Иллюзия обмана - Илона Романова

Цервемза простить себе не мог, что приказал Лопцеду с Доуром возглавить карательную операцию. Кто мог себе представить, что крохотная группка повстанцев, среди которых женщины и дети, сумеет уничтожить, воинский отряд, более чем в десять раз превосходящий их числом? По донесениям вездесущих шпионов, отправленных на поиски бесследно исчезнувших солдат, мятежники воспользовались чудовищным волшебством, которое всегда считалось недоступным людям. Они поступили так, как в подобных случаях вели себя длинномордые — засветились и этим светом сожгли карателей.

Нельзя сказать, что узнав подробности, Правитель на самом деле пожалел своих слуг, тем более ставленников Грейфа Нюда. Однако нужно отдать должное этому… Алчапу — Заика и Коренастый были прекрасно вышколены. Да и вопросов лишних у них не возникало. Что уж теперь… Узурпатору было не до того. В конце концов, мало ли в Сударбской Империи услужливых подлецов?

Одни чиновники стали отказываться исполнять распоряжения Узурпатора, другие открыто перешли на сторону арнитова бастарда, третьи решили дождаться конца драки с тем, чтобы встать на сторону победителя. В общем, начиналась неразбериха, которая могла закончиться нешуточными голодом и разрухой. Правда… запрещённое мальчишкой огненное зелье всё ещё оставалось достаточно веским аргументом в споре Императора и Правителя.

II

Дом Ганора, похожий на небольшой замок, стоял в некотором отдалении от остальных зданий, создавая впечатление форпоста, на подступах к Тропорсу. Хотя обороняться было не от кого и незачем — городок, находившийся вдали от всех границ, вёл тихую и мирную жизнь.

Ганор не отличался особым угрюмством, но с юности предпочитал жить особняком. И свободы больше, и никто жить не учит. Свою судьбу он посвятил странному ремеслу изучения растений, камней и вод. Он умел излечивать любые болезни. А ещё — наблюдал за звёздами и был способен предсказывать будущее. Работа его требовала тишины и сосредоточенности, поэтому у Ганора почти не осталось друзей. Со своими он общался только тогда, когда у них возникала потребность в его лекарских или провидческих способностях. Соплеменники принимали и любили чудака таким, каков он был, а потому не набивались в компанию. Просто были рядом. Так продолжалось до тех пор, пока в его жизнь не вошла Альдош. Жена не стала ничего менять в уже сложившемся мире. Просто их судьбы растворились друг в друге. Теперь супруги работали вместе, и у них появилось больше времени, которое они тратили, в основном, на совместные прогулки по окрестностям.

Несмотря на то, что зима была в разгаре, воздух пропах весной. Последние дни Ганора донимало странное беспокойство, обычно звавшее в путешествие. Да и звёзды располагали. Альдош не задавала вопросов, но была особенно нежна и внимательна к мужу. И вот однажды утром он проснулся раньше обычного и понял, что настал тот самый день. Потихоньку, чтобы не потревожить чуткий сон жены, он прихватил, заботливо уложенную её руками сумку. Благодарно улыбнулся и вышел из дому. Постояв несколько мгновений на пороге, Звездочёт решил, что просто прогуляется по лесу, а дальше дорога сама выберет, куда вести.

Прошло уже несколько часов. Прогулка затягивалась. Однообразный лесной пейзаж, не меняясь, плыл мимо. Другой бы давно сменил маршрут, а Ганор всё шёл вперёд. Вело ли его врождённое упрямство или предчувствие, но он точно знал, что выбрал правильный путь. Наконец деревья расступились и вывели его в предгорье. Здесь он никогда не бывал. Пришлось замедлить шаг. В одной из скал обозначился грот, окружённый густым кустарником. Ганор не был бы собой, если бы не вошёл под его своды.

Внутри ничего особенного не обнаружилось. Пещера как пещера — он бывал и не в таких. Как и везде: мрак, неохотно отступающий перед его светильником, колонны, влажные стены… Однако всё то же ощущение верной дороги двигало его вглубь. По счастью грот оказался не столь уж велик и вывел в крайне узкий витиеватый коридор. Путешественнику пришлось идти, согнувшись почти пополам. Проход вывел в небольшой зал, задняя стена которого оказалась гладкой, почти отполированной. Один из составлявших её камней был пересечён тонкой причудливой трещиной, напоминавшей прямой стебель с узкими листьями. Звездочёт счёл это добрым знаком и осторожно провёл пальцами по странному рисунку. В следующий момент Ганор отпрянул — стена медленно расступилась, и открылся другой зал, почти зеркально повторявший первый.

"Будет что показать Альдош", — усмехнулся про себя путешественник и шагнул вперёд.

Новый грот был побольше предыдущих.

"Похоже на жилище лежбиков. Причём, покинуто оно всего несколько месяцев назад. Уходили звери в спешке. Рядом был бой. Крылатых котов убивали. Интересно, кому они могли помешать? Ага, здесь побывал ещё кто-то, спасавшийся бегством, — подумал Ганор, вытягивая из-под камня потрёпанную сумку. — Ладно, посмотрим, что там дальше".

А дальше оказался выход. Почти рядом с ним плескались волны. Звездочёт давно хотел пить, поэтому наклонился и зачерпнул пригоршню… Он долго отплёвывался, такой до горечи солёной была вода. Пришлось отхлебнуть из бережно хранимой фляги, которую жена предусмотрительно наполнила освежающим отваром целебных трав.

"Наверное, это море, — подумал путешественник. — Прекрасно. На редкость. Только на вкус пробовать не надо".

Он нутром чувствовал, что по осени здесь был бой. Ганор обошёл всю бухту. Споткнулся об обгорелый корень.

"Зря я не позвал Альдош. Она бы точно сказала: было здесь сражение или нет… Хотя с кем в наших краях воевать?"

Недоумевая, он брёл по берегу, легко перебираясь через скальные перешейки из бухты в бухту. Иногда просто любовался, иногда, как у выхода из пещеры, пытался понять, откуда исходит ощущение беды… Так незаметно он дошёл до маленького недавно сожжённого дома, пожилую хозяйку которого увели оттуда. Насильно и навсегда. Воздух вокруг дома пах злобой и ужасом, но при этом — мужеством и гордым отчаянием.

"Она сопротивлялась, — почувствовал Ганор. — Неужели старикам не дают просто дожить и тихо уйти?"

Несмотря на усталость, он развернул плечи. Затем прибавил шаг, почти не замечая красоты волн и скал — в его сердце плескалось своё море: боли и несправедливости. Всё новые свидетельства разорения и муки попадались ему на глаза. Ещё немного и Звездочёт просто бы ослеп… Но вот он подошёл к городской стене.

Некогда прекрасный город выглядел заброшенной руиной, которую давным-давно покинули все жители. Вглядевшись повнимательнее, он понял, что это место обитаемо, только странные существа, о которых он знал лишь понаслышке, предпочитают прятаться в домах от назойливого запаха страха и злобы, витавшего над улицами. Редкие прохожие смотрели на чужака с почтением и, как ему показалось, с надеждой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});