Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков

Скульптор, о котором упоминает Влади, Юрий Васильев, был знаком с Высоцким, оформлял многие спектакли Таганки. Делать посмертную маску с Высоцкого его пригласил Юрий Любимов. В тот день, 27 июля, кроме Марины Влади ему помогал и его сын Михаил. Как рассказывал позднее Ю. Васильев, во время этой скорбной работы случилась неожиданная сложность. Он по всем правилам наложил маску, как это делал всегда. Когда же он попытался ее снять, это оказалось невозможным. Как будто какая-то сила ее прижала к лицу усопшего. Тогда Васильев обратился к Высоцкому: «Володенька, отпусти». После этого неожиданно легко маска снялась. Тогда же, вместе с маской, был сделан и слепок с руки Высоцкого.

Западная пресса, в отличие от советской, которая как в рот воды набрала, продолжает комментировать смерть Высоцкого. 27 июля парижская газета «Монд» публикует статью Даниэля Бернье «Смерть советского актера и певца Владимира Высокого». В ней сообщалось:

«Советский актер и певец Владимир Высоцкий умер в Москве от сердечного приступа в ночь с 24 на 25 июля, в возрасте сорока трех лет.

Владимир Высоцкий – для друзей Володя – был, несомненно, самым известным актером театра и кино, певцом в СССР, так как его популярность была велика во всех слоях общества. Он родился в 1937(?) году и в течение десяти лет был женат на французской актрисе русского происхождения Марине Влади. В течение нескольких лет он играл в театре на Таганке в Москве. У режиссера-авангардиста Юрия Любимова он был Гамлетом, Галилеем, котом Бегемотом в «Мастере и Маргарите» Булгакова… Его песни часто украшали спектакли Таганки. Он пел еще для «Дома на набережной» Трифонова («Монд» от 9 июля), но свой последний успех он снискал на телевидении в детективном сериале «Место встречи изменить нельзя», основанном на реальных фактах.

Чтобы реабилитироваться перед властями, Высоцкий записал несколько весьма соцреалистических песен, прославляющих альпинистов, советских геологов… Однако своей популярностью он обязан другому реализму, более суровому и ироническому, который описывал условия жизни в лагерях – где он побывал еще подростком – и пребывания в психиатрических больницах, когда человек не является сумасшедшим.

Лишь один маленький диск на 45 оборотов с его песнями был официально выпущен в СССР (на самом деле таких миньонов при жизни Высоцкого было выпущено четыре. – Ф. Р.), но записанные на кассетах его диски, выпущенные на Западе, переходят из рук в руки, а его сольные концерты в клубах и дворцах культуры проходили всегда с необыкновенным успехом. Он пел своим голосом, хриплым, сильным, уже разрушенным алкоголем, но вполне соответствующим его персонажам, жестким и нежным, для своих друзей до самого утра. Его последняя пластинка на 33 оборота, выпущенная в Париже в прошлом году, составлена из французских песен, написанных для него Максимом ле Форестье.

Владимир Высоцкий был представителем поколения ангажированных певцов, вместе с Александром Галичем, умершим в эмиграции в Париже два года назад, и Булатом Окуджавой, который ничего не записывал уже несколько лет».

Наступил понедельник 28 июля 1980 года – день похорон Владимира Высоцкого.

М. Влади: «Приходят друзья, чтобы положить тебя в гроб. Накатывает горе – волна за волной. Плач, крики, шепот, тишина и сорванные от волнения голоса, повторяющие твое имя. Пришли все. Некоторые приехали с другого конца страны, другие не уходили с вечера. Дом наполняется и, как в большие праздники, балконы, коридор, лестничная площадка полны людей. Только все это в необычной, давящей тишине. Приносят гроб, обитый белым. Тебя осторожно поднимают, укладывают, я поправляю подушку у тебя под головой. Твой врач Игорек спрашивает меня, может ли он положить тебе в руки ладанку. Я отказываюсь, зная, что ты не веришь в Бога. Видя его отчаяние, я беру ее у него из рук и прячу тебе под свитер. Гроб ставят в большом холле дома, чтобы все могли с тобой проститься.

В пять часов утра начинается долгая церемония прощания. Среди наших соседей много артистов и людей, связанных с театром. Они идут поклониться тебе. И еще – никому не известные люди, пришедшие с улицы, которые уже все знали. Москва пуста. Олимпийские игры в самом разгаре. Ни пресса, ни радио ничего не сообщили. Только четыре строчки в «Вечерке» отметили твой уход».

Л. Сульповар: «28 июля, часа в четыре утра, в подъезде дома на Малой Грузинской была панихида. Были самые близкие – мать, отец, Марина, Людмила Абрамова, Володины сыновья.

Поставили гроб, играл небольшой оркестр студентов консерватории, там рядом их общежитие. А потом на реанимобиле мы перевезли Володю в театр».

Л. Абрамова: «В сутолоке лиц, слов, встреч в эти дни проступило самое главное: это была огромная Смерть, ее хватило на всех, потому что его Жизнь была огромная. И еще одно: горе объединяет, все были вместе. Но „сердце рвется напополам“, ты повернул глаза зрачками в душу». Вот этот взгляд в собственную душу. Каждый – в свою. Каждый один на один с непостижимой тайной жизни и смерти. Со своими воспоминаниями. Страшно!

Много-много людей, с кем-то я встретилась впервые, кого-то не видела много лет…

«Я вернулся в театр», – сказал Колечка Губенко.

Седой Валя Никулин, седой Жора Епифанцев. Совершенно седой Володя Акимов сказал: «Пойдем, тебя Марина зовет».

«Люся, сестра…» – сказала Марина.

У Артура Макарова лицо от напряжения казалось свирепым. Я плохо запомнила, что было в эти дни. Только лица.

Все спрашивали о сыновьях, как они. Я не знала, как они. Я и сейчас не знаю, что они тогда чувствовали. Наверное, так же, как я, смотрели на лица. Наверное, так же, как все, смотрели в себя, в свою душу. Может быть, пытались понять, чем Володя был в их судьбе. Может быть, думали о том, как мало знали его. Очевидно, чувствовали себя чужими среди малознакомых людей».

Около пяти утра из дома на Грузинской вынесли белый гроб с телом умершего друга, актера и поэта. Траурный кортеж двинулся к театру. Собрались зрители и артисты. Когда Олег Ефремов вышел из дому, было уже светло. Хлопнул дверцей машины, проехал несколько метров и вдруг понял, что все равно не поедет на похороны. Нервы не выдержат. Он хорошо знал, к чему приводит его впечатлительность, понимал, что будет раздавлен.

В Театре на Таганке гроб с телом Владимира Высоцкого установили на высоком постаменте на сцене, на той, на которой он проработал 16 долгих лет. Вся сцена была устлана свежими цветами. В зале множество запоздалых венков от Министерства культуры РСФСР, Союза кинематографистов СССР, коллектива театра, от коллективов других столичных театров и учреждений.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});