Демонология крови (СИ) - Александр Александрович Розов

а как, все-таки решена проблема экипажа для миссии к Чубакке?

— А, ты еще не знаешь? Сейчас расскажу. Только дай мне еще кофе и сигарету.

Получив запрошенное, миссис Шо затянулась сигаретой, глотнула кофе, и объявила:

— Контрольная карта составлялась сектором персонала в два этапа. На первом этапе они рационально ориентировались на ГМ-астронавта, например крокоана или метаморфа. Затем начались «Войны крови» и на втором этапе в карту добавили: астронавт должен являться нативным человеком, а не ГМ. Но биофизические требования не изменили! Я просто не могу выразить меру своего возмущения таким идиотизмом!

— И ты встряла в это, не так ли? — предположил ветеран терроризма.

— Нет, я поступила хуже! Я натравила на них Аслауг Хоген.

— Аслауг? — игриво отозвался он, — Подружка твоего фаворита по яхтенному дизайну?

Доктор Шо так же игриво парировала:

— Милый Вилли, если бы ты не поленился заглянуть в архив проекта «Гулливер»…

— …Бездарно засекреченный ESA/NASA 8 лет назад! — подхватил Морлок, — Конечно, я заглядывал туда. Точнее, друзья моих друзей стянули копию этого архива еще тогда, и передали мне, зная мой интерес к объекту 5I/Каимитиро. Роли Аслауг Хоген и Юлиана Зайза там почти как у Ромео и Джульетты в театре Шекспира.

— Шекспир, — возразила она, — не добавил бы к парочке бисексуальную рейв-идолицу.

— Да, Шекспир добавил к ним смерть, а вот Фортуна не склонна к готике, поэтому….

— …Вилли! В тебе пропадает великий критик, как в Нероне — великий артист.

— Мм… Это было восхваление или глумление?

— Я сама не знаю, то ли это восхваляющее глумление, то ли глумливое восхваление.

— Что ж, моему самолюбию льстит и то, и другое. Но, извини, я перебил тебя, когда ты начала рассказывать, как натравила Аслауг на сектор персонала MOXXI.

— О, да! Я натравила ее, а она привлекла обоих компаньонов. Юлиан профессионально разбирается в системах надежности и жизнеобеспечения яхт. Чоэ Трэй не только рейв-идолица, но и моряк с опытом автономных походов на мини-субмарине. К тому же, она обладает артистическим даром подавляющего убеждения офисных болванчиков.

— Так, а можно подробнее об этом даре?

— Ладно, я попробую объяснить на примере. Когда старший специалист отдела пытался изложить политкорректный принцип чистоты генов астронавтов, Трэй ответила что-то наподобие… — тут Фанни вскочила, изобразила позу киношного подростка-хулигана и прошипела, — …Эй, мужик, ты хочешь послать через весь сраный космос такой экипаж, который тупо загнется от любой сраной трещины в борту? Мужик, какое говно в твоем сраном черепе вместо мозгов? Какая, в жопу, чистота генов? Погляди сраный учебник биохимии, и узнаешь, сколько сраных мутаций случилось в твоих сраных генах с того херового дня, когда твой папаша без кондома трахал твою мамашу.

Ветеран европейского терроризма медленно похлопал в ладоши.

— Действительно чертовски убедительно!

— Это лишь подражание-экспромт, — скромно уточнила доктор Шо, — так или иначе, это сработало, и капитаном миссии Alkyona назначен Зенон Пекош, 38 лет из Гданьска.

— Alkyona? — переспросил он, — Название в честь одной из плеяд?

— Да, в честь самой быстрой из нимф звездного неба. По-моему, неплохо.

— Что ж… — он улыбнулся, — …По крайней мере, поэтично. А кто этот Зенон Пекош?

— Он авиаинженер, летчик-испытатель, астроном-любитель, фанат Станислава Лема, Артура Кларка и Элиезера Юдковского.

— Мм… Ты хочешь сказать: этот Пекош — фанат всех троих?!

— Да, Вилли. И это еще не все. 4 года назад Зенон Пекош получил тяжелую травму при аварийной посадке самолета, и оказался в инвалидном кресле. Официальная медицина ничем не могла ему помочь, и он начал пробовать нелегальные генвекторики. Первые несколько экспериментов со своими генами лишь ухудшили ситуацию, но с какого-то пятого или десятого раза это сработало, и Зенон вернулся в полноценной жизни, хотя теперь никто не берется расшифровать его химерический геном. Анализы крови дают странные результаты, однако физическая форма у него превосходная, а фанатизма по научно-фантастической линии у него прибавилось. Вот такая биография.

Вилли Морлок покрутил в пальцах уже вторую зажженную сигарету и спросил:

— Кто счастливый компаньон этого парня по экипажу Алкйоны?

— Ликэ Рэм, 52 года, фламандка из Брюсселя. Ты, вроде бы, мельком знаешь ее.

— Да, знаю и помню. Худощавая стройная персона, похожая на судебно-медицинского эксперта Меган Хант из старого детективного сериала «Следствие по телу».

— Точно! — Фанни кивнула, и он продолжил.

— Кажется, она занималась динозаврами, или чем-то в таком роде.

— Вообще-то Ликэ палео-биолог и молекулярный генетик, — уточнила Фанни,

— еще она участвовала в нескольких экстремальных экспедициях от Королевского Бельгийского Института Естественных Наук. Однажды 3 года назад Ликэ занесло в уже брошенные южноафриканские сланцевые шахты, где нашлись отпечатки кембрийской фауны. От азарта она пренебрегла рудничной техникой безопасности, и надышалась токсичными газами. Чтобы выжить после этого, ей пришлось применить экзотический генвекторик «параротатор», сваренный при ее участии в одном и множества проектов-коллабораций синтетического биодизайна. Случившееся дальше достойно НФ-триллера «Муха».

— Хм… Она что, ела сахар фунтами, у нее выпали ногти и выросли иглы на спине?

— Нет, иглы на спине не выросли, зато остальное было значительно жестче.

— Ого!.. — удивился Морлок — …Значительно жестче, это как?

— Это так: у нее выпали ногти, волосы и зубы, пластами слезала кожа до мяса, и еще она блевала собственным ливером. Представь себе, что человек линяет как лобстер.

— Вряд ли мне хватит фантазии на это.

Фанни Шо изобразила ладонями жест циркового иллюзиониста.

— Так и мало кому хватит. Я ведь говорю: триллер. Кстати, все это время Ликэ питалась сахарным сиропом на рыбном бульоне и сырыми яйцами, вместе со скорлупой, сильно измельченными в блендере. Удивительно, что за год она пришла в норму, хотя теперь в европейском супермаркете у нее спрашивают ID прежде чем продать вино и сигареты.

— Что, она стала так молодо выглядеть?

— На первый взгляд, да, однако, не все так просто. Лучше ты сам посмотришь.

— Непременно посмотрю на обоих, я уже заинтригован. Но, как их здоровье? В смысле: долгий космический полет это не прогулка в парке, верно?

— Еще бы! — миссис Шо похлопала ладонями по коленям, — Вот почему их физическая и психическая форма, и их микросоциальная совместимость, прямо сейчас всесторонне проверяются путем экстремального…

— …Подожди! — перебил Морлок, — Глянь, что над водой.

— Над водой?.. — удивленно отозвалась она, и через мгновение воскликнула, — О! Какая красота! Вилли, скажи, я не сплю?! Это настоящие фламинго?!

— Это настоящие фламинго, — подтвердил он.

…В рассеивающихся утренних сумерках, большие птицы плавно парашютировали на поверхность залива. В начале, они казались светло-серыми, но когда вспыхнул первый солнечный луч — они предстали во всей красе: нежно-розовые и причудливо-изящные.

— Wow! — воскликнула миссис Шо, при этом мимика у нее стала, будто у тинэйджерки, внезапно выбранной королевой