Ожог от зеркала - Александр Доставалов

– Хорошо. Подсознательно они тянутся к магии, как к естественному руслу, что выражается в виде сказок, песен, легенд и кинофильмов. Последнее – это что-то вроде проекции, похоже на пишущие образы веретёна, но более примитивно. Передают, и то с изъянами, только звук и цвет.

– А телепередачи... – робко спросил Никита.

– Хм... – одобрительно буркнул Фарсал. – Быстро сориентировался. Телепередачи – это почти то же самое. Тоже псевдоинформация, подаётся в самой привлекательной форме. Интеллект калечит не хуже мескалиновых, вызывает устойчивую зависимость попавшего в ловушку мозга.

– А вы говорили, что слышите их телепередачи...

– Да. И в сотни раз лучше, чем ваши слухачи. Но, кроме этого, я имею возможность наблюдать их через астрал. А это мерзкое зрелище.

– Непонятно.

– Ох, свалились вы на мою голову, – снова начал раздражаться Фарсал. – Ещё раз, с самого начала. Кое-что придётся объяснять в терминах их мира, поскольку у нас не хватит аналогов. Слушайте всё подряд и заткнитесь, старайтесь уловить общую мысль.

Тарас, Никита и Ольга кивнули, скрестив руки на груди.

– Около полутора столетий назад это был вполне благополучный мир. Несмотря на полное забвение магии. Тамошний просвещенный люд развивал так называемую науку. И даже добился некоторых успехов.

– В смысле?

Фарсал с наслаждением вытянул Никиту посохом вдоль спины. Тот прикрыл рот ладошкой, затем снова скрестил на груди руки.

– Они, конечно, гадили вокруг, поскольку производство без магии природу портит. Но питание было вполне пристойным, быт удовлетворительным, развитие общества хоть и странным, но... с проблесками здравого смысла. На тамошнем Востоке возникали такие структуры, которым и нам не грех поучиться. Но общий фон всё равно был ниже – они никогда его не улучшали, а только подрезали почти каждым своим действием. А потом появилась Тварь.

Фарсал вздохнул и надолго замолчал.

– Откуда появилась? – рискнул спросить Тарас.

– Они сами её создали. Видимо, на механическом пути её рождение было естественным. Как болезнь зарождается в болотах. Они называют её электричество. Но не понимают, что это живое существо.

– А она живая?

– Конечно. Она развивается, усложняется, растёт. И очень быстро. Она едина для всей планеты. Опутывает её паутиной проводов, по которым струятся потоки энергии, отстраивает свои органы, эволюционирует. При этом у них есть масса определений живого существа. Они тоже об этом якобы думают. И почти под все определения эта Тварь подходит.

– Почему же они не понимают, что она живая?

– Не знаю. Они подправили определения, включили в них белок. Спрятались, как ребёнок под одеяло. И теперь не считают электрические структуры живыми. И кристаллы, кстати, тоже. Хотя от этого ни те, ни другие развиваться не перестали. Но кристаллы ладно, камень не враждебен человеку, а их электроника... Она усложнилась настолько, что начинает впрямую высасывать людей.

– Это как?

– В основном через экраны. Это нечто совершенно особое, у нас нет аналога такому предмету. И хвала Создателю, что нет. Это постоянно совершенствующийся орган электронного существа, через который оно отсасывает астральную энергетику. Полностью поглощая внимание.

– Какой кошмар.

– Именно. Когда человек погружается в экран, он фактически перестает существовать. Ведь человек – это не просто совокупность биологических органов, не просто кожа, кости и желудок, есть ещё нечто. Это нечто делится на сознание и душу. Вот это нечто и ускользает, оставляя перед экраном совершенно пустое, ни о чем уже не думающее тело. Отражает оно при этом уже не свет Создателя, а электронный импульс. Обычно оно лишено и элементарных движений, поскольку монстру нужна вся энергия, весь комплекс, включая бессознательные инстинкты. Далее человек высасывается до состояния «сухой шкурки» и на какое-то время теряет к экрану интерес. Снова идёт «пастись», постепенно набирать энергию.

– Но ведь это невозможно не заметить.

– Замечают, конечно. И повышенную утомляемость, и усталость. И бессмысленность этого бдения перед экраном. Почти вся получаемая «информация» на деле пустышка, и её, естественно, очень быстро забывают.

– А в чем же тогда дело?

– Под воздействием электронных лучей мозг начинает вырабатывать морфины. В небольшом количестве, зато они попадают непосредственно туда, где доставляют максимум удовольствия. Как поцелуй вампира – гибельно, но очень приятно. Очень похоже на наркотик.

– И что их ждёт?

– Что их ждёт? Пока они способны давать подпитку электронике, они будут сохраняться. Как мы сохраняем дойных коров. А потом... Не об этом надо думать. Надо думать, что ждёт нас. Щупальца Твари уже очень близко.

– Но мы же можем... Не строить такие вещи.

– Мы ни черта не можем, – выругался Фарсал. – Это астрал. Здесь нельзя прикрыть всю планету. Как невозможно отгородиться от спор ядовитой травы, если их несёт ветер. А эти споры скоро обрушатся тучей. И наш мир погибнет за ними вослед.

– О Создатель... И как скоро это произойдёт?

– Лет двадцать. Тридцать. Может быть, пятьдесят.

Фарсал отложил пёрышко совы. Он уже давно не вёл положенных кривых, а нервно крутил его в пальцах.

– И что можно сделать?

– Ведущие маги ломают над этим головы. Остальные даже не знают о проблеме. Они не способны её воспринять.

– И есть ли надежда?

Фарсал усмехнулся:

– Надежда всегда есть. И, как ни странно, одна из структур, что действительно готова драться с Тварью, – это ваши старые знакомые. Орден тёмного пламени. Или валчи.

Глава 16

Маленький человечек восточного вида, постоянно кланяясь, что-то рассказывал Лизо. Руки его совершали столько движений, что иногда это напоминало пляску. Лизо задал вопрос. Маленький человек ответил и снова поклонился. Затем, пятясь, начал отступать к двери. Лизо смотрел ему вслед. На лице валча не отражалось никаких эмоций, но Грач, наблюдавший за этой сценой со стороны, готов был поклясться, что цветный в ярости. Маленький человек, видимо, тоже это понимал, потому что его движения, и раньше без меры почтительные, стали абсолютно раболепными. У выхода он стлался, почти сливаясь с ковриком, тяжелые двери открыл пяткой и выскользнул на улицу.

И остался жив.

– Кто это? И что он тебе рассказал? – спросил Грач.

– Мой соглядатай из Стамбула, – ответил Лизо. Он улыбнулся тонкими губами, в глазах валча выплясывал тёмный огонь. – Как я и предполагал, тверитяне там. Уже почти две недели. Но наши друзья-турки, которым я заплатил, их не тронули.

– Почему?

– Их оказалось слишком много. – Лизо снова растянул губы в улыбке. – Мне они сообщить побоялись. А пока подтягивали силы, те уже пристроились в ученики к Фарсалу. – Грач нахмурился. Лизо неспешно продолжал, рассматривая полированный ноготь большого пальца. – На Фарсала напасть они, естественно, тоже побоялись. А теперь решили ничего не делать и закрыли нам въезд в Стамбул.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});