Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк

Дверь снова резко открылась, и он поднял голову.

— Ну, как раз вовремя! — Он знал, что его слова прозвучали не слишком любезно, но в данный момент ему было всё равно.

— Я прошу прощения, Ваше Величество, — сказал отец Омар Артмин, входя в дверь. — Боюсь, я ожидал, что сестра Франсис предупредит меня немного раньше.

— Это не её вина! — Голос Шарлиен стал ещё более высоким и прерывистым, а затем оборвался с очередным приступом быстрого, тяжёлого дыхания.

— Я просто рад, что Сейра нашла вас, — сказал Кайлеб менее обеспокоенным, более сдержанным тоном, глядя сверху вниз на свою жену, когда её рука снова сжала его руку.

— Сейра? — Голос Артмина звучал озадаченно, и Кайлеб снова подняв на него глаза, приподнял брови.

Признаком того, насколько он был сосредоточен на Шарлиен, было то, что он не понял, что человек, прошедший за Артмином через дверь, был другим священником, а не Сейрой. Как и Артмин, он носил зелёную с зелёным сутану и золотой кадуцей старшего священника ордена Паскуаля, но Кайлеб никогда не видел его раньше. Это был высокий мужчина с тёмно-каштановыми волосами и карими глазами.

— И это? — спросил Кайлеб немного резко.

— Простите меня, Ваше Величество, — сказал незнакомец тенором, низко кланяясь, — я отец Абрейм.

Глаза Кайлеба резко распахнулись, когда «отец Абрейм» выпрямился.

— Отец Абрейм навещал епископа Хейнрика, Ваше Величество, — сказал Артмин. — Я не знал, что он был в Теллесберге, пока епископ не послал его сообщить мне, что у Её Светлости начались роды. Я… не видел Сейру этим вечером. Может быть, она разминулась со мной по дороге сюда?

—А! — Кайлеб кивнул. — Должно быть разминулась. Добрый вечер… отец Абрейм. Должен ли я предположить, что у вас есть некоторый небольшой опыт в этих вопросах?

— Я здесь прежде всего для того, чтобы поддержать отца Омара, если он почувствует, что ему это нужно, — сказал отец Абрейм, протягивая руку и небрежно почесывая своё правое ухо. — Однако я заверяю вас, Ваше Величество, что, если он решит прибегнуть к моим услугам, вы обнаружите, что я действительно хорошо проинструктирован в этой области.

— Рад это слышать, отче, — сказала Шарлиен. Её дыхание снова выровнялось, и она улыбнулась вновь прибывшему. — Я полностью доверяю отцу Омару, но я рада, что епископ Хейнрик послал и ещё и вас.

— Спасибо, Ваша Светлость, — просто сказал отец Абрейм. — Это честь — и привилегия — быть здесь.

* * *

— Ты мог бы сказать нам, что придёшь, Мерлин, — очень тихо сказал Кайлеб несколько часов спустя, сидя у кровати Шарлиен и глядя на невероятно красивое, красное, сморщенное, раздражённое, с зажмуренными глазками лицо Аланы Жанейт Неймы Армак. Его жена крепко спала, а темноволосая дочь уютно устроилась в маленьком плотном коконе из одеял. На её крошечных, идеальных, как бутон розы, губах по-прежнему оставались следы материнского молока, но он уже чувствовал, как его захлёстывает прошитая до костей программа отцовства.

— Я не был уверен, что смогу, — так же тихо ответил Мерлин через наушник в правом ухе Кайлеба, глядя через дистанционный датчик на свою спящую крестницу. — Знаешь, найти способ доставить меня на корабль или с корабля при дневном свете — это не то, что мы можем сделать в мгновение ока. Я хотел быть здесь, и не только потому, что хотел увидеть рождение ребёнка. Я доверяю сестре Франсис — во всяком случае, когда Шарли по рассеянности не отправляет её в гости! — и отцу Омару полностью, но я бы солгал, если бы сказал, что не испытал облегчения от того, что смог быть там. Они вдвоём приняли роды гораздо больше количества детей, чем я, но ни у кого из них нет прямой связи с медицинским компьютером в моей пещере. К счастью, Шарли была достаточно умна, чтобы начать рожать посреди ночи. А ночи на Сэйфхолде длинные.

— Ты вернулся вовремя?

— Как я уже сказал, ночи на Сэйфхолде длинные. Однако, боюсь, сейджин Мерлин будет медитировать где-то до полудня. — Кайлеб почти чувствовал, как губы Мерлина дёргаются в усмешке. — Мне всё ещё не нужно есть, но с той скоростью, с которой я в последнее время выращиваю и теряю волосы, мне нужно достаточно много заменяемой органики, чтобы у меня действительно начал появляться аппетит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Кайлеб фыркнул, затем наклонился, чтобы задумчиво провести по нежным губам дочери кончиком пальца.

— Она такая маленькая, — пробормотал он. — Она умещается на ладони одной руки, Мерлин!

— Я знаю. Но она вырастет. И с тобой в качестве отца и Шарли в качестве матери, я уверен, что она будет тем ещё подарком — в совершенно другом смысле этого слова — когда она это сделает! — Мерлин усмехнулся. Затем его голос снова смягчился. — Но я знаю тебя, Кайлеб. Какой бы большой она ни стала, она всегда будет достаточно маленькой, чтобы поместиться в твоём сердце.

— О, да, — прошептал император Кайлеб Жан Хааральд Брайан Армак. — О, да.

Август, 894-й год Божий

I. КЕВ «Танцор», 54, Харчонгское Море

.I.

КЕВ «Танцор», 54, Харчонгское Море

— Мне не нравится, как это выглядит, сэр, — тихо сказал капитан Рейф Махгейл. Или, по крайней мере, так тихо, как только мог, учитывая плеск и грохот воды и ветер, пронзительно свистящий в снастях КЕВ «Танцор» каллиопаподобным голосом[17], который изо всех сил старался держать курс на Остров Когтя, идя в крутой бейдевинд под гротом и зарифленными марселями.

— Почему бы и нет? — иронично ответил сэр Гвилим Мензир.

Они вдвоём стояли на шканцах «Танцора», глядя на западное небо. Весь день корабль шёл с наветренной стороны против постоянно усиливающегося ветра. Этот ветер постоянно менял направление, пока к вечеру не стал дуть почти прямо в Доларский Залив через Харчонгское Море. Теперь, с наступлением вечера, дул почти штормовой ветер, и «Танцор» сильно качало, когда двенадцатифутовые волны накатывали на правый борт его носа.

Было очевидно, что в ближайшей перспективе они не доберутся до острова.

Солнце заходило, хотя ни один из них не мог этого видеть. Сплошная гряда облаков, вскипающих на западном горизонте, была похожа на массив суши цвета индиго, чьи горные вершины, окаймлённые огнём, вздымались на фоне испещрённых медными прожилками небес за её пределами. Мензиру было не привыкать к плохой погоде, и сейчас каждый инстинкт в его теле буквально с руками рупором у рта, выкрикивал ему предупреждения.

«Это, — подумал он, — действительно, чрезвычайно плохая ситуация».

Он и одиннадцать галеонов, находившихся с ним, должны были встретиться в Бухте Невзгод с остальной эскадрой для пополнения запасов и перегруппировки. Внушающий уважение граф Тирск добился пугающе стабильного прогресса в подготовке своего флота, несмотря на опустошительные набеги Мензира, и адмирал знал, что пришло время подумать о возвращении в Старую Черис. Ему придётся решить это, так или иначе, как только он снова сможет собрать все свои корабли в одном месте, и он не ждал этого с нетерпением. На данный момент, однако, было похоже, что ему не придётся делать это так скоро, как он думал. Его одиннадцать кораблей находились в шестистах милях от Острова Когтя, почти на равном расстоянии между провинциями Тигелкамп и Кейроз Харчонгской Империи в устье Доларского Залива, и, учитывая ветер и погоду, они, вероятно, заплыли так далеко на запад, как только могли.

«По крайней мере, до тех пор, пока погода не прояснится».

Хорошей новостью, какой бы она ни была, было то, что они могли позволить себе улететь на добрую тысячу семьсот миль на восток, прежде чем наткнуться на западное побережье провинции Швэй. Плохая же новость заключалась в том, что если ветер продолжит дуть попятно, то они обнаружат, что их несёт к побережью Тигелкампа, и это даст им гораздо меньше пространства для маневрирования, прежде чем они окажутся у подветренного берега. А ещё худшей новостью было то, что даже если ветер не стихнет, каждая миля, которую он будет гнать их на восток, будет напрямую отдалять их от Острова Когтя… и приближать к графу Тирску. Мензир в данный момент не знал точно, что задумал Тирск, но подозревал, что ему бы это не понравилось. По словам харчонгских рыбаков, чей улов «Вспышка» закупила для эскадры в последнюю пятидневку, у Тирска теперь было более тридцати пяти галеонов в полной готовности, и он начал расширять свои «учебные круизы» далеко за пределы пролива Хэнки.