Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— Неверно! Я хочу узнать секрет бессмертия Тёмного Лорда, чтобы использовать его на всех!

* * *

Тик, треск, вжжж…

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор застыл на месте и вытаращил глаза на Гарри, по-дурацки открыв рот.

(Гарри присудил себе балл за понедельник, поскольку ему удалось до конца дня потрясти кого-то по полной программе.)

— На случай, если я непонятно выразился, — продолжил Гарри, — под «всеми» я понимаю и маглов тоже, не только волшебников.

— Нет, — замотал головой старый волшебник, его голос стал громче. — Нет, нет, нет! Это безумие!

— Муа-ха-ха! — отозвался Гарри.

На лице старого волшебника отразились гнев и беспокойство.

— Волдеморт украл книгу, из которой он почерпнул свой секрет: её не оказалось на месте, когда я пытался её отыскать. Но вот что я знаю и вот что я тебе поведаю: он стал бессмертным благодаря ритуалу ужасному и Тёмному, темнее кромешной тьмы! И Миртл, бедная милая Миртл, поплатилась за его бессмертие жизнью: ритуал требовал жертвы, требовал убийства…

— Ну, очевидно, я не собираюсь распространять метод достижения бессмертия, который требует смерти людей! Это противоречит самой идее!

Дамблдор вздрогнул и замолчал.

Постепенно гнев сошёл с лица старого волшебника, но беспокойство осталось.

— Ты не станешь использовать ритуал, требующий человеческих жертв.

— Не знаю, за кого вы меня принимаете, директор, — холодно ответил Гарри, чувствуя, как пробуждается его собственный гнев, — но не забывайте: я хочу, чтобы люди жили! Хочу всех спасти! Это вы считаете, что смерть — это круто и что всем нужно умереть!

— Я в недоумении, Гарри, — старый волшебник снова стал медленно расхаживать по своему странному кабинету. — Я не знаю, что сказать, — он взял в руки хрустальный шар, внутри которого виднелась рука, объятая пламенем, и посмотрел в него с грустью. — Я знаю только, что ты меня совсем не понял. Я не хочу, чтобы все умерли, Гарри!

— Вы просто не хотите, чтобы кто-то становился бессмертным, — весьма иронично закончил за него Гарри. Похоже, простейшие логические тавтологии вроде «∀x: Умирают(х) = ∄x: НеУмирают(x)» находятся за рамками понимания самого могущественного мага в мире.

Старый волшебник кивнул:

— Я теперь меньше за тебя боюсь, но всё-таки меня это тревожит, Гарри, — тихо сказал он и немного высохшей от старости, но всё ещё сильной рукой поставил хрустальный шар на место. — Ибо страх смерти — горькая штука, болезнь души, которая извращает и искажает людей. Волдеморт не единственный тёмный волшебник, пошедший этой дорогой, хотя, боюсь, он зашёл дальше всех.

— И вы думаете, что вы не боитесь смерти? — Гарри даже не пытался скрыть недоверие в голосе.

Старый волшебник примирительно посмотрел на него:

— Я не совершенен, Гарри, но я думаю, что принял смерть, как часть себя.

— Угу, — хмыкнул Гарри. — Видите ли, есть такая штука под названием «когнитивный диссонанс», а если выражаться проще — «зелен виноград». Если бы людей каждый месяц лупили дубинкой по голове и никто не мог ничего по этому поводу сделать, довольно скоро появились бы всякого рода философы, которые, притворяясь мудрыми, как вы выразились, нашли бы уйму изумительных преимуществ в том, что тебя ежемесячно лупят дубинкой по голове. Ну, например, что это делает тебя сильнее или что ты счастливее в те дни, когда тебя не дубасят. Но если вы подойдёте к кому-то, кого не лупят дубинкой, и спросите, не хотят ли они, чтобы их начали, в обмен на эти изумительные преимущества, они откажутся. И если бы вам не приходилось умирать, если бы вы пришли откуда-то, где даже не слышали о смерти, и я предложил бы вам, что будет удивительно, замечательно и круто, если люди начнут покрываться морщинами, стареть и в конце концов прекращать существование — что ж, вы бы меня упекли в психушку! Так почему же кто-то додумался до такой глупости, что смерть — это хорошо? Потому что вы её боитесь, потому что на самом деле вы не хотите умирать, и мысль о смерти вас терзает так сильно, что вы придумываете отговорки, чтобы смягчить эту боль. Чтобы вам не приходилось об этом думать…

— Нет, Гарри, — мягко прервал его старый волшебник, проводя рукой по поверхности светящейся воды в одном из сосудов, которая от лёгких прикосновений его пальцев мелодично зазвенела. — Хоть мне и понятно, почему ты мог так подумать.

— Вы хотите понять тёмных волшебников? — с угрюмой непреклонностью продолжил Гарри. — Тогда взгляните на ту часть себя, которая бежит не от смерти, но от страха смерти, которая находит этот страх столь невыносимым, что она с радостью обнимет Смерть, словно друга, и приласкает её, попытается стать единой с ночью, чтобы можно было считать себя владычицей бездны. Вы взяли самое ужасное из зол и назвали его добродетелью! Лишь слегка извернувшись, та же ваша часть могла бы убивать невинных и называть это дружеской услугой. Если вы способны сказать, что смерть лучше жизни, то вы способны повернуть стрелку своего морального компаса в любую сторону…

— Думаю, — Дамблдор стряхнул капельки воды с рук под звук тоненького перезвона колокольчиков, — что ты понимаешь тёмных волшебников очень хорошо, не будучи одним из них. — Это было сказано с абсолютной серьёзностью и без осуждения. — Но твоё понимание меня, боюсь, оставляет желать много лучшего.

Старый волшебник теперь улыбался, и в его голосе слышалась добродушная усмешка.

Гарри старался не становиться ещё холоднее. Откуда-то в сознание потоком лилась ярость обиды — на снисходительность Дамблдора и на смех, которым старые дурни любят заменять разумные доводы.

— Знаете, забавно: я думал, что это с Драко Малфоем будет невозможно разговаривать, а на самом деле, в своей детской невинности, он оказался стократ сильнее вас.

На лице старого волшебника проступила озадаченность:

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я хочу сказать, — язвительно повторил Гарри, — что Драко всерьёз задумался над своими убеждениями и попытался понять мои слова, вместо того чтобы выбросить их в окно с доброжелательной улыбкой превосходства. Вы настолько стары и мудры, что даже не замечаете, что я говорю! Не просто не понимаете — не замечаете!

— Я тебя выслушал, Гарри, — уже более серьёзно сказал Дамблдор, — но выслушать — это не всегда согласиться. Но отставим разногласия в сторону — что, по-твоему, я не понял?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});