Золотоглазые - Джон Уиндем

— В свое время я видел, как настоящие армейские танки сносили на поворотах углы домов, точь-в-точь, как эти, — заметил я.

— Вот, пожалуйста, еще одно доказательство плохой скоординированности. Может, кто-нибудь тоже что-то заметил? — Бокер обвел нас взглядом.

— Мне показалось, — замялся Тед, — что все пузыри отличались друг от друга. Хотя бы радиусом действия, и более поздние сокращались гораздо медленнее. Один провалялся на площади секунд двадцать, прежде чем начал сворачиваться.

— Ты полагаешь, они что-то искали? — заинтересовался Бокер.

— Я не захожу так далеко. Главное, что я все успел заснять.

— Будем надеяться, что сможем почерпнуть кое-что из пленок. А никто не заметил, как щупальца реагировали на выстрелы?

— Мне показалось, — сказал Тед, — что пули проходили сквозь них, как сквозь воздух. А может, мне показалось…

Бокер хмыкнул и погрузился в размышления.

Филлис что-то бубнила себе под нос.

— Что-что? — Я наклонился к ней.

— Многореснитчатые кишечнополостные…

— А-а-а!.. — протянул я.

— Мы плохо продумали план, — заговорил Тед. — Надо было установить микрофон в твоей комнате, Майк. Ты мог бы вести синхронный репортаж.

— Во-во! То же самое мне скажут на И-Би-Си. Хотя мне все равно было не до этого. Ну ничего, будет время как следует поработать. Эх, черт возьми, — добавил я, — как вспомню, что надо возвращаться в отель… Ничто в мире так не смердело, как этот проклятый Смиттаун!

Мы еще долго сидели в пальмовой роще, занятые каждый своими мыслями, пока Бокер не вывел нас из задумчивости.

— Знаете, — сказал он, — если бы я верил в Бога, я бы, наверное, страшно перепугался. Но, к счастью, я слишком старомоден и, слава богу, в Бога не верю.

Брови Филлис поползли вверх.

— Почему? — воскликнула она. — Почему бы вы перепугались?

— Потому что, будь я суеверен, столкнувшись с чем-то новым, необычным, я наверняка решил бы, что Всевышний задумал преподать мне урок. „Вы, люди, — наверное, сказал бы мне Бог, — возомнили из себя невесть что и думаете, будто умнее других. Вы научились расщеплять атом, побеждать микробов, полагаете, что научились управлять миром, а возможно, и небом. Вы — тщеславные насекомые, глупцы, безумцы, в природе еще столько всякой всячины, что ваш крохотный мозг не в состоянии даже представить. Сейчас я покажу вам кое-что и посмотрю, что вы тогда запоете?! Мне следовало это сделать гораздо раньше“.

— Но так как вы не верите?..

— Не знаю… На земле жили люди и до нас. И они находились в лучшем положении. Всякие там динозавры и прочее… короче, они выжили. А теперь все человечество на грани…

Он не стал заканчивать, да мы и не просили. Все сидели в молчании, отрешенно уставившись в безмятежное лазурное море.

Среди прочих газет, купленных в лондонском аэропорту, мне сразу бросился в глаза последний номер „Бихолдэ“. Конечно, и у „Бихолдэ“ есть определенные достоинства, но меня никогда не оставляло чувство, что он публикует не столько здравые мысли, сколько предрассудки. Вот и сейчас на первой полосе огромными буквами красовалось „ДОКТОР БОКЕР СНОВА НА КОНЕ“. И далее: „Мы никогда не сомневались в мужестве Алистера Бокера, без страха ринувшегося навстречу подводному дракону, мы также отдаем должное той проницательности, с какой он рассчитал место возможной встречи с монстром, но те кошмарные, фантастические сцены, которыми нас угостила в прошлый вторник И-Би-Си, заставляют скорее удивиться не тому, что четыре члена экспедиции погибли, но тому, как выжили остальные. Мы считаем своим долгом поздравить доктора Алистера Бокера с тем, что ему в этой ситуации посчастливилось отделаться лишь растяжением коленного сустава, тогда как чудовище стащило с него носок и ботинок.

Однако каким бы душещипательным ни казалось это приключение, какой бы вклад ни внес доктор Бокер в развитие средств обороны, ошибочно с его стороны считать себя единственным на Земле провидцем.

Мы обеспокоены, и обеспокоены не без оснований, теми сокрушительными ударами по мировому производству, которые наносит подводный мир. Но мы уверены, что недалек тот день, когда наши выдающиеся умы найдут панацею от всех бед и восстановят свободу мореплавания. Мы скорбим о безвинно павших мирных островитянах и негодуем при мысли о совершенных злодеяниях. Но тем не менее не следует поддаваться на очередную провокацию доктора Бокера, пытающегося запугать нас. Мы не сомневаемся, что все думающее население Земли на нашей стороне.

Мы склонны приписать предложение Алистера Бокера по созданию системы защиты вдоль всего западного побережья Соединенного Королевства, увы, не здравому смыслу, а стремлению ввести в заблуждение простодушного мирянина, склонного к экстравагантным сенсациям.

Давайте проанализируем, из чего исходил доктор Бокер, давая свои паникерские рекомендации: несколько набегов на крошечные тропические острова некоего, до сих пор нам не известного, чудища, где в результате погибло пару сотен человек?! Но примерно столько же ежедневно гибнет в автокатастрофах! Конечно, все это весьма прискорбно, но вряд ли дает нам основания возводить дорогостоящие баррикады в тысячах миль от места происшествия, причем за наш с вами счет, дорогие читатели. Это примерно то же, как если бы мы принялись строить сейсмостойкие здания только потому, что в Токио произошло землетрясение…“

И так далее и тому подобное. Они разгромили Бокера в пух и прах. Я решил не показывать статью доктору, но, к сожалению, взгляд „Бихолдэ“ не уникален, и Бокер вскоре прочитал эту галиматью в другой газете.

Хорошо, что нам с Филлис удалось ускользнуть раньше, чем коллеги по перу, встречавшие нашу экспедицию, набросились на доктора.

Однако не видеть Бокера — не значит забыть о нем. Пресса, мгновенно разделившаяся на его противников и сторонников, создавала впечатление его постоянного присутствия.

Едва мы открыли дверь своей квартиры, на нас обрушились звонки представителей обеих сторон. Я дозвонился до И-Би-Си и заявил, что если они не подключатся к нашему телефону, я оборву провод; пусть записывают все звонки, иначе мне придется выполнить свою угрозу, что будет им явно не на руку.

Они согласились и наутро доставили длиннющий список желающих с нами поговорить. Среди них я обнаружил имя капитана Винтерса.

— Тут есть, на мой взгляд, один с явным преимуществом, — сказал я. — Не хочешь ли набрать его номер?

— О боже! Ничего я не хочу. Это ты хочешь, чтобы твоя жена стала инвалидом!.. — ни с того ни с сего взорвалась Филлис, но все-таки взглянула на фамилию в списке. — А! Морской Флот — это другое дело!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});