Дороги в неизвестность - Марик Лернер

— Китаец, — буркнул Митрич.

— Китаец… Китаец… Ага, помню. Это из тех, которые залетные и при случае используются всеми за гонорар. Он вроде бурят или калмык на самом деле. Буддист хренов. Подстилка под большими, шестерка. Не удивлюсь, если сам Смирнов и нанял. Мы его просим разобраться, а он всего-навсего желает еще процентик. Очень сложно убедить никому не подчиняющихся бандитов, — с сарказмом добавил он. — И так семнадцать раз подряд. Желающие откусить горбушку, ничего не делая, всегда найдутся.

— Вряд ли, — усомнился Митрич. — Вот когда видно будет, что результат есть и прибыль большая, тогда возможно, а пока собственная самодеятельность.

— Митрич, — сказал Призрак, помолчав. — Мне не надо «вряд ли» или «возможно». Мне требуется точно. Когда и куда он прийти за ответом должен?

— Завтра в семь ко мне домой.

— И дом знает, — подозрительно сказал Призрак. — Откуда?

Митрич молча пожал плечами.

— Скажешь ему, — проинструктировал Призрак, — что мы посовещались, и я, рыдая, сказал, что таких денег прямо сейчас отдать не можем. Да мне без разницы, сколько просят, — отмахнулся он на движение собеседника. — Поторгуйся и отсрочку в любом виде проси. Чем дольше, тем лучше. Вот обязательно заплатим, но меньше и не сейчас. Как уйдет, вали в кабак и сиди хоть до утра, чтобы свидетели видели. Это понятно?

— Ты что, хочешь его…

— Проследить, — с досадой ответил Призрак. — Для начала — с кем встретится, потом — и где они проживают. И чтоб Славик с Никитой ночью ходили постоянно дозором по территории. Можешь еще кого подогнать на помощь. Патрульных полицейских попроси. Мало ли что не их район и они здесь не ходят. За дополнительную, не облагаемую налогом плату. Или потом пустим на скачки бесплатно. Сам соображай, что лучше. Могут ведь попытаться нам что-нибудь сделать, для демонстрации серьезности намерений. Да, и все, что ты знаешь про это Китайца и его парней, чтобы уже после обеда, часа в три, у меня в руках было, написанное разборчивым почерком. Волну не подымай, просто поинтересуйся. Справки наводить в таких случаях — дело нормальное. Чего, собственно, стоишь? — удивился Призрак. — Давай трудись. Это твоя сфера деятельности. С бабой я сам разбираться буду. Как ее зовут?

— Василиса Геннадьевна, — ответил Митрич, уже удаляясь в сторону выхода.

— Геннадьевна, — пробурчал Призрак, оставшись в одиночестве. — И чего только не выдумают…

Призрак сидел напротив дома Митрича, под забором в тени, и терпеливо дожидался, пока посетитель выйдет. Человек, торчащий под забором, непременно обратил бы на себя внимание, а так немногочисленные прохожие сторонились большой собаки с «ошейником», на котором висел маленький мешочек. Карманов у собак природой не предусмотрено, а кое-что необходимо при себе иметь.

Трогать зверюгу такого размера себе дороже, неизвестно еще, как отреагирует, пасть такая, что моментально без пальцев останешься, а просить она ничего не просит.

Он сидел и вспоминал свою первую человеческую женщину. Все-таки Призрак давно отвык от столь длительного воздержания и не воспринимал это как само собой разумеющееся. Уже не одно столетие никаких проблем с женским полом не было, и никто ему не отказывал. Пришлось перестраиваться на ходу — это был новый и интересный вызов его возможностям.

Невысокая, с длинными светлыми волосами, которые в рабочее время закручивались в простой узел на затылке и замечательно смотрелись, падая на плечи и спину тяжелой волной в личное, свободное от работы, время. А еще имелись чувственные полные губы и прекрасное тело с длинными ногами. Грудь была невелика, но зато совершенно не нуждалась в разных людских приспособлениях вроде бюстгальтеров, чтобы вызывающе стоять. Призрак наткнулся на Свету в приемной Смирнова, куда пришел с Митричем подписывать бумаги. Она работала у того личной секретаршей, и при виде женщины Призрак моментально сделал стойку. Попала она сюда, в Зону, в девятнадцать лет после диагноза «рак крови» и уже восемь лет отбарабанила за лечение.

Может, когда-то начальник и интересовался столь замечательным женским экземпляром, недаром принял на работу, но уже не первый год не был способен на подобные подвиги. Слишком стар и жирен. На уме у него были только деньги и еще раз деньги. Расслаблялся он, по национальному обычаю изрядно принимая на грудь, по выходным под присмотром законной супруги. Да если бы и было между ними что-то, так ничего не ново в этой жизни. Приходилось неоднократно иметь дело и с замужними дамами, чтобы там ни думали на равнинах. Ни Призрак, ни его любовницы об этом не распространялись, и мало кто об этом подозревал. А ревновать? Нет, конечно. Если женщина сама хочет, значит, ей чего-то не хватает. Такого мужа стоит пожалеть.

Пришлось устроить классическую осаду. Множество красивых слов, дорогие подарки, от которых она поначалу отказывалась, но со временем сдалась и стала принимать. Походы в приличные рестораны, прогулки с чтением стихов, которые пришлось срочно выучить, просто цветы по поводу и без повода. Тоже идиотский человеческий обычай. Срывать растения, чтобы они бессмысленно завяли в горшке. Лучше уж скотине скормить, но надо соответствовать образу. И все это не забывая про основную работу. Конечно, у такой красивой женщины и раньше имелись поклонники, а Призрак выглядел моложе ее лет на пять, но опыт никуда не делся. Не прошло и месяца, как она сдалась и впустила его к себе в дом, а потом и в постель.

Совсем не в том удовольствие, чтобы завалить еще одну, лениво думал Призрак. Наверное, когда Смирнов еще что-то мог и пыхтел на ней, тряся своими телесами, Света просто терпеливо ждала, пока все это кончится. Нет, залезть на женщину интерес минимальный. А вот почувствовать, как она улетает от твоих ласк и, перестав себя контролировать, хрипло стонет и вцепляется тебе в спину, расцарапывая до крови, совсем другое дело. Дать ей немного отдохнуть и снова довести до оргазма и крика в полный голос. А если ты способен проделать это несколько раз подряд — это полное покорение с оккупацией. Капитуляцию подписывать нет необходимости, она и так довольна.

Ко всему еще неожиданно выяснилось, что Света очень давно не имела нормального мужика. Тут действительно лучше родиться счастливой, чем красивой. Люди с невысоким положением откровенно боялись ее начальника и обходили девушку десятой дорогой. А тот, кто мог себе позволить ухаживать, давно сам был женат, и дальше ни к чему не приводящего одноразового перепихона дело бы не пошло. Да и все они были уже в изрядном возрасте и больше, как говорится, «делали ветер», чем действительно ее добивались. Какой начальник, такие у него и товарищи.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});