за спиной. — Какие-то проблемы?

— Что ты активировал, человек? Иди переделывай, у меня ничего, — он выкрикнул это слово, — ничего не работает!

— А у меня работает, — в стороне от нас появилась третья фигура, которую я никогда не видел. Она напоминает какое-то тёмно-коричневое насекомое, но гуманоидная. Высотой будет побольше меня, наверное, где-то два метра. Телосложение более "тонкое", нежели у людей. Имеет две пары рук, одна из которых прямо как у нас, а вторая чуть ниже и поменьше. Но вот нижняя левая заменена на бионическую. Ноги состоят из трёх сегментов и стопы. На руках и ногах по три пальца, центральный из которых противопоставлен другим. Фаланги заканчиваются острыми когтями. На стопе он "смотрит" назад и получается так, что этот инсектоид стоит на пальцах. Голова же в форме треугольной призмы, что смотрит ребром вперёд и немного вниз, подобно Бессмертному. Нижняя часть — две пары мандибул, одна из которых бионический протез. Сверху же — три пары разных глаз. Из-за спины виднеется пара сгоревших, практически до основания, крыльев. Тело покрыто, как у всех насекомых, экзоскелетом и он имеет множество глубоких порезов. Наибольший — на центральной части груди, который ведёт к отрезанной руке. Если всмотреться, то в каждом таком увечье можно заметить синтетические элементы, что расположились под экзоскелетом. Из грудных пластин также выходят толстые трубки, которые сначала спускаются немного вниз и заходят за спину, где снова вонзаются в тело.

— Нейран'ар! — нервно воскликнул лжец.

— Вы не убили всех нас, — инсектоид заговорил голосом Короля. — Давиан, благодарю за содействие, — он повернулся ко мне. Улькир же исчез. — Пришло время раскрыть карты, полагаю.

— Почему он назвал тебя таким странным словом? — я слегка запутался. — И что это за облик такой?

— Это название моего биологического вида. Да и пора назваться. Моё настоящее имя — Фозис Даркс. Богов нет, Давиан. Это мой нынешний вид. Улькир обычный смертный, пусть и одарённый проклятием псионики.

— И что же я сделал?

— Открыл, грубо говоря, квантовые врата в межгалактическую пустоту, где я с остальными выжившими находимся. Сейчас, должно быть, мой народ уже перебрасывает через "Арку" силы, чтобы помочь вам на земле. Но пока космический флот не имеет возможности перейти к вам в галактику. Мне тяжело это просить, но вы должны продержаться ещё какое-то время, пока орбитальное кольцо не заработает.

— Богов нет, — я повторил главную мысль.

— Да. Вы наступили на те же грабли, что и мы. Так что не одни вы так сильно ошибались. Не смею тебя больше задерживать в этом "месте". Поступай как хочешь, но знай — мы в долгу перед тобой.

— Межзвёздная пустота? — я с каким-то отчаянием посмотрел на свою руку.

— Чтобы спастись, нам пришлось покинуть родную галактику, которая, впрочем, сейчас умирает. Лжецы пытаются спастись с тонущего корабля, но благодаря тебе у них это не получилось. Пусть и рано радоваться. Мой народ практически истреблён ложными богами и явлением поужаснее.

— Понятно, — вздохнул я. — Тогда я пойду защищать "Арку" в космосе.

— Спасибо тебе, Давиан Тул, — он поклонился.

После этого всё вокруг начало растворяться, а реальный мир — обретать черты. На меня смотрит Кира. Она обеспокоена.

— Давиан, там… — начала говорить, но я перебил.

— Знаю, — начал пытаться встать. Как только это удалось, то посмотрел в окно и увидел множество восьминогих паукообразных роботов, у которых орудие возвышается над плоским корпусом, словно хвост скорпиона. В небе летают, словно рой, какие-то тёмные пятна. Мои и иерихонские солдаты не знают, что делать. Но вот произошёл первый выстрел со стороны врага. А за ним ещё один и ещё. Они открыли огонь по серебристым боевым машинам, которые были вынуждены защищаться своим энергетическим оружием.

— Что это такое? — жрица ничего не понимает. Да и я сам в шоке. Знаю лишь одно — нам нужно защититься в космосе, иначе живыми отсюда не уйти.

— Ты же говорила с Королём? Это его армия, — я смотрю, как из "Арки" вышла группа похожих инсектоидов, которая направилась сюда. — Богов нет. Нас всех обманули. Все, кроме Короля, играли с нами, как с фигурками на доске. Вот и поплатились.

После этих слов в зале воцарилась тишина. Опять слишком много всего произошло в краткий промежуток времени. Сложно всё это воспринимать и думать, что делать. Голова забита чем-то другим.

И вот дверь открылась и сюда вошёл похожий на Фозиса представитель его расы. Разве что экзоскелет имеет серый цвет с бордовым оттенком и какие-то красные и белые линии по всему телу, которые кажутся чем-то вроде татуировок. Да и он не имеет имплантов, увечий, а пальцы не такие заострённые. У него над плечом летает небольшой сферический дрон.

— Благодарим за спасение, — заговорил дрон. Речь ксеноса же состоит из щёлканий ротовым аппаратом. — Предоставьте дальнейшую наземную операцию нам, нейран'арам.

— Что вы сделаете с иерихонцами? — без доверия спросила Кира. Ада же села где-то в углу и не может прийти в себя.

— Подавить, обезоружить, взять в плен, обеспечить функционирование жизненно важных структур, изучение речи и психологии, отправка домой. Таков алгоритм наших действий. Вас всё устраивает или есть пожелания? — по нему непонятно, какие эмоции он испытывает.

— Какие причины вам верить? — жрица не остановилась на первом вопросе.

— К сожалению, ввиду отсутствия контакта между нашими цивилизациями до этого момента, никаких, кроме слова. Мы надеемся на понимание и дальнейшее сотрудничество.

— Кира, хватит, — устало сказал я. — Раз вы хотите вести наземную операцию — флаг в руки. Я возвращаюсь на дредноут, пока орбитальное кольцо не заработает.

— Благодарим за доверие, — инсектоид подошёл ближе и подал руку. — Мне говорили, у вас есть традиция жать друг другу руки.

— Да, есть, — я ответил взаимностью. Пусть это выглядит странно и рука собеседника слегка прохладная. Не говоря о том, что она твёрдая, как камень, но при этом гладкая.

После этого жеста я