Герой ее романа - Инга Берристер

— Просто я вспомнила о том, что мне рассказала одна сокурсница. Вот мне и стало смешно… что я тебя ревную, — простодушно ответила она.

— И кто это, скажи на милость? — поинтересовался Мэттью. — Нет никакой девушки, уверяю тебя, и никогда не было. Вот увидишь, я не дам тебе повода для ревности. Никогда, слышишь, никогда не причиню тебе боль. Повторяю, никакой девушки не существует.

— Верю, — согласно кивнула Дженни, но, немного помедлив, все-таки не удержалась от шпильки. — Как мне повезло, что у меня нет сестры-близнеца.

— Что-что?

Она рассмеялась и замотала головой, — мол, ничего не спрашивай, все равно ничего не скажу. Нет, это не для нее — делить Мэттью с кем бы то ни было… Будь то постельный роман или что-то еще. Никогда и ни за что!

5

Они встречались более месяца, прежде чем наконец по-настоящему занялись любовью. Правда, ей было известно, что никто из тех, кто видел их вместе, ни за что не поверил бы в этот рекордный срок.

Дженнифер ни одной из подруг не обмолвилась о том, как состоялось их знакомство, вызванное тем самым роковым столкновением, за которым последовал ужин в итальянском ресторанчике. Но уже через неделю — так, как это происходит с любыми слухами, — о том, похоже, уже знал весь кампус.

Позднее Мэттью признался ей, что не стал делать секрета из их романа, потому что хотел, чтобы все знали: Дженнифер — его девушка.

— А что мне еще оставалось? Допустить, чтобы за тобой приударил кто-то другой, — попытался оправдываться он, но она лишь покачала головой. К тому времени девушка уже была влюблена в него до беспамятства и поэтому не выразила никакого протеста.

Первые дни их романа были одновременно восхитительными и пугающими. Женщина-гинеколог, у которой проконсультировалась Дженнифер, предупредила, что полностью убедиться в эффективности противозачаточных таблеток можно будет лишь спустя несколько недель. Мэттью тоже заявил, что никоим образом не желает подвергать ее риску нежеланной беременности. Когда они впервые занялись любовью, он пожелал, чтобы между ними ничего такого не было.

— Я имею в виду ничего, — повторил он, сделав особый акцент на слове «ничего».

У них были определенные обязательства перед своими родителями, и поэтому Рождество они предполагали провести порознь. Мэттью планировал поехать домой, чтобы провести праздник и встретить Новый год в обществе деда.

— Ежегодные встречи нашего клана — это что-то особенное, — с легким раздражением пояснил он. — Дед требует, чтобы мы придерживались старых традиций, невзирая на то, что наш дом на самом деле и не дом вовсе, а огромный холодный сарай, который ни за что на свете нельзя как следует протопить. Мои родители, когда отправляются туда, все время ссорятся. По пути туда ссору затевает мать, которой не хочется ехать, по пути обратно — отец, который не желает возвращаться домой. И так из года в год. Дети моей старшей сестры не могут и минуты высидеть спокойно, и от них в доме настоящий бардак. У младшей сестры детей нет, и поэтому она в ужасе от того, как воспитывают ее племянников. По ее мнению, родители их портят, потворствуют всем их прихотям. Когда же я пытаюсь утихомирить их обеих, сестры тут же набрасываются на меня, будто это я во всем виноват. Короче говоря, эти ежегодные встречи нашего семейства — настоящий ужас.

— А по-моему, это просто замечательно! — с ноткой зависти отозвалась Дженнифер. Она тоже собиралась провести Рождество в семейном кругу. Вместе с отцом они съездят на ферму, где прошло ее детство. Там теперь заправляет ее дядя, брат отца. Будут и ее двоюродные сестры, а также прочие дядюшки и тетушки. Компания наберется внушительная.

Отношения с родней у Дженнифер и ее отца были, скажем так, довольно своеобразными. Отца родственники считали личностью загадочной. Хотя он и пользовался их симпатиями, в его обществе люди чувствовали себя как-то скованно и неуютно. Дженнифер постоянно замечала это, чувствуя, что подобное отношение родня переносит и на нее.

— У моего брата больше общего с его живностью, чем со мной, — грустно заметил отец, повздорив как-то раз с родственниками.

На ферме конечно же будет царить праздничное веселье — смех, шутки, но она понимала, что не сможет беззаботно отдаться всем этим рождественским забавам, зная, что они тяготят отца.

Самая привлекательная сторона Рождества для нее всегда заключалась в тех, теперь далеких, счастливых и полных умиротворенности часах, которые они с отцом проводили одни, без посторонних: раннее пробуждение, совместное посещение церкви, привычный домашний праздничный завтрак после возвращения с церковной службы, детская радость от рождественских подарков.

По прошествии многих лет, уже став взрослой, Дженнифер обнаружила, что Рождество воспринимается совсем не так, как в детстве. Однако продолжала любить этот светлый, добрый, исполненный надежд праздник.

Ее отец был заядлым пловцом. В юности он выступал на соревнованиях за честь округа. Девушка ужасно обрадовалась, когда ей совершенно случайно удалось обнаружить в Бриджтоне книгу одного из кумиров отцовского детства, человека, некогда переплывшего Ла-Манш. Этот подарок наверняка обрадует отца, подумала она тогда. Кроме всего прочего, он питал почти детскую слабость к рахат-лукуму, и Дженнифер всегда покупала ему коробку сластей. А еще она долго копила деньги на приобретение антикварной табакерки, — наверняка эта милая безделица станет украшением его коллекции.

А вот ей в подарок — Дженнифер точно это знала — отец наверняка преподнесет пачечку акций, которыми она вольна будет распоряжаться по своему усмотрению: либо оставить, либо продать. Обычно это бывали акции малоизвестных компаний, каких-нибудь там «Транспэсифик лайнз» или «Саут Америкэн фрут». В прошлом году прозорливая мисс Уинслоу приняла правильное решение, оставив ценные бумаги себе. Вскоре они поднялись в цене, и в следующем году она собиралась найти им достойное применение.

Дженнифер очень скучала по Мэттью и надеялась, что и он тоскует по ней. Последнее время они встречались ежедневно. Девушка уже не сомневалась, что любит его и эта любовь взаимна. Чего она не ожидала или к чему не была готова — это то, что разлука с любимым, тоска по нему вызовут у нее почти физическую боль.

Отец догадывался, что с дочерью творится нечто неладное, и она даже распознавала в его голосе раздраженные нотки.

— Что с тобой? — как-то требовательно поинтересовался он. — Смею надеяться, ты не натворила никакой глупости и не завела, вместо того чтобы учиться, роман с одним из университетских парней?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});