Прогулка по висячему мостику - Екатерина Трубицина

- Ира. Не переживай. Я все сдал. И уже делаю задания следующего семестра.

- Честно?

- Честно. Когда я тебе врал?

- Напомнить?

- Что именно?

- Для начала школьные годы.

- Ир, не надо. Я честно все сдал. Можешь у Лешки спросить. Он мне задания проверял.

- Ладно. Хорошо. Верю. Так что – до субботы?

- Я, вообще-то, могу к тебе до субботы в гости заехать.

- Приму к сведению, но пока мне до ужаса хочется побыть одной.

Ира попрощалась с Владом и снова устроилась на диване перед экраном.

К вечеру ливень стих, ветер разметал облака, и, когда стемнело, все небо покрывали звезды. Наутро красоту природы, щедро заливаемую лучами умытого солнца, омрачала лишь насквозь промокшая земля. Ира решила оторваться от телевизора, но месить грязь вовсе не хотелось, и она позвонила Женечке.

- Сильно занят? – спросила Ира.

- Занят, а что?

- Да хотела тебя на море позвать.

- Хорошая идея!

- Так что? Оторвешься?

- Только ради тебя, Палладина!

Через несколько минут Ира вместе с Зивом и Лоренцем сидела в Женечкиной гостиной.

- Знаешь что, Ирка?

- Пока не знаю, но если скажешь, буду в курсе.

- Коль отрываться так по полной. Не возражаешь, если вместо Ривьеры мы отправимся на какой-нибудь девственный пляж?

- Конечно, не возражаю! Только, по-моему, после таких дождей…

- Ты что, Палладина? Каких дождей?

- Как каких? Два дня лило как из ведра!

- Так то ж, видимо, у тебя в горах, а на побережье тишь да гладь.

- Ну, если так…

- Ребят, а вы с нами?

- С удовольствием бы, – ответил Зив. – Да только неохота созерцать недовольные… – он запнулся, –  лица ваших соплеменников.

- Он хотел сказать рожи, – пояснил Лоренц незначительную заминку Зива.

- Пляжик действительно в полном запустении, так что ваше присутствие никого напрягать не будет.

- Ну раз так – мы всецело за, – выразил Лоренц общее согласие.

На пляж вышли прямо из Женечкиной прихожей, и Ира впервые ощутила, что значит появляться как бы из воздуха. Сначала почувствовала, насколько бы странно выглядело их появление, если б было кому на них глядеть, а потом увидела своими глазами всю эту странность, когда уже стояла на мелкой гальке и через проход выходили Зив с Лоренцем.

- Впечатляет? – спросил Женечка, заметив ее изумленный вид.

- Наверное, не в полной мере. Я хоть понимаю, что происходит, и щель могу видеть, а у простого человека, наверное, точно бы крыша поехала.

Женечка усмехнулся:

- Знал бы простой человек, сколько раз за свою жизнь он становится свидетелем подобного, так точно бы крыша поехала. Ир, не поверишь! Они действительно на это внимания не обращают. А если все же как-то фиксируют, так тут же объясняют усталостью, перегревом или еще какой-нибудь хренью в том же духе. Им проще даже приписать себе массовое помешательство, чем признать, что мир обладает куда большими возможностями, нежели те, к которым они приучены.

- Знаешь, в этом есть определенный смысл, ведь, насколько я понимаю, пользоваться-то этими возможностями даже потенциально могут далеко не все. Вон Генка! Он прекрасно обо всем этом знает, однако ведь не получается.

- В общем-то, верно. А называется это: тотальная идея тотального равенства. Как только она начала внедряться в умы, так и появились табу на то, что не может быть доступным всем без исключения. Маленькому, ничем не примечательному человечку очень приятно осознавать, что и он, хоть чисто теоретически, может стать, к примеру, президентом. А то, что этого не происходит, легко объясняется причинами ничуть не принижающими посредственное существо, потому что существо на высоком посту такое же посредственное. Да, более трудолюбивое и целеустремленное, может, даже более талантливое в узаконенных, присущих в той или иной степени всем способностях, но по сути такое же, то есть, наделенное тем же самым набором возможностей, хотя и в другой степени.

- И давно так стало?

- Очень давно. Неимоверно давно. Видишь ли, человек, владеющий более широким спектром возможностей, никогда не стремится к власти в общечеловеческом понимании. То есть, не стремится повелевать другими, ведь он без всякого подчинения себе может управлять людьми, да и это, по сути, совершенно ненужная вещь. И за свои права бороться, у него нет надобности. Их никто не в состоянии нарушить, даже ему подобный. Гораздо приятнее просто жить, как хочется, и не ввязываться в мышиную возню обделенных.

- Эй! Не в меру наделенные! Вы сюда словоблудием заниматься пришли, что ли? – недовольно промявкал Лоренц.

- И то верно! – весело усмехнулся Женечка. – Раздевайся, Палладина! Купаться пошли!

Ира было хотела воспротивиться, – Женечкины рассуждения заинтересовали ее – но в какой-то момент она где-то глубоко внутри ощутила, что прекрасно знает, о чем речь, и после секундного колебания тоже усмехнулась и быстро избавилась от лишней одежды.

- Ирка! Ты от кого это купальником прикрылась? От меня или от Зива с Лоренцем? Здесь никого больше нет и не будет.

- Ты уверен? Лето в самом разгаре!

- Ир, абсолютно уверен.

- Ира, он знает, что говорит, – подтвердил на всякий случай Зив.

Ира огляделась по сторонам. Непосредственно к пляжу спускалась покрытая лесом гора, справа и слева обрываясь скалами прямо в море так, что сама пляжная полоса напоминала нечто вроде подковы.

- Где это мы? – с легким волнением спросила Ира.

- А тебе не без разницы? – усмехнулся Женечка.

- Это, вообще, – Сочи?

- Ир, если честно, я сам не знаю.

Ира продолжала стоять, ошалело оглядываясь.

- Слушай, – усмехнулся Женечка, – может, за картой сгонять, чтоб у тебя от души отлегло?

Ира продолжала озираться по сторонам.

- Ирка! Когда по супермаркетам всего мира шлялись, тебя так не накрывало! Что случилось-то?

Ира самой себе не могла объяснить, что случилось. Ладно бы еще год назад Женечка сыграл бы с ней такую шутку – понятно от чего в ступор впадать. Но сейчас, когда идея проходов стала для нее почти что сама собой разумеющейся! Действительно, ну какая разница, в какой именно точке Земного шара она сейчас находится!

- Ира, понятия не имею, где именно мы сейчас находимся, но, смею тебя заверить, акул здесь нет, так что давай, скидывай свой купальник и айда в море.

Ира взяла себя в руки и послушалась. Плывя по идеально гладкой поверхности воды, она украдкой попробовала ее на вкус – вроде ничем не отличается от черноморской. Затем Ира нырнула – картина под водой тоже оказалась довольно знакомой. Невдалеке над дном возвышался валун, поросший водорослями и мидиями. Ира подплыла к нему и оторвала несколько штук – мидии как мидии, только несколько крупнее, чем на знакомых ей пляжах. Впрочем, это и неудивительно, если место такое безлюдное – обрывать-то некому.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});