Ересь Хоруса: Омнибус. Том IV - Дэн Абнетт

Примерно в то же время, когда первые шаги титанов сотрясли улей Илиум на Манахее, в Порте-Пасти гремела открытая пустотная война между теми, кто окончательно перешёл на сторону предателей, и теми, кто остался верными. В коридорах и залах искусственного планетоида бушевала настоящая гражданская война. План предателей — покорить флот верноподданных изнутри или заставить его сдаться — оказался лишь частично успешным, и теперь, когда прекратилось губительное влияние Паноптикона механикум, лоялисты быстро собирали силы.

После череды жестоких и беспорядочных схваток оставшиеся на ходу корабли разошлись и образовали два многокилометровой длины построения полумесяцем, держась вне зоны поражения и под прикрытием огромного искусственного планетоида, отделяющего их от врагов. Вокруг кружились обломки и сотни подбитых кораблей, пытающихся починить повреждения или бесцельно дрейфующих, пока на борту бушевали жестокие бои. Никто не обладал достаточным превосходством для победы в прямом противостоянии без серьёзных потерь, но все понимали, что попытка бежать — отделиться от противника и отступить — означала сдачу стратегически важной системы и всего в ней находящегося врагу. Судьба Порта-Пасти и его огромной армады висела на волоске.

Пока два строя находились в паритете, из тьмы внешней системы приближалась новая неожиданная угроза. Тёмный флот не отвечал на вызовы, не передавал никаких опознавательных кодов, но с почти околосветовой скоростью мчался вперёд, словно кинжал, брошенный в сердце Порта-Пасти. В стратегиуме огромного флагмана лоялистов, «Триумфа рассудка» гранд-адмирал Ла Брай нетерпеливо ждал, пока офицеры его сенсорума перегружали ауспики, пытаясь дать ему чёткий доклад о приближающемся флоте. Здесь явно была использована некая маскировочная технология, которая рассеивала и отклоняла сканирующие лучи, делая невозможным точный захват кораблей. Вероятно, что Ла Брай, как и многие офицеры его ранга, знал о применении подобных тайных устройств скрытной Гвардией Ворона — легионом, оставшимся верным, но предположительно уничтоженном на Истваане. Был ли это флот-осколок Гвардии Ворона, выживший в катастрофе? Если так, то почему они не отвечали, не открывали себя? На такие вопросы нельзя было дать достоверного ответа. Однако, какой бы ни была истинная причины скрытия от ауспиков, корабли не могли скрыть своей численности при таком мощном ускорении и выбросе тепла из плазменных двигателей. По оценкам савантов, там было около двадцати кораблей, из которых по крайней мере половина относилась к флагманскому классу, что означало, что флот самого Ла Брая превосходил их числом четыре к одному. В одиночку он мог уничтожить такую эскадру, но если бы она соединилась с собирающимися на другой стороне Порта-Пасти вражескими кораблями, то исход битвы вероятнее всего склонился бы в пользу предателей. Без колебаний Ла Брай отдал приказ, и широкий полумесяц его армады начал разворот на курс перехвата приближающегося флота, разгоняя собственные двигатели.

Расстояние стремительно сокращалось, тысячи километров проносились за считанные секунды, а следом за верноподданными шли корабли предателей, однако флот Ла Брая неизбежно бы первым встретил незваных гостей. Секунды складывались в минуты, пока не был получен доклад, что корабли приблизились достаточно, чтобы попасть в зону визуального наблюдения оккулярия флагмана, и Ла Брай немедленно приказал вывести перед ним изображение. Лишь тогда он осознал глубину своей ошибки. Авангардом приближающегося флота действительно были две боевых баржи Легионес Астартес Гвардии Ворона, по крайней мере, когда-то. Впереди шли два модифицированных гранд-крейсера типа «Дракон», в чёрных геральдических цветах легиона Коракса, ныне сорванных и опалённых в пламени битв, но следом за ними шла не Гвардия Ворона. Титан, вздымавшийся позади боевых барж, был настолько ужасающе огромным, что по сравнению с ним они казались фрегатами. Этот корабль узнали бы с первого взгляда все капитаны Имперского Флота — он был машиной разрушения, с которой немногие могли бы потягаться, но само его присутствие означало нечто стократ худшее. Это был «Мстительный дух». Это был флагман Хоруса.

Завоевание

Линейные корабли Сынов Хоруса ударили в самый центр строя лоялистов, атаковав в лоб, используя корабли перебежчиков из Гвардии Ворона как живые щиты. Клин предателей подобно копью вонзился во флот верноподданных, поразив его, расколов защитное построение, словно удар тесака — кость.

На острие клина сквозь ударные волны пламени и обломков прокладывал себе путь «Мстительный дух», подобный ожившему древнему чудовищу, его огромный бронированный нос разбрасывал крейсера лоялистов, словно игрушки, многоуровневые бортовые батареи с презрительной лёгкостью пробивали щиты и разрывали корпуса. На его мрачных бронированных бортах вспыхивали и исчезали, словно выводимые огромной рукой, странные символы, как будто пульсирующие в такт ударам ужасного сердца, а пустота вокруг словно корчилась в муках, отступая. Неудержимый корабль прорывался сквозь ряды верноподданных, сея повсюду смерть. У исполинской боевой баржи Хоруса была одна задача, одна истинная цель — скрытый в сердце армады лоялистов «Триумф рассудка», средоточие их руководства.

Увидев добычу, «Мстительный дух» зашёл на разворот так, словно собирался протаранить двойной корпус линкора, но во время сближения, когда орудия, как охотника, так и его смертоносной добычи осыпали друг друга яростным обстрелом, внезапно, сверкая двигателями, развернулся вдоль своей оси. На такой скорости подобный безумный, непредсказуемый манёвр стал бы смертельным для любого корабля такого размера, два попавших под разворачивающийся корпус эскортных судна разлетелись на части, а попавший под яростную вспышку двигателей бастионный фрегат так и остался гореть в пустоте. Пространство между двумя исполинскими кораблями словно исказилось, содрогнулось, когда корабль Воителя резко остановил движение так, что теперь он летел рядом и над «Триумфом» в том же направлении с той же скоростью. В ответ на казавшийся невозможным манёвр и нависшую подобно стервятнику угрозу, неповоротливый исполин начал разворачиваться, пытаясь уйти от огня, навести собственные орудия, но слишком медленно и слишком поздно.

Вихревые ракеты, редкие и смертоносные орудия из Тёмной Эры Технологий, были запущены из пусковых аппаратов правого борта «Мстительного духа» и вспыхнули призрачными сферами безмолвного небытия, сорвавшими пустотные щиты «Триумфа рассудка» как бумагу и подобно расколотому льду вскрывшие декаметровой толщины пластины обшивки. Спустя считанные мгновения за ними последовали «Харибды» и «Когти ужаса» Сынов Хоруса, пробившиеся через ослабленный корпус и выпустившие внутрь смертоносный груз. Следом уже летели штурмовые корабли и тараны, прокладывая себе путь на лётные палубы и ангары, совершая жёсткую посадку посреди огненной бури и шквального обстрела.

По всему «Триумфу» завыли аварийные сигналы, призывая «отразить абордаж», захлопнулись защитные переборки и открылись орудийные склады, чтобы вооружить тысячи членов экипажа, начиная с нижайших работников корабельной кухни и заканчивая светлейшими астрогаторами. Отборная Соларная ауксилия, когорта лейб-гвардии самого Ла Брая, приготовилась встретить защитников среди железных стен. По коридорам и орудийным палубам разнёсся гром выстрелов и вопли умирающих. Штурмовые войска Сынов Хоруса быстро пробились в сердце огромного и подобного лабиринту двойного корпуса корабля, убивая со сдержанной жестокостью. Одетые в зелёные доспехи воины отделений прорыва, сомкнув щиты, наступали сквозь шквальный огонь автоматических орудийных систем, не обращая внимания на собственные тяжёлые потери. Грабители Сынов Хоруса превращали целые палубы экипажа в кровавые бойни, безжалостно расстреливая из болтеров и обезглавливая клинками всех, будь то стрелки, члены экипажа или сервиторы. В защитных узких проходах и у дверей в жизненно важные отсеки лейб-гвардия Соларной ауксилии противостояла неумолимо надвигающимся чёрным терминаторам Сынов Хоруса, отвечая таким шквальным и дисциплинированным огнём, что тёмные керамитовые пластины катафрактов мерцали, словно красные угли, а позолоченные украшения плавились, словно раскалённый воск. По приказу Ла Брая в трюмах «Триумфа» открыли бронированные хранилища и криокамеры, выпустив тем самым на волю последний довод защитников исполинского корабля — сотни огринов-харонитов. Гонимые гневом и боевыми стимуляторами мутировавшие и кибернетически усиленные чудовища были столь опасны, что многие считали, что тайны их создания лучше было бы забыть в Эру Раздора. Но, согласно имперскому дозволению, они по-прежнему были доступны командующим Соларной ауксилии в качестве оружия, используемого в самых чрезвычайных ситуациях. И теперь они обрушились на Сынов Хоруса. Огромные и хирургически бронированные недолюди нависали даже над космодесантниками, а их укреплённые кулаки могли раздавить силовые доспехи так же легко, как переборки судна.