Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны - Хэнсон Болдуин

f. «Необходимые меры для точной координации операций между [3–м флотом] и [7–м флотом] будут организованы их командующими». Здесь слишком много слов, но ничего больше. Их нельзя было осуществить. Кинкайд и я не видели друг друга после встречи в Голландии, после того как были изменены планы вторжения на Филиппины. Некоторые ключевые фигуры моего штаба и я сам вылетели из Сайпана в Голландию для обсуждения предварительных действий с Кинкайдом и его штабом и штабом Макартура. И Кинкайд, и я были очень заняты обсуждениями во время вторжения на Филиппины. Это показывает, как ничто другое, значение объединенного командования в зоне ведения боевых действий. Если бы Кинкайд или я входили в верховное командование во время сражения в заливе Лейте, я уверен, что оно велось бы по – другому. Но лучше или хуже – на это никогда не будет получен ответ.

g. Кроме PBY, мне кажется, у 7–го флота в то время было несколько патрульных бомбардировщиков типа «Мартин» (PBY).

h. Ночные ищейки не только искали северные силы, но и совершали полеты над морем Сибуян и передали сообщения о том, что Курита вновь повернул на восток и направляется к проливу Сан – Бернар – дино. Сообщение об этом было передано непосредственно Кинкайду в ту ночь в 21:00 или в 21:30.

i. Я не осуществлял оперативный контроль над подводными лодками, за исключением тех случаев, когда некоторые из них были переданы мне для выполнения конкретных операций. В то время у меня не было подводных лодок.

j. Я никогда не думал, что силы Куриты были остановлены дневными воздушными атаками. Я получил и передал дальше сообщение о том, что его силы вновь направлялись к проливу Сан – Бернардино. Я не слишком верил преувеличенным сообщениям летчиков о потерях противника. В то время мы довольно хорошо оценивали сообщения летчиков. Я думал, что Курита понес слишком большие потери от наших воздушных атак, особенно в части палубных строений, и что их контроль за ведением огня будет плохим. Их плохая стрельба по нашим авианосцам, эсминцам и судам сопровождения эсминцев на следующий день это подтвердило. Я не думал, что они встретят сопротивление со стороны авианосцев, эсминцев и судов сопровождения. Их тонкая обшивка, вероятно, в какой – то мере спасла их. После сражения у Гуадалканала, в котором погибли контр – адмирал Каллаган и контр – адмирал Скотт, было несколько тонкостенных кораблей, которые пробивали тяжелые бронебойные снаряды. Я вспоминаю один эсминец – не помню его названия, – который я позже осмотрел. Насколько я помню, он получил 14 пробоин от 14–дюймовых снарядов японского линкора. Его командиром был Ковард. Никогда еще имя командира так не соответствовало его действиям в бою[22].

k. Я не согласен с утверждением о том, что «на таком непонимании основывается ход истории и судьба наций». У меня не было непонимания, за исключением (если это так) того, что у японских авианосцев не было самолетов. В любое время я знал, что делал, и намеренно рисковал для того, чтобы избавиться от японских авианосцев. Мои предположения о том, что 7–й флот может справиться с потрепанными силами Куриты, подтвердились в бою 26 октября, в котором участвовали наши авианосцы и малые суда. Эти американские корабли вели бой, который станет эпической поэмой на все времена. Я снимаю перед ними шляпу.

l. Сражение в проливе Суригао, при котором тактическое командование осуществлял адмирал Олдендорф, было отлично задумано и исполнено. Никогда раньше цель не накрывалась так эффективно, и никогда раньше силы не были так разбиты и деморализованы, как японские силы в проливе Суригао.

m. Я все же далеко не уверен в том, что силы Озавы предназначались исключительно для приманки. Во время войны японцы постоянно лгали, даже друг другу. Поэтому не стоит им верить и после окончания войны. У них было много времени, чтобы совершить вылеты для достижения своих целей. Несмотря на их призывы «банзай», их самолеты – камикадзе, их «дурацкие бомбы» (управляемые человеком), их одно – и двухместные подводные лодки, построенные с целью пожертвования команды, и несмотря на их многие другие глупые действия, мне все же трудно поверить, что они намеренно использовали свои потенциально опасные корабли в качестве жертв. Это частично объясняется сообщениями американцев, которые расспрашивали адмирала Куриту после войны. Когда его спросили, почему он развернулся от залива Лейте, он заявил, что хотел соединиться с силами Озавы и атаковать 3–й флот.

n. Адмирал Нимиц послал мне следующий запрос: «Где оперативная группа–34?» В таком виде сообщение представляет собой нарушение правил секретности[23].

o. Я заметил, что 7–й флот описан летчиками с «красными глазами» после нескольких дней обстрела и ночей сражения. Мой флот сражался почти без перерыва с начала сентября. Когда мы, наконец, достигли Улити в конце сентября, чтобы отдохнуть и восполнить припасы, после ночи стоянки на нас обрушился тайфун. Мы почти постоянно были в бою до окончания сражения в заливе Лейте. Какого же цвета должны были быть глаза моих замечательных летчиков, я не знаю, но я знаю, что они были близки к истощению, и это меня сдерживало. Я не посмел напасть на японцев, когда мы их гнали. Это относится ко всем моим офицерам и солдатам, боевым расчетам над палубами и под палубами. Это было почти невыносимое напряжение. Мы сражались не за Кэйп – Энгано – мы сражались, чтобы покончить с японскими авианосцами.

р. Я знал, какие силы были у Кинкайда, и считал, что они могут справиться с поврежденными кораблями Куриты. Я не знал о ситуации с боеприпасами на старых линкорах Кинкайда. Потом мне сказали, что один из этих линкоров во время действий в проливе Суригао не сделал ни единого выстрела своей главной батареи.

Двигаясь на север, я рисковал, но с расчетом. Я тогда считал и думаю сейчас, что, если бы Курита пришел в залив Лейте, он не мог бы ничего предпринять, кроме «обстрела и отхода». Когда я был командующим в южной части Тихого океана, японские линкоры, крейсеры и эсминцы много раз обстреливали мои силы на Гуадалканале. Силам на берегу сильно досталось от беспощадных обстрелов, но они лишь задержали нас на короткое время. Корабли, часто наполовину разгруженные, вышли в море, чтобы уйти из зоны обстрела. Солдатам на берегу пришлось укрываться в окопах. В большинстве случаев у меня не было тяжелых боевых кораблей, чтобы оказывать сопротивление, и их обстреливали без особого труда. Один раз торпедные катера прогнали их. В другом случае Дэн Каллагэн и Норм Скотт (контр – адмиралы) совершили великолепный жертвенный акт, когда с несколькими кораблями, крейсерами, судами противовоздушной обороны и эсминцами напали на японские силы, состоявшие из линкоров, крейсеров и эсминцев. Эта жертва не была напрасной. В результате японцы потеряли линкор «Хайей», который покинула команда, и его потопили наши самолеты на следующий день. Во время одного из их последних обстрелов мы смогли обмануть японцев, поставив два наших новых линкора «Саут – Дакота» и «Вашингтон» возле острова Саво. Ими командовал контр – адмирал, а позже вице – адмирал У.А. Ли – младший из ВМС США. В результате ночной операции японцы потеряли эсминцы и один линкор, который был затоплен в ту ночь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});