Из Тьмы. Арка 4 - Добродел

химер.

В любом случае результат только подстегнул любопытство и желание добыть более продвинутого зверя, теперь — желательно — заражённого монстра.

Кстати, насчёт потрошения пребывающих в сознании подопытных. Не то чтобы мне нравилось следовать завету, гласящему, что «хорошо зафиксированный пациент в наркозе не нуждается» — ведь даже если отбросить моральную сторону вопроса (да-да, что бы там себе ни думал Кей, мучать ничем не провинившихся передо мной существ — это неприятно), возиться с фиксацией — дело довольно трудоёмкое. Просто демонов паразит-симбионт банально не давал вырубить носителя: заражённый либо в сознании, либо мёртв. Даже если проводить эксперимент на чистом от «пассажира» организме, стоит Чёрной Слизи сформировать центральное ядро и пустить по телу немного похожие на корневую систему жгутики, как подопытный сразу приходит в сознание.

Всё же правильно я прогнала ребят: если дело дойдёт до экспериментов на различных образцах людей (которых нужно ещё заразить), то Акире и здоровякам подобное лучше не видеть. Да и Кею тоже — снова ведь прицепится со своими шуточками.

Но это потом. В городе, когда попрощавшиеся со мной и друг с другом ребята разбрелись по своим делам, после некоторых раздумий я приняла решение не наведываться в тюрьму за опытным материалом, а сразу лететь назад. Проводить эксперименты на смертниках станем в следующий раз, после завершения исследований на местном зверье.

Пока же я снова пересекла границу аномалии и осторожно начала углубляться на её территорию. Снег хрустел под ногами, то и дело на пути встречались слабейшие из монстров, а также обычные, не являющиеся носителями звери: несмотря на то, что данная аномалия считалась владениями исключительно Чёрной Слизи, носители этого необыкновенного существа встречались редко. По крайней мере, на внешней границе облюбованной могучим монстром территории, оставшейся подвластной зиме.

Не знай я, куда явилась, ни за что бы не поверила, что нахожусь на землях чудовища Ультимейт-класса. Уровень фоновой энергии не бил рекордов, разве что фон природной силы ощущался спокойнее даже во внешнем радиусе. Как я уже упоминала, изобильная мелкая живность вела себя мирно, совершенно не пугаясь человека: чирикали птички, под снегом бегали мыши, сверху по нему скакали зайчики, на которых охотились лисы и волки. Крупные животные тоже встречались: всякие кабаны, олени и прочие. Среди этих удалось заметить парочку заражённых, но и они вели себя так же, как и обычные собратья. Да и выглядели, в общем, тоже: облезлые волки и потрёпанные медведи с тёмно-серой пеной изо рта ушли в прошлое; вернее, остались бродить по внешней границе аномалии.

Что ещё интереснее: на меня и шагающую рядом разумную марионетку животные, всё менее напоминающие жертв паразита, практически не реагировали. Даже встреченный монстр C-ранга, который, как ясно говорила настроенная на поиск духовная чувствительность, нёс в себе «пассажира» — и тот не захотел связываться с гостьей и сопровождающим её немёртвым седым здоровяком, попытавшись уйти без драки. Естественно, Горо не позволил этого сделать и, пока я разгоняла разум, ещё немного углубив полутранс для более точного отслеживания течения духовной силы образца, спровоцировал его на схватку.

Начав бой, следующий приказу старик неторопливо, позволяя мне пронаблюдать особенности течения духовной силы сражающегося монстра, разобрался с существом, похожим на выросшего до размеров крупного быка броненосца, после чего потащил связанного шёлковыми верёвками демонического зверя за границы аномалии.

И да: после всех минувших дней здоровяк нехотя, но всё-таки перешёл в разряд разумных миньонов. Натренировавшись заранее придавать непробуждённым немёртвым нужный настрой, который держится и некоторое время после возвращения разума, я вместе с Генсэем-Юрэем кое-как убедила мускулистого воителя-пенсионера в том, что служение мне — это фактически исполнение всех стремлений, которые имелись у них с товарищами при жизни.

Ведь действительно: старые воители, ощущая, как безжалостное время отбирает их силу и саму жизнь, желали закончить её, как воины — в бою, в окружении чужих трупов. И вот, погибнув в славном бою с тейгуюзером, «дедушка Прапора» получил возможность возродиться, чтобы, вернув себе былую мощь молодости, продолжить сражаться.

На этот раз — не боясь ранений и смерти. Практически воинский рай.

А этот старый осёл ещё упирается!

Пускай Горо и позволил лидеру их квартета себя уговорить, особой любовью и преданностью ко мне он не проникся, поэтому вампиром он пока не стал, оставшись привязанным к пространственному карману. С другой стороны, Яцуфуса работает так, что даже формальное признание моей власти несколько корректирует отношение нового миньона марионетки к своей госпоже, так что ненависти седой здоровяк тоже не испытывает.

Влияние артефакта далеко от абсолютного, получить верного последователя из затаившего злобу бывшего врага, да ещё и не затратив усилий — увы, не получится, особенно если приходится обрабатывать воителя с сильной волей. Но оно всё равно полезно, ибо помогает новообращённому слуге абстрагироваться от старых обид. При условии, что потенциальный миньон того хочет или хотя бы не сильно сопротивляется.

В общем, мы пока приглядываемся друг к другу. Немёртвый оценивает качества, хм, работодателя — не прячется ли за личиной девочки-подростка злобный демон, собирающийся лишить излишне религиозного миньона посмертия в чертогах кого-то-там? Работодатель в моём лице тоже смотрит на потенциального сотрудника, прикидывая, насколько и где он пригодится. Что касается страхов Горо и моего давления на эти точки, то без этого мы обошлись.

Я, конечно, могу исковеркать чужую душу или, возможно, скормить её демонам из близлежащего тёмного мира. Воплотить его страхи. Но… зачем? Контрактов с местными рогатыми не имею, сама души не жру, не до конца пробудившегося раба в самодельном артефакте подкармливать не планирую. Зачем возвращать старую сущность и зачатки разума одушевлённому инструменту?

Да и нехорошо сие — души портить.

Может, если бы не несколько дней, проведённых за духовным и телесным отдыхом в Павильоне Цветов, где меня кормили вкусняшками, умащивали ароматными маслами, радовали танцем и песней, а также доставляли удовольствие иными способами, изгоняющими из тела и разума ненависть и хлад тёмного артефакта, я бы и допустила ошибку. Которую, придя в