Солги обо мне. Том второй - Айя Субботина

дела давали брешь. Так было всегда, просто я не сразу научилась понимать закономерность.

— Ты у меня очень сильная, - Меркурий берет меня за плечи и немного встряхивает, как будто хочет растормошить от какой-то спячки. - А вместе мы точно справимся со всем. На этот раз вместе до конца.

— Навсегда, - обнимаю его руками и смотрю на Вову, который с интересом за нами наблюдает. - Всегда.

Я знаю, что нужно делать.

Я к этому готова.

Глава восемьдесят вторая: Юпитер

Глава восемьдесят вторая: Юпитер

В мой квартире, когда я туда попадаю, все перевернуто вверх дном, хотя на дверях не было никаких следов взлома и когда я переступаю порог, ничего не предвещает того, что буквально каждая вещь будет либо сброшена, либо испорчена, либо разбита. Достаточно быстрой экскурсии по каждой комнате, чтобы понять - перерыли каждый угол. В буквальном смысле этого слова, потому что в спальне выпотрошены даже ящики с нижним бельем. Хотя я бы сказал, что именно им досталось больше всего. Как будто, блять, я такой лох, что стал бы прятать важные документы или бумаги под своими носками и трусами.

Но все это абсолютно хуевая история, потому окончательно и полностью вышла из берегов. Вышла из тех сценариев, которые я, как любой адекватный чувак с заработанными не самым честным обрезом бабками, обязательно проигрывает в своей голове на случай, если до этого все-таки дойдет. В моей жизни всякое дерьмо случалось, но такое глубокое - первый раз.

Я настолько охреневаю, что какое-то время просто стою посреди гостиной, разглядывая валяющиеся на полу осколки ракушек и китайских статуэток, которые привез из прошлогодней поездки в Тибет. В Тибете было скучно и пресно, но статуэтки оказались каким-то жутко дорогим винтажным дерьмом и я мне, блять, в конце концов нравилось гладить лысую башку фарфорового Будды. А теперь все это валяется на полу, в куче мусора, наполовину утонувшее в длинной ворсе ковра из какого-то ебучего козла.

Я тянусь за сигаретой, но пачка в кармане оказывается пуста.

Иду на кухню, без сожаления хрустя осколками посуды и хрустальных бокалов.

Выискиваю в ящиках нычку с бухлом и припрятанным блоком курева, но ничего этого нет. Только потом, когда натыкаюсь на пустую нишу за ящиком с ножами, вспоминаю, что уже все это выпотрошил еще пару недель назад, когда один мой приятель непрозрачно намекнул, что мной интересуются товарищи с не очень чистой и прозрачной репутацией. Это было еще до визита Щербакова. Это было еще тогда, когда я нифига не понимал, чем грозят эти «звоночки».

Сука, как я мог так просчитаться? Я же всегда умел держать нос по ветру, буквально жопой чувствовал изменение курса и оперативно подстраивался под ситуацию. Мой корабль всегда был на плаву даже там, где на хрен разбивались и тонули даже старые прошаренные ледоколы.

Это все Сабуров и моя сука-жена.

Я бы запросто удержался на плаву и в этот раз, разобрался бы с Щербаковым - хрен знает как, но точно разобрался бы - и порешал все остальные проблемы. Но эта парочка решила раскачать мою лодку.

Залезаю в карман, достаю оттуда пару смятых купюр - сдача после обеда в каком-то задроченном фастфуде. Жалкие бумажки, к которым я раньше тупо побрезговал бы даже притрагиваться. Как говорил один мой знакомый: не хочешь иметь дела с копейками - не бери в руки это дерьмо.

Соколовский Сашка.

В могиле, блять. Уже год как в могиле, и на нем сверху лежит гранитная плита с фальшивыми словами горя и невозможности пережить утрату. Его жена выскочила замуж в прошлом месяце за какого-то губатого молодого жеребца. Краем уха слышал, что он ебал ее еще до смерти Сашки.

Бабы, блять.

Все зло от них.

Когда я выплыву - а я точно выплыву - и закопаю Нику так глубоко, где ее уже точно никто не сможет достать, больше, блять, никогда не свяжусь по серьезке ни с одной телкой. Буду просто ебать их и выбрасывать, как только набьют оскомину. Точно. Именно так и будет.

Но пока нужно сосредоточиться на том, как выгребать из этой помойки.

Нужно вернуться в дом. В сейфе остались документы. Многие из них - гарантия моей безопасности, потому что там замешаны такие люди, которых, при случае, можно и припугнуть. Это крайний случай и такой херней я раньше никогда не занимался, но и болото, из которого я пытаюсь выкарабкаться - исключительное. Ничего, пройдет время - и я воскресну, как феникс. Нужно только немного подождать, подождать, пока грязь уляжется и потом потихоньку выгребать.

Я еще раз прохожу по дому в надежде найти хотя бы что-то, что мжно будет загнать в ломбарде. Понятное дело, что никто мне не даст даже близко ту ссумму, которую стоять даже самые дешевые мои цацки, но хотя бы на первое время мне должно хватить. Но сколько бы я не рыскал, ничего ценного в доме не осталось. Кроме моего и Никиного шмотья, которое, к тому же, все в характерных желтых пятнах. Фу, блять.

Меня подташнивает. Я скучиваюсь пополам и блюю прямо на пол своей прекрасной гардеробной, с ламинатом из натуральной канадской сосны, который приготовили по спецзаказу и привезли в такие короткие сроки, что строителям, делавшим ремонт, пришлось незапланировано ускоряться. Я тогда до хрена бабла вложил в это мероприятие, хотя можно было подождать и воспользоваться стандартной доставкой производителя, потому что спешить с ремонтом было вообще не обязательно.

Бля, Агеев был прав.

Я столько бабла спускал в пустую, просто на какую-то хуйню, которая теперь окружает меня мертвыми стенами и грязными обоссаными полами. Не считал, что трачу и куда. Не задумывался, просто брал от жизни все и бездумно тыкал кредитку в каждую затычку. Просто так, чтобы кайфовать от могущества, дарил каким-то одноразовым шлюхам дорогие часы и украшения, устраивал им красивые отдых тропических островах просто за разовый трах, на который у меня морально вообще ничего не вставало уже давно.

Ладно, Корецкий, спокойно. Главное, разрулить сейчас, а выводы ты уже и так сделал.

Из квартиры выхожу даже не закрывая дверь на ключ - в ней уже и так не осталось ничего ценного. Разве что кому-то из моих - тоже не бедных! - соседей взбредет в голову сдирать полы и шторы, и тырить шкафы. Это все, конечно, тоже стоит приличную копеечку, но, бля, каким же ушлепком надо