Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 2 - Дмитрий Галантэ

Мы неспешно двигались по довольно широкой тропе в обратном направлении. Несколько воинов пошли вперёд, показывая дорогу, остальные пристроились по бокам и сзади. Никто, к сожалению, не выказывал желания пообщаться с нами. Похоже, герониты не страдали чрезмерной болтливостью, впрочем, так же, как и не мучились от избыточного гостеприимства. Может быть, такая холодность в отношении обуславливалась тем, что мы встретились впервые? Герониты не были избалованы частыми визитами людей извне! Остаётся лишь надеяться, что во время наших последующих встреч, когда они раскрепостятся и попривыкнут к нам, мы встретим, наконец, радушный и тёплый приём, как и подобает при желанном общении.

Юриник со своим личным сопровождением шёл на небольшом расстоянии впереди нас, чтобы не путаться под ногами шикарным шлейфом своих волосатых спутниц. Он чинно вышагивал, бережно обнимая девушек, идущих по обе стороны от него, а они, в свою очередь, честно менялись через равные промежутки времени. Это просто необходимо было делать для того, чтобы всем страждущим претенденткам достался хоть маленький кусочек счастливого общения и томной близости, которую так щедро раздавал направо и налево наш друг. Сегодня он был самым популярным человеком этого красивейшего из подземелий.

Юриник, обернувшись, нашёл нужным пояснить нам:

– Друзья мои, вы уж простите великодушно этих милых созданий! Оказывается, герониты не очень любят разговаривать с посторонними людьми, но для меня они, естественно, сделали маленькое исключение. Я очень доволен этим обстоятельством, в коем-то веке меня оценили по достоинству. Вот, дорогой мой Дорокорн, пусть это будет тебе хорошим уроком, смотри и запоминай, как себя ведут скромные и воспитанные люди! Мотай, так сказать, на ус, а то ты только и знаешь, что возражать мне да спорить. А спорить со мной, между прочим, всё равно, что себя не уважать! Прими же, пожалуй, мой добрый совет, малыш: оставь споры тем, кто это умеет делать. Но не будем показывать пальцем, все и так прекрасно понимают, о каком умельце идёт речь. Кстати, Дорокорн, ты, надеюсь, не очень сильно переживал за меня сегодня?

Хитрый Юриник напрягся всем телом и превратился в слух. Он ожидал услышать до боли знакомый голос друга, и ему было неважно, что бы тот ответил, главное, чтобы ответил. Он уже предвкушал реакцию девушек, и уголки его губ нервно подрагивали, готовые в любую секунду растянуться в злорадной усмешке.

Дорокорн, в смущении прикрывая рот рукой, ответил:

– Нет, наш храбрый Юриник, я, равно как и все мы, ничуть не сомневался в том, что твоя счастливая звезда поможет нам в трудную минуту! И, как видишь, на этот раз мы ни капельки не ошиблись, нам не пришлось разочароваться в твоих великих талантах!

Мы были готовы к такому повороту событий, а Юриник, естественно, нет. Он не поверил своим ушам и остолбенел, но всего на какую-то секунду. Женщины тоже на мгновенье остановились, сконфуженно и беспорядочно натыкаясь друг на друга. Но изощрённый в подобного рода делах Юриник сумел быстро взять себя в руки и продолжил движение. Ещё некоторое время он усердно и сосредоточенно переваривал произошедшее с дорокорновым голоском чудо и озадаченно молчал. Но, естественно, так и не найдя этому явлению никакого разумного объяснения, Юриник бросил это неблагодарное занятие. Мы вынуждены были в непривычном молчании продолжать шествие, с интересом разглядывая всё, что нас окружало.

Но упорный Юриник и не думал сдаваться, трудности обычно только заставляли его усиливать натиск. Он решил произвести второй заход, правильно рассудив, что голоса-то ведь в одночасье не меняются! А, следовательно, здесь кроется какой-то подвох или может иметь место тайный заговор. Но вот какой? И в чём тайна изменения голоса?

Итак, он решил совершить ещё одну попытку:

– А скажи на милость, дружище Дорокорн, как ты себя чувствуешь, всё ли у тебя в порядке, ничего не беспокоит? Не стесняйся, со мной ты можешь быть совершенно откровенен!

– О, спасибо тебе, благочестивый и мудрый Юриник, за трогательную опеку и заботу! У меня, твоими молитвами, пока всё хорошо, чего и тебе искренне желаю, ибо отменное здоровье и немалые душевные силы тебе, я вижу, ой, как понадобятся, – пусть и двусмысленно, но очень спокойно ответил Дорокорн всё тем же слишком правильным голосом.

Юриник подумал: «Это как же, а? Не-ет, это невозможно! Это просто ни в какие ворота не лезет! Вот и повеселились от души, называется. Что же он, сердешный, мог такое с собой сотворить, да ещё так скоренько? Что-то в его новой манере произношения иногда кажется мне до боли знакомым! Но что? Хоть убей, ничего понять не могу. Но как он меня подвёл! Как подвёл! Нехорошо, однако, получается с его стороны, не по-товарищески!».

Всем своим ехидным нутром озадаченный Юриник чувствовал подвох, но ничего поделать в данный момент не мог, ему оставалось только покорно смириться, ждать и думать, как вывести зарвавшегося Дорокорна на чистую воду.

Дорога, по которой двигалась наша разношёрстная в прямом смысле процессия, проходила между двух довольно высоких холмов. Они возвышались над нами, все в дырках и ходах, как муравейники. То тут, то там в отверстиях постоянно мелькали чрезмерно подвижные люди, занимающиеся своими делами. Иногда кто-нибудь из них на мгновение выглядывал и, узрев нас, поднимал в немом приветствии руку. Мы отвечали тем же, и они, довольные, исчезали так же быстро, как и появлялись. Прямо, как суслики-переростки в многоэтажных норках.

Сразу за холмами дорога начинала медленно ползти вверх, а слева и справа от неё раскинулись два огромных озера с тёмно-синей водой, скрывающих в своих глубинах, возможно, каких-нибудь неведомых и опасных диковинных существ. По обе стороны в крутых, почти отвесных берегах так же виднелось множество отверстий, там тоже жили люди. Я где-то слышал, что если вода тёмно-синего цвета, то это говорит о приличной глубине. Надо думать, если в прозрачной воде нигде даже не просвечивается дна, то глубина в этом месте должна быть явно не по колено. Наверняка и рыбы в этих озёрах огромное количество, если её, конечно, как в моём мире, не травят всевозможными гадостями, что практически исключено хотя бы по той причине, что дойти до подобного идиотизма могут только полностью и без остатка выжившие из ума нелюди! Лишиться не только самому рассудка, но и все вокруг дружно должны сдвинуться набекрень разумом и быть сильно не в себе или же делать это специально! Но тогда это вредительство, которое должно быть пресечено и наказано самым строгим образом. Всеобщее сумасшествие невозможно было в этом, потому и прекрасном мире, в отличие от другого, известного мне, хоть и не подземного, но весьма мрачного.

На поверхности озёр виднелись вдалеке огромные плоты с необычными многоэтажными пристройками. Они стояли на месте, но иногда и там было заметно едва уловимое движение. Я ещё раз повнимательнее присмотрелся. Расстояние было слишком велико для того, чтобы разглядеть и говорить определённо, чем именно на них занимаются люди. Остаётся только догадываться, что не иначе, как рыбным промыслом.

Когда озёра остались позади, дорога повернула вправо, и мы оказались в лесу. Там росли огромные деревья, может быть, пяти обхватов толщиной или даже больше. Вверху, на высоте пятнадцати-двадцати метров у них находились почти полностью сросшиеся кроны с настолько переплетёнными ветвями, что создавалось впечатление второго этажа, стоящего на мощных и величественных колоннах – зрелище захватывающе сказочной красоты! Там, наверху, начинали свой рост, закрепившись на могучих ветках, растения поменьше. А возле мощных корней первого этажа росли, повсеместно белея хаотично разбросанными манящими пятнами шампиньоны, лисички, опята и дождевики. Некоторые из них достигали размеров кочана капусты! Весили они поменьше, но одного такого дождевичка преспокойно хватило бы на приличную сковородку.

Я уже ничему не удивлялся, потому что устал это делать, и моя удивлялка отключилась напрочь, зато восхищалка функционировала пока исправно. Это никакой ни подземный город, это самая настоящая подземная страна. Видел я там и птиц, и животных. Правда, флора и фауна не такие богатые и разнообразные, как на поверхности, но всё же если бы этого здесь не было и вовсе, то было бы как-то пусто и неуютно. Однажды на дорогу выскочил огромный серый заяц и радостно улыбнулся нам во весь рот, а может, это у него нервное было, или просто морковку доедал. Наша компания остолбенела от неожиданности! За ним ещё один, и ещё! Целая стая зайцев понабежала. Все они были размером с крупного кенгуру. Поглазев на нас, косая компания сорвалась с места и умчалась дальше наперегонки по своим делам, топая, словно бешеные слоны, аж земля загудела.