Лжец великолепный - Артём Курамшин

class="p1">— Астрология. Я — не профессиональный специалист, но сертификат третьей степени имею. Составляла карты всем своим знакомым, не жаловались. Для вас, разумеется, бесплатно. Вроде переходного периода, пока не найдёте более компетентного специалиста.

Белов смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Глаза расширились, он не знал, что сказать.

Наглость, конечно же. Это наглость, может быть, даже непростительная. Кто я и кто он? Какой начальник позволит подчинённому составлять астрологическую карту на свою жизнь? Пускать сотрудника в святая святых, выкладывать данные о себе. Да никто никогда на это не согласится! Ведь это же — дать возможность манипулировать собой, предстать, можно сказать, в первозданном облике, поведать о своих слабостях, страхах.

Поняв, что позволила лишнее, я невпопад добавила:

— Естественно, буду заниматься этим в свободное от работы время.

И всё же, не чувствовала, что сделала что-то предосудительное, неуместное. Понятно, что откажется, но пусть хотя бы увидит, что пытаюсь наладить взаимоотношения, по-человечески, предлагаю помощь, стараюсь идти навстречу. Искренне и безо всякого злого умысла.

— Хм, — наконец произнёс Белов. — Интересное предложение, неожиданное. Подумать не мог, что вы имеете способности и интерес к астрологии. — Он явно смягчился, кажется, правильно понял, оценил жест доброй воли, смотрит на меня с симпатией впервые за всю историю нашего общения. — Пока не готов ответить утвердительно, — продолжил Белов, — но буду иметь в виду, как говориться, учту на будущее.

Вроде бы добилась того, чего хотела. Белов улыбнулся, махнул рукой:

— Замучил я вас, Дейдра. Ступайте-ка спать. Уже полдень, а вы всё ещё на ногах. Отдыхайте!

— Спасибо!

Попрощалась с Беловым и отбыла восвояси. Пошла к себе. В коридорах тихо, безлюдно: большая часть персонала сейчас находится на «Ауштре».

Нехорошо это, обман и, не побоюсь этого слова, предательство. Если вскроются истинные обстоятельства ночных событий, мало не покажется. Разгонят нас всех к чёртовой матери, а некоторых могут даже отправить в места не столь отдалённые. Уголовщина чистой воды.

В первую очередь под раздачу попаду я. Потом — Алекс: не сможет отговориться, что ничего не видел. И Белов, конечно, тоже полетит — всегда так бывает: начальник виноват в любом проступке своих подчинённых.

При желании можно додумать всё, что хочешь. Например, что всё было спланировано заранее. Якобы, «Ксения» изначально рассматривалась бандитами в качестве запасного варианта спасения, берлоги, где они смогут отлежаться. Под этим соусом мы, сотрудники станции, будем выглядеть заговорщиками. Да, именно так: заговор, акция, цель которой — завладеть некой государственной тайной.

Как я вообще смею смотреть в глаза Белову? Хватает наглости — подложить свинью. Ведь это же подло — так подставлять человека. И ради кого? Ради какого-то проходимца, вертихвоста и обманщика. Безобразие!

Из-за угла прямо на меня выскочил Пак — чуть не столкнулись лбами. Помятый, взъерошенный. Видимо, до сих пор не отошёл от вчерашней попойки.

— Шефа не видела? — выкрикнул он на ходу.

— Минуту назад был у себя в кабинете…

Пак кивнул, прошёл мимо и направился дальше по коридору. Взволнован, произошло что-то экстраординарное. Авария? Или?.. Не Крис ли чего учудил? Может быть, его обнаружили?

— Что случилось? — с замиранием спросила я.

— Придурки… — Пак обернулся. — Эрик подрался с Грэгом, оба в нокауте. Идиоты. Опять не поделили…

Отлегло от сердца, вздохнула с облегчением. Слава богу…

Нет, так, конечно, нельзя говорить: жаль Грэга, да и вообще, драка на космической станции — это всегда чрезвычайное происшествие. Но хорошо, что не авария, и хорошо, что никак не связано с Крисом.

Не моё дело, слишком устала, чтобы забивать этим голову.

Глава 13. Загадка астробиофизики

— Ещё чаю? — спросила Лариса и потянулась за заварником.

Отказаться невозможно, я согласилась.

В очередной раз присмотрелась к собеседнице, пытаясь разгадать секрет её обаяния, но не смогла. Невысокая, не сказать, чтобы стройная, едва уловимый дефект речи — что-то не так с произношением звука «р». Белокурые кудряшки, обрамлённые короткой стрижкой, пухлые розовые щёчки — что в ней такого? Почему все ей улыбаются, все мужчины смотрят только в её сторону?

Трудно объяснить. Есть в ней какой-то внутренний свет, лучик, делающий Ларису самой привлекательной. Во мне, например, этого нет, а в ней есть. Вот сиди, наблюдай и учись.

— Завтра утром Эрик попробует сделать ещё несколько спектрограмм, — рассказывала Лариса, — будет удачная экспозиция: ряд мегаполисов на ночной стороне Земли. Снимки должны получиться хорошими, мы очень на них рассчитываем. Работы запланированы на пять утра, рановато, конечно, но если хочешь, приходи, это интересно.

— Да-да, — поспешила ответить я, но тут же подумала о том, что оставлять Криса лишний раз без присмотра — непозволительная роскошь, поэтому добавила: — Постараюсь прийти.

«Конечно, не приду, — решила я. — Да и общаться с Эриком — к чему мне это?»

Сегодня, к счастью, наблюдала его минут пять, не больше. Когда пришла в лабораторию, он встретил меня. Вид неважный, подавленный: под глазом синяк, на скуле ссадина, взгляда не поднимает, стыдится.

«Неплохо Грэг тебя отделал», — мысленно ликовала я.

Вёл себя Эрик вполне прилично, можно сказать, любезно. Познакомил с Ларисой, сказал, что все вопросы можно обсудить с ней. После чего, сославшись на плохое самочувствие, извинился и удалился в свои апартаменты.

«И слава богу, — помнится, сказала я, когда Эрик исчез за дверью, — без него лучше».

Лариса засмущалась, густо покраснела и ничего не ответила на мою ремарку. Видимо, Ларису Эрик тоже достал, но она боится озвучить своё недовольство — как-никак начальник.

В группе физиков Лариса оказалась самой коммуникабельной, доброжелательной и сговорчивой. Работать с ней — одно удовольствие. В итоге, к обеду мы закончили — за полдня с Ларисой сделали то, что с Эриком не могли сделать за две недели.

Рассказывала она охотно, много и понятно — обо всём: о работе, о станции, о жизни. Поэтому после урегулирования текущих процессов сели пить чай — Лариса была гостеприимной, и мне не хотелось уходить.

Как выяснилось, они тут занимаются очень любопытными вещами. Лариса назвала это туманным термином «астробиофизика».

Всё началось с теории о том, что Земля является живым существом. Единый гигантский организм, в котором отдельно взятый индивидуум, будь то человек, осьминог или даже дерево, играет роль клетки, ничтожной составляющей. Идея далеко не оригинальна, подобные мысли высказывались и сто, и двести лет назад, а если брать древние восточные религиозно-философские учения, то многие из них целиком и полностью