Секса будет много. Тома 1 и 2 - Мэри Блум

безупречный порядок, который здесь царил, будет нарушен.

— Что случилось? — строго спросил незнакомый голос.

Из полумрака зала к нам вышел молодой мужчина в строгом черном костюме, больше похожий на еще одного аспиранта. Увидев его, Майя нервно поежилась и еще крепче прижалась ко мне, однако продолжая упрямо держать руку вытянутой. Незнакомец скользнул холодным взглядом по Алине, словно требуя ответа у нее, и она моментально стерла с лица все недовольство, нацепив поверх невозмутимую бесстрастную маску.

— Фамильяр Демона Амбиций пришел с фамильяром Демона Порока, — сухо произнесла она.

— Твоя сестра с парнем, — тихо поправила Майя.

Мужчина молча посмотрел на нее, и Майя торопливо опустила глаза, немного смутившись.

— Да это издевательство! — Алина опять перешла на возмущенный тон. — Просто насмешка! Их нельзя пускать!

Собственно, это она и показывала всем своим видом, загораживая проход. Однако незнакомец, казалось, вообще не обращал на нее внимания. Он медленно перевел взгляд с Майи на меня. Холодные серые глаза встретились с моими, и в тот же миг я понял, что это не человек.

Люди не смотрят так — равнодушно и цепко, безразлично и оценивающе одновременно, словно я был не живым существом, а товаром, разложенным на прилавке. Он будто потрошил меня глазами, вытаскивая наружу все, что во мне было человеческого, что отличало меня от простого мешка с костями и мясом, препарируя это и взвешивая, чтобы потом сравнить с какой-то правильной для него нормой и вынести вердикт. Само мое право на существование словно зависело от того, соответствую ли я этой норме. А что если нет?..

Острый взгляд, как наточенный скальпель, все глубже пробирался в голову, делая вскрытие моих мыслей, поступков, мотивов, да и всей души в целом. Я не чувствовал боли, никакого физического дискомфорта, однако сердце будто стиснули в кулаке, а потом выпустили, дав ему биться вновь.

— Это не насмешка, — наконец серьезно произнес он. — Пропусти их.

Губы Алины сжались в тонкую нить, но возразить она не решилась. Печать взметнулась в воздух и с силой опустилась на тонкое запястье ее сестры, словно собираясь оставить там не красное сердечко, а уродливый синяк.

— Поосторожнее можно? — поморщилась Майя, однако ее голос звучал довольно. — Мы все-таки на праздник пришли!

Вместо ответа, кривясь от каждого прикосновения, Алина осторожно поправила перчатку. Стараясь причинить боль сестре, она сделала больно и себе, ударив слишком сильно для обожженных пальцев. Став осмотрительнее, меня она уже не ударила печатью, а вжала в кожу так, будто клеймила каленым железом. Через секунду и на моем запястье запылало ярко-красное сердце.

— Проходите, — не глядя на нас, отчеканила Алина, — не задерживайте очередь!

Взявшись за руки так, что сердца на наших запястьях соприкоснулись, мы с Майей прошли в зал — навстречу царящему там оживлению и летающей музыке.

— А кто это был? — спросил я, стоило праздничному полумраку нас окружить.

— Либра, — отозвалась Майя, — Ангел Равновесия. Неподкупная совесть рая. Он отвечает за то, чтобы никто не нарушал порядок. Ни мы, ни даже они сами…

Оставалось только подивиться, как много она знает про рай.

— Такая прекрасная пара!..

Приветливый голос раздался откуда-то сбоку. Следом, лучезарно улыбаясь, нам навстречу выступила девушка в строгой форме — видимо, местная хостес. Ее сияющие глаза бодро переместились с Майи на меня, затем немного растерянно с меня на Майю — и внезапно потухли. Улыбка резко сбежала с губ.

— Мы рады, что вы пришли, — сухо бросила она, всем видом демонстрируя обратное. — Ваш столик номер десять…

Рука с досадой махнула в сторону назначенного нам места, и девушка поспешила отойти. Я усмехнулся — ангельское гостеприимство на проверку оказалось не таким уж и радушным. Могу поспорить, что и терпение у них такое же.

Не размыкая рук, мы с Майей направились вглубь. Музыка расслабленно кружилась по огромному залу, самый центр которого явно освободили для танцев. С обеих сторон в несколько рядов стояли небольшие столики, рассчитанные на две пары. Каждый украшала белоснежная фарфоровая вазочка с одинокой пышной розой — тоже белой, невольно напоминая фэншуйную инсталляцию в доме Алины.

Вообще Белый бал полностью оправдывал свое название — тут все было белым. На столах лежали белоснежные скатерти, стулья были обтянуты белой тканью. Даже свисавшие с потолка гелевые шарики были белыми, и точно такие же белые шарики были привязаны к столам, отмечая цифрами их номера. С одной стороны, это было стильно и эффектно, с другой — однообразно и как-то тоскливо, превращая зал в скучную белую пустыню.

На этом занудном фоне наряженные гости выделялись как цветные леденцы, не давая глазам окончательно впасть в уныние. Ну а чтобы никто не уснул, на стене в ободке в форме красного сердца постоянно сменялись парочки, которых словно выхватывало из сидящей за столиками толпы и выводило на стену лучом проектора, как живую декорацию. Гости с любопытством косились туда, гадая, когда же на радость остальным покажут и их самих.

Рядом мелькнула цифра десять, отмечая наши места. Наш столик еще был пустым. Выдвинув стул, я помог Майе сесть, а следом и сам опустился рядом. На скатерти нас ждали две бутылки шампанского — по одной на каждую пару — и четыре бокала, а также приборы и тарелки, которые, видимо, будут заполнены по ходу вечера. Бал обещал обернуться хорошим банкетом. Однако едва я собрался наполнить наши бокалы, как рядом прогремела знакомая дробь каблуков. Алина, оставившая свой пост, но явно не собирающаяся оставлять в покое нас, со строгим видом подошла к столику.

— Это не ваши места!

Нахмурившись, Майя стиснула край скатерти — так сильно, что пальцы сравнялись по цвету с тканью.

— Нам сказали, что наши, — возразил я.

— Это ошибка, — холодно отрезала Алина. — Как и ваше здесь присутствие. Хотите оставаться, пойдемте со мной!

Давя на нервы, она стояла над нами, собираясь то ли проводить нас на новое место, то ли, если мы будем упрямиться, вышвырнуть прочь — прямо своими обожженными руками. Того ангела, чтобы приструнить ее, поблизости не было, а призывать к порядку в месте, где мы и так были вне закона, казалось не самой лучшей тактикой. Переглянувшись, мы с Майей молча поднялись и пошли за ней — мимо отмечающих парочек, большинство из которых уже пригубили свое шампанское.

Не говоря ни слова, Алина повела нас в другой конец зала — куда бы мы вряд ли добрались сами по ходу вечера. Миновав первый ряд столов, она свернула ко второму, который мы бы в принципе и не рассмотрели, как и парочку, уже расположившуюся там. На долю