Дурацкие игры магов. Книга вторая. - Анфиса Кохинор

- Дима!!! Возьми себя в руки! - смахнув со стола бокал, истошно завопил Валентин.

Впервые за суматошное утро землянин испугался по-настоящему, поскольку два безумных Смерти могли повергнуть в хаос не только Камию или Лайфгарм, но и всю Вселенную. Олефир тоже услышал мысли племянника, но, в отличие от Валечки, орать не стал: провоцируя Тёму на срыв, он знал, что страшно рискует, и был готов действовать. Резкий горячий поток воздуха ударил Диму в грудь, швырнул на пол и вонзился в тело сотнями раскалённых игл. Жгучая боль отрезвила мага. Он вскрикнул, задёргался, и Олефир тотчас убрал заклинание.

- Приди в себя, мальчик. - Путешественник поднёс ко рту бокал и, сделав несколько спокойных глотков, добавил: - И успокой, Артёма. Меня достали его истерики!

Дмитрий послушно встал, с унылой покорностью взглянул на повелителя Камии и подошёл к другу. Как ни мучительно было признавать это, Олефир снова заставил его плясать под свою дудку, поставив перед выбором: либо рассказать о будущем, либо лишиться Артёма.

- Не хочу. - Дима обернулся и в отчаянии посмотрел на дядю: - Я больше никому не хочу служить!

- Твоё право, мальчик. Ты волен делать всё что угодно, только времени у тебя мало. - Олефир кивком указал на Артёма. - Минут пять, не больше.

Дима повернул голову и содрогнулся: чёрная, беспросветная мгла почти поглотила Артёма, он уже не рыдал, а хрипел и надрывно кашлял - безумие душило его, словно гигантская анаконда.

- Тёма! Нет! - Дмитрий ринулся в темноту, схватил друга в охапку и прижал к себе. - Прости меня! Я сделаю всё, что ты хочешь! Только не уходи!

- Мороженого…

Хриплый, тихий стон прозвучал для мага набатным колоколом, и, осторожно усадив друга на стул, он сотворил льдистую вазочку и вложил в безвольные пальцы ложку:

- Ешь, Тёма!

Артём мутным взглядом посмотрел на красно-белые шарики, потянулся к ним, но ложка выскользнула из слабых пальцев и с печальным звоном упала на стол.

- Чёрт!

Дима скрипнул зубами, схватил ложку и принялся кормить друга. Каждый съеденный кусочек рассеивал мглу, шоколадные глаза прояснялись и обретали осмысленное выражение. Временной маг оживал, и, наблюдая за ним, Олефир и Валя чувствовали себя зрителями в диком, абсурдном театре. Обоим магам казалось, что происходящее иллюзорно и фантастично, что Дима и Артём вот-вот исчезнут вместе с мороженым, и пустота поглотит мир. Но минуты хрупкими снежинками летели в вечность, вазочка пустела, а мир продолжал существовать. С последним кусочком мороженого почти прозрачные остатки тёмного облака испарились. Артём же поднял сияющие глаза на друга и проурчал, точь-в-точь как сытый кот:

- Обожаю тебя, Дима. Ты самый лучший! Я люблю тебя также сильно, как и моего магистра! Расскажи ему всё, что он хочет. Пожалуйста.

- Как скажешь, - грустно кивнул маг, погладил друга по волосам, отодвинулся и, не глядя на Олефира, бесцветным голосом начал: - Истории и моего, и Тёминого рождения просты. Мы оба, так сказать, дети любви: Фёдора и Алинор, Арсения и Марфы, соответственно…

Дмитрий старался излагать события кратко, без подробностей, но Олефир останавливал его, задавал вопросы, на которые волей-неволей приходилось отвечать, и, в результате, рассказ получился длинным и развёрнутым - за вазочку мороженого повелитель Камии узнал всю подноготную будущих учеников. Дима закончил повествования словами: "Призвав Смерть, я шагнул в Лайфгарм, но Артём перехватил меня и перенёс в прошлое, к своему любимому магистру". В пальцах мага задымилась сигарета. Он с наслаждением затянулся, стряхнул пепел в пустую тарелку и, помолчав, мрачно поинтересовался:

- Как ты будешь жить со всем этим, дядя?

Олефир окинул племянника задумчивым взглядом, глотнул вина:

- Это не твоя забота, мальчик. У тебя своих проблем невпроворот, вот и займись ими. - Он перевёл глаза на Артёма: - Значит, ты пришёл ко мне за помощью, чародей?

Временной маг смутился, покраснел и согласно кивнул:

- Да, магистр, кроме Вас никто не смог бы остановить Смерть. И Вы сделали это! Вы величайший из великих, мудрейший из…

- Брось! Лучше скажи: я сделал всё, что ты хотел?

- Да! - Артём с благоговейным обожанием смотрел на магистра: - Теперь мы с Димой будем служить Вам!

- Понятно… - протянул Олефир и лукаво взглянул на племянника: - А ты что скажешь?

- Ничего. Тёма не хочет расставаться с Вами, а, значит, и мне деваться некуда. Я останусь с ним.

- Здорово! - Временной маг захлопал в ладоши, снова став похожим на Веренику, и беспечно провозгласил: - Приказывайте, магистр! Нам не терпится служить Вам!

Олефир снисходительно улыбнулся, поставил бокал на стол и откинулся на спинку стула:

- Во-первых, прекрати кривляться, чародей. Не забывай: ты всё-таки принц Камии, а не шут. А во-вторых, скажи: ты помнишь Димин перстень?

- Перстень?! Дима не придворная дама, чтобы обвешивать себя побрякушками!

- А ты, Солнечный Дружок?

- Не помню. По-моему, он не носил украшений…

- Дима? - Олефир вперил острый взгляд в племянника: - Где твой перстень?

Дмитрий машинально потёр палец, на котором когда-то носил кольцо, и растерянно пожал плечами:

- Понятия не имею о чём Вы.

- Ты его потерял, подарил, продал? Куда ты его дел?

- Не знаю. - Дима посмотрел на свои руки и со вздохом спросил: - Почему Вас так интересует судьба какой-то безделушки? Пропала и ладно! Если Вы хотите, чтобы я носил кольцо, я не против. Пусть Тёма сотворит мне что-нибудь красивое, как он любит, или сами сделайте.

- Хорошо. - Маг-путешественник стянул с пальца массивный перстень с прозрачным овальным камнем: - Посмотри, он ничего тебе не напоминает?

- Нет.

- Что ж, диагноз неутешительный: маг, поработивший Смерть, весьма силён и искусен. Ты носил это кольцо, - Олефир помахал перстнем перед носом племянника, - двадцать лет! И вдруг начисто забыл о нём! И, что интересно, никто из вас троих о нём не помнит. А ведь вы очень сильные маги.

Дмитрий, Артём и Валентин тревожно переглянулись и заговорили разом:

- Вы считаете, что дело в кольце?

- Давайте уничтожим кольцо раньше, чем оно попадёт к врагу!

- А ты откуда знаешь?

Олефир закатил глаза к потолку и раздраженно помотал головой.

- О кольце только что рассказал Дима, правда, тут же об этом забыл, как, впрочем, и ты, Валя, и ты, Артём. Скорее всего, Смерть подчинили именно с помощью моего перстня, но подробностей не спрашивайте - сам не знаю. И отдельно для Тёмы. - Голос Олефира стал жёстким и повелительным: - Я запрещаю тебе использовать свои временные способности без прямого приказа! Моего или… - Он вернул перстень на палец, бросил на племянника суровый взгляд и хлёстко закончил: - или Димы. Ясно?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});