Элантрис - Брендон Сандерсон

Дверь в комнату открыли. Они перестали стучаться. Да и зачем? Ее уже лишили всякого подобия личной жизни. Шай все еще была пленницей, возросла только ее значимость.

Величаво вошла арбитр Фрава в сопровождении капитана Зу. На ней была роба мягкого фиолетового цвета. Лицо — слегка вытянутое. На этот раз в поседевшую косу она вплела ленты золотого и фиолетового цветов. Шай неслышно вздохнула, поправила очки. Она уже готовилась провести всю ночь, штудируя документы и обдумывая предстоящую работу — Гаотона ведь ушел праздновать вместе со всеми.

— Мне сообщили, — сказала Фрава, — что ты не слишком торопишься.

Шай отложила книгу.

— На самом деле подготовка заняла совсем немного времени. Я уже могу приступать к печатям. Сегодня я напоминала арбитру Гаотоне, что мне все еще нужен испытуемый, который хорошо знал императора. Связь между ними позволит опробовать штампы. Печати продержатся недолго, но этого будет достаточно, чтобы проверить мои предположения.

— Мы подберем такого человека, — отозвалась Фрава. Она прошлась вдоль полированного стола Шай, проведя по его поверхности пальцами, задержалась перед красной печатью и слегка надавила на нее.

— Она бросается в глаза. Скажи мне, ты ведь вложила столько усилий, чтобы этот стол стал выглядеть лучше. Почему было не спрятать печать под низом?

— Потому, что я горжусь своей работой, — объяснила Шай. — Любой Воссоздатель, если представится ему такой шанс, сможет внимательно все осмотреть и оценить мою работу.

Фрава фыркнула.

— Тут нечем гордиться, воровка. К тому же, раз ты подделываешь что-то, разве смысл не в том, чтобы никто об этом не догадался?

— Когда как, — ответила Шай. — Конечно, если подделываешь или незаконно копируешь какую-нибудь картину, то действительно лучше скрыть факт подделки. Но вот если занимаешься настоящим воссозданием, то утаивать это никак нельзя. Печать уже никуда не денешь, вот она! Всем своим видом говорит о проделанном. И этим можно гордиться.

Вот в чем состоит особенность жизни Шай. Воссоздание — не только печати душ, но в большей степени искусство подражать, попытаться воспроизвести и полностью скопировать так, чтобы не отличить что-то целостное, что угодно: литературное произведение, предмет изобразительного искусства, фамильные гербы… Так, у народа Шай любой Воссоздатель-подмастерье, который в тайне изучал это ремесло, начинал с освоения традиционного подделывания и лишь потом переходил к печатям душ.

А вот печати, вершину искусства Воссоздателей — по иронии, скрыть было очень тяжело. Штамп, конечно, можно спрятать подальше от глаз, что Шай и делала в определенных случаях. Но раз имеется возможность обнаружить клеймо, то и сама подделка — не идеальна.

— Оставьте нас, — приказала Фрава капитану Зу и остальным стражникам.

— Но… — попытался возразить Зу, делая шаг вперед.

— Я не люблю повторять, капитан, — отрезала Фрава.

Он слегка заворчал, но все-таки поклонился, а затем с яростью взглянул на Шай. Казалось, что одаривать ее угрожающим взглядом стало его второй работой в последние дни. Но тем не менее, Зу вышел со своими охранниками и захлопнул дверь.

Обновленная с утра печать Клеймящего Кровью все еще была на двери. Он приходил каждое утро примерно в одно и то же время. Для этого Шай вела отдельные записи. В те дни, когда он задерживался, метка начинала светиться слабее, слегка затухать… как раз перед его приходом. Каждый раз он появлялся вовремя, чтобы ее продлить, но вдруг однажды не успеет…

Фрава внимательно наблюдала за Шай, будто что-то просчитывая.

Шай не отвела взгляда, продолжая смотреть арбитру в глаза.

— Зу, наверное, думает, что я сделаю с вами что-нибудь ужасное в его отсутствие.

— Зу не отличается большим умом, — сказала Фрава, — хотя если нужно кого-то убить — он незаменим. Надеюсь, тебе не придется испытать его мастерство на себе.

— Неужели вам совсем не страшно? Ведь вы остались наедине с ужасным монстром.

— Не с монстром, а авантюристом, — ответила Фрава, подойдя к двери и осматривая светящуюся на ней печать. — Ты не причинишь мне никакого вреда. Напротив, тебе наверняка должно быть интересно, почему я попросила стражу выйти.

«На самом деле, — подумала про себя Шай, — я совершенно точно знаю, зачем ты выставила ихза дверь. Равно как и то, зачем ты пришла сюда именно в этот час, когда все остальные арбитры на празднике и точно не смогут застать нас тут». Предложение! Она пришла сюда сделать предложение, и Шай его уже ожидала.

— Ты когда-нибудь задумывалась, — начала Фрава, — какую бы пользу принесло империи, если бы император всегда прислушивался к гласу мудрости, который бы… иногда советовал ему…

— Я уверена, что император Ашраван всегда прислушивался к мудрым советам.

— Иногда, — согласилась Фрава. — Но временами он просто невыносим. Разве не было бы замечательно, если после своего перерождения император лишится этой наклонности?

— Я думала, вы хотели, чтобы он поступал в точности как прежде, — ответила Шай, — как можно ближе к оригиналу.

— Все верно. Но будучи известна как одна из величайших Воссоздателей в истории, я знаю, что ты особенно преуспела в создании печати собственной души. Конечно, тебе по силам воссоздать душу нашего бесценного Ашравана в точности, в то же время, сделав его склонным прислушиваться к голосу разума… особенно голосу разума определенных лиц.

«О, пылающие Ночи, — подумала Шай. — И вы так просто говорите об этом? Вы хотите, чтобы я сделала черный ход в душу императора, и у вас хватает стыда говорить об этом так прямо?»

— Возможно, я… смогла бы сделать такое, — сказала Шай, будто обдумывая подобную возможность впервые. — Будет сложно. Вам придется соответствующе вознаградить мои усилия.

— Тебя отблагодарят, — произнесла Фрава. — Я понимаю, вероятно, в твоих планах сразу после освобождения покинуть империю, но зачем? Этот город может открыть перед тобой большие возможности, особенно если правитель будет благосклонен.

— Давайте откровенно, арбитр, — заявила Шай. — У меня впереди долгая ночка работы, пока вы все будете праздновать. Я сейчас не настроена упражняться в словесности.

— В городе процветает подпольная торговля контрабандой, — сказала Фрава в ответ. — Приглядывать за ней — мое хобби. Не будет лишним, если кто-то возьмется контролировать это дело. И я отдам его тебе, если выполнишь мою задачу.

Все они совершали одну и ту же ошибку, полагая, что знают, почему Шай занимается своим ремеслом. Считая, что она уцепится за такой шанс, что контрабандист и Воссоздатель — одно и то же, ведь оба нарушают чужие законы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});