Мент из Африки - Михаил Серегин

– Значит, надо действовать быстро. Еды у нас нет, кошку поймать не успеем. Будем применять народные средства. Леха, тебе в детстве колыбельную пели?

– Конечно, – не разгадав дироловского намека, ответил тот.

– Вот именно поэтому ты у нас назначаешься главным певчим. Будешь собачку убаюкивать.

– Я?! – Леха пришел в ужас. – Как?

– Очень просто. Встаешь вон там, подальше от двери, где псина тебя не достанет, быстро вспоминаешь слова любой колыбельной и начинаешь петь. Песик засыпает, мы на цыпочках проходим мимо и попадаем в дом. Ты быстро присоединяешься к нам и замолкаешь только внутри.

– А если он не заснет?

– Должен, – похлопал его по плечу Веня, которому идея понравилась.

Смирившись, Леха действительно отошел в угол, а Веня с Диролом подошли поближе к двери. Такое разделение псину насторожило, она широко открыла глаза и сменила позу. Теперь, все еще продолжая лежать, она в любой момент уже готова была кинуться.

– Эй, а что она на нас-то смотрит? – немного испуганно спросил Веня.

– Наверное, считает нас более опасными. Нас же двое.

– Просто вы стоите ближе к двери. Умная собака, знает, что охраняет, – пояснил им Леха.

То, что псина сосредоточила свое внимание на двоих, как-то немного успокоило Пешкодралова, он распрямил плечи, отставил одну ногу назад, прокашлялся и потихоньку запел. Ничего очень оригинального ему на ум не пришло, зато сработали внушенные годами привычки.

– Спя-а-ат уста-а-а-алые иг-руш-ки, книж-ки спя-а-а-а-ат! – протянул Леха, после чего собака насторожилась и повернулась к нему.

На всякий случай солист сделал паузу, во время которой псина опять вернулась к созерцанию двоих курсантов. Диролу это крайне не понравилось, и он сделал легкий жест рукой, чтобы подбодрить певца, но в то же время не спровоцировать собаку.

– О-о-одея-а-ала и по-душ-ки ждут ребя-а-а-а-ат!

И далее по тексту. Очень быстро тактика начала приносить свои плоды. Не дождавшись даже конца первого куплета, собака переползла поближе к Лехе. То ли от испуга, то ли от прилива вдохновения, он сразу стал петь немного громче. Собака подползла еще ближе, так, что цепочка уже натянулась. Но, несмотря на все Лехины старания, засыпать она, видимо, не собиралась. Наоборот, она села в метре от певца и во все глаза уставилась на него.

Конечно, Диролу и Вене теперь ничто не мешало проникнуть внутрь дома, они лишь ждали, когда представится удобный момент. Но зато Лехе деваться было некуда. Страшная мысль закралась ему в голову. Что, если товарищи сейчас проникнут в дом и будут там вести умные беседы с Крутовым, а он так и останется наедине с ротвейлером петь ему колыбельные? Увидев по выражениям их лиц, что Дирол и Веня как раз и собираются проделать нечто подобное, он начал отчаянно жестикулировать. Желаемого он почти добился – курсанты приостановились и стали соображать, как бы вызволить беднягу, а вот собака, не обращая внимания на Лехины жесты, начала понемногу подвывать. К счастью, делала она это довольно тихо, можно было надеяться, что Крутов не услышит.

– Ничего себе! – прошептал Санек на ухо Кулапудову. – Такого я не ожидал.

– А что, если он попробует сдвинуться с места? – так же тихо спросил Веня.

– Сейчас попробуем. Эй, Леха!

Не прекращая напевать, тот бросил на Дирола вопрошающий взгляд.

– Сделай шаг в нашу сторону!

– Че-е-го на-а-до вам, ребята, – пропел несчастный Пешкодралов, дабы не вызвать у собаки подозрений.

– Шагни, говорю, сюда!

– Он не слышит, – пояснил Веня.

Тогда Дирол махнул Лехе рукой и показал один палец. Тот радостно закивал и немного придвинулся к товарищам. Псина тут же прекратила выть и недовольно заворчала. Истолковав это как приказ, Леха одним прыжком вернулся на место.

– Ни-и-чего-о у на-а-с не выйдет! – старательно попадая в такт мелодии, сообщил Леха.

– Ну и пошли, – Санек готов был уже махнуть рукой на несчастного Пешкодралова, но Веня остановил его.

– Нехорошо получается. Нельзя Леху оставлять на съедение этой твари.

– Так она вполне мирно с ним уживается. Еще и дуэт решила с ним составить.

– Это пока. А когда мы внутрь зайдем, она всю злость на нем выместит. Нет уж, давай думать.

Делать было нечего, пришлось думать. Впрочем, успеха в этом процессе Дирол добился быстро.

– А она ведь глаза закрывает, когда воет! – осенило его.

– Ну да!

– Тогда сделаем так. Когда она в очередной раз глаза закроет, мы махнем Лехе рукой, и он побежит к нам. Дверь откроем заранее. А собака пока глаза откроет, пока расчухает, в чем дело, мы уже попадем внутрь.

– Неплохо придумано. Теперь бы только Пешкодралову все это объяснить.

Пропеть такой план оказалось довольно сложно, а потому пришлось действовать аудиально-жестовым способом переговоров. Благо через несколько минут Леха просигналил, что понял, чего от него хотят товарищи. Тогда те приготовились, неслышно повернули ручку на входной двери, так, что та подалась.

– Готов? – спросил Веня. Леха в ответ кивнул.

Псина, обеспокоенная перерывами в пении, которые случались во время переговоров, снова пришла в надлежащее состояние, запрокинула голову и тихонько завыла. Когда она закрыла глаза, Веня выждал секунд десять для верности, а потом махнул рукой. По этому знаку Дирол распахнул дверь во всю ширь и вскочил внутрь, Веня последовал за ним, а Леха одним прыжком преодолел расстояние до двери и тоже присоединился к товарищам. Дверь захлопнулась, и тут же снаружи на нее обрушился удар огромной силы.

– Расстроилась, – оценил Дирол.

– Не думал я, Леха, что ты способен на такие прыжки, – пробормотал Веня, поднимаясь с пола. Обалдевший Пешкодралов в своем стремлении попасть внутрь просто снес его.

– Я сам не думал, – сообщил Леха, отряхиваясь.

В это время дверь, отделявшая прихожую от остальных комнат, открылась, и на пороге появился хозяин. До него все же дошли звуки воя любимого песика, и теперь он спешил выяснить их причину. Встретив в собственной прихожей троих курсантов, он немного удивился, потом внимательно посмотрел на дверь, которая еще сотрясалась, и все понял. Молчаливо оценив смекалку и мужество гостей, он посторонился, приглашая их войти. Проходя мимо него, Веня бросил взгляд на наручные часы. С того момента, как курсанты вошли во двор крутовского дома, прошло всего восемь минут.

– Вы хотели задать мне какие-то вопросы? – вежливо осведомился он, когда курсанты расселись на диване.

– Если не возражаете, – начал Веня, – мы хотели бы еще раз расспросить вас о нападении на вашего сына. Мы понимаем, что вы уже все рассказывали, но так как следствие, видимо, вести все же будем мы, вам придется повторить все еще раз.

– Хорошо, спрашивайте. Но ведь на месте преступления меня не было даже близко.

– А откуда вы знаете о том, что произошло с вашим сыном?

– В основном, с его слов и по рассказам свидетелей. Он шел по довольно узкой улице, потом услышал шум мотора очень близко сзади, но обернуться не успел, его что-то сильно ударило, так что он отлетел в сторону и ударился головой о дерево. Потерял сознание и очнулся уже в больнице. Илья считает, что сидевший в машине, когда она подъехала, приоткрыл дверцу, которая и стала, так сказать, орудием удара.

– То есть, если я правильно понимаю, машины он не видел?

– Совершенно верно, – подтвердил Крутов.

– А вы сами, Александр Ильич, где в это время были?

– Проверяете мое алиби? Считаете, что я мог напасть на собственного сына? Алиби у меня железное. Я был здесь, в Копылке. Я отвез Илью в город и сразу поехал обратно. В то время, когда на сына напали, я уже был дома. Если хотите, моя жена может это подтвердить. Да она уже делала это в милиции.

– О, не сомневаюсь, – Веня не выказал ни малейшего недоверия. – А когда вы вернулись в Калошин?

– Примерно около часа дня мне сообщили, что с Ильей произошло несчастье. Дайте подумать... Ну да, примерно около половины третьего, может, в три я уже был у него в больнице.

– А дальше?

– Вас интересует, когда я вернулся домой?

– Нас, Александр Ильич, интересует все, что вы делали в Калошине, – объяснил Кулапудов.

– А не слишком ли вы много на себя берете, молодые люди? – нахмурился Крутов. – Какое вам дело до того, как я проводил свое личное время?

– Александр Ильич, мы, конечно, можем вызвать вас на допрос в город и там задать те же самые вопросы, но уже совершенно в другой обстановке. Просто, на наш взгляд, здесь общаться как-то проще, ведь произошли два преступления, и нам необходимо знать, что вы делали в это время, – терпеливо объяснил Веня.

Крутов немного помолчал.

– Да, пожалуй, я переборщил, – сознался он после паузы. – Давно, знаете ли, не приходилось участвовать в допросе. Отвык уже.

– А что, раньше случалось?

– Да по молодости чего не случается, – широко улыбнулся хозяин дома, снова придя в отличное расположение духа. – Так что вы там хотели узнать? Ах, да, помню. Про то, что я делал в городе. Я был около сына, старался его поддержать. Домой уехал где-то часов в шесть.