Мамин Восход - Виктория Ивановна Алефиренко

сложив своего мнения на этот счет. Рассказываю маме, и слышу в ответ:

– Витусенька, Лида совершенно права – кто же, если не ты, заступится за девочку? Никогда не давай своего ребенка в обиду – сейчас сами во всем разберемся!

На другой день Ирочка занялась примеркой новых нарядов – с самого утра и занялась:

– Принцесса была ужасная – погода была прекрасная! – взявшись пальчиками за края розовой юбочки, кружилась она по комнате:

– Нет, не так: погода была ужасная, а принцесса была прекрасная! – подпрыгивая на одной ножке, поправляла себя дочка.

Мама, сидя перед трюмо, собиралась на работу, а я еще валялась в огромной двуспальной кровати – рассматривала приобретенные вчера обновки и любовалась прекрасной маминой фигурой. Она же продолжала вчерашний разговор.

– Скажи, ты бы смогла быть заведующей техническим отделом твоего Дворца пионеров?

– Мам, даже не думала об этом – я методист научного общества, а в этом авто, авиа, судомоделизме совершенно не разбираюсь.

Но она продолжала гнуть свою линию:

– А ты подумай и скажи – смогла бы?

– В жизни нет ничего невозможного – после развода я это точно знаю!

– Почему тогда сидишь, сложа руки?

– А что делать – прийти к директору и сказать: дайте отдел?

– Нет, дорогая, давай по-другому. Сходи в исполком, к вашему куратору – вы ведь знакомы по комсомолу? Уверена – посодействует…

… Куратор действительно посодействовала – потом я долго и успешно руководила отделом науки и техники городского Дворца пионеров, выучила много чего про моделизм и умела отличить «таймерку» от планера – но это опять другая история…

Дворец пионеров, судомодельные соревнования, 1983 г.

Ранняя весна половодьем залила все вокруг – даже из нашего окна было видно – деревья на том берегу стоят по пояс в воде. В разливе виднелись только небольшие зеленые островки, и вспомнилось, как в прошлом году мы катались между ними на лодочке.

– Давай маму позовем, такую красоту она вряд ли видела! – осенило меня – Игорь согласился, и я тут же взялась за телефонную трубку:

– Мамочка, родненькая, ну приезжай! А то я уже забыла, как ты и выглядишь!

Она тут же откликнулась на наше приглашение. В Ставрополе в багажник директорского автомобиля погрузили тушу барана, помидоры – огурцы и прочую снедь, а так же ящик фирменной водки «Стрижамент» – и к вечеру были в Волгограде.

Утром Игорь надел новый спортивный костюм, привезенный мамой, и уехал готовить, как он выразился, «поляну». Программа пребывания «нашей тещи» в городе-герое была продумана друзьями – комсомольцами экспромтом, но до мелочей – вместе с семьями все отправлялись на шашлыки «на природу» – то есть на Волгу.

Проводив Игоря, мы стали собираться: во-первых, долго перебирали наряды – чтобы такое надеть? Потом мама принимала душ, красилась – все делала с удовольствием и довольно обстоятельно. Я ходила следом, и разговорам не было конца. Пятилетняя Ирочка, единственное разумное существо в нашей компании, крутилась рядом, подгоняя:

– Ну, бабушка! Хватит краситься, поехали! Папа ведь ждет!

А тот уже привез родителей – они тоже высказали пожелание отдохнуть вместе с нами, смотался в магазин за хлебом, который, как всегда, забыли купить – нас все не было. Тогда Игорь, потеряв терпение, опять сел в горкомовскую волгу и помчался за нами – на другой конец огромного города.

Разминулись мы совсем немного – наше авто уже подъезжало к пристани, где томился в ожидании инспектор рыбнадзора Родион Букин, взявшийся обеспечить уху комсомольскому активу:

– Останетесь довольными! Ушица будет – ложку проглотишь! Ну и свежая икорка к ней, конечно! – пообещал добрый молодец Родион, начинавший полнеть на волжской икре.

Он посадил нас в лодку и перевез на остров, зеленеющий среди всеобщего наводнения. Было уже тепло, солнышко играло в воде яркими бликами, птицы поднимали шумиху, строя новые гнезда. Комсомольские жены выгружали из сумок на деревянные столы, вкопанные под деревьями разную снедь, ребята разжигали костер.

«Профессионал» Букин разделал только что пойманную двухметровую осетрину: вспорол серебристое брюхо, осторожно достал икру, вывалил в ведро, посолил, помешал и поставил на стол. Бросил рядом расписные деревянные ложки:

– Угощайтесь! – и принялся резать рыбину на куски – как раз для шампуров.

Костер догорал, уха и шашлыки из осетрины были почти готовы, баранина еще жарилась. Дети носились по берегу, кувыркались, обсыпались песком, так и норовя забраться в холодную воду.

Мы постелили на молодой травке плед, расселись на нем, разлили под горячую уху вторую бутылку «Стрижамента», оживленно обсуждая политическую обстановку в мире – мама, как всегда, была в центре внимания и это – я видела – ей очень нравилось. Устроившись на пеньке у костра, она с удовольствием обгрызала с шампура кусочки рыбки, облизывала жирные пальцы и, казалось, урчала от удовольствия. Тесть поглядывал на нее, удивляясь такому аппетиту:

– Нина Ивановна! Осетрина очень жирная, не увлекайтесь! – предостерегал пристально следивший за своим здоровьем солидный полковник.

– Так вкусно же! – смеялась мама.

А комсомолята вместо приевшейся осетрины отведывали молодого барашка. Поднимая рюмки, все дружно опустошали ведро с черной икрой, когда, наконец, появился Игорь. Он был в бешенстве – ведь мы, и только мы с мамой, были виновницами его опоздания к пиршеству. Я застыла в ожидании громов и молний, а мама отложила шампур, встала, уперла руки в бока и возмутилась:

– Игорь, ну где ты был? Сколько можно ждать? – зять онемел…

– Вот это урок дочкам! – долго смеялся комсомольский секретарь – Лешка Веденеев…

В 1977-м году маме исполнилось 50 лет. Юбилей отмечали с большим размахом.

В газетах напечатали поздравления директору ставропольской фабрики «Восход» Нине Ивановне, а в одном из престижных ресторанов был арендован большой зал, где ожидалось множество гостей. Начальник Управления художественных промыслов собрал директоров подчиненных ему фабрик – из Ставрополя, Кисловодска, Пятигорска и строго наказал, чтобы подарки были дорогими и престижными. То есть, чтобы никто не ударил в грязь лицом.

Узнав об этом, мы стали думать, как же всех переплюнуть?

– Давай подарим приличное колечко! – предложил Игорь. Но в ювелирном магазине оказался такой скудный выбор, что набравшись наглости, мы побеспокоили директора. Так прямо и сказали:

– Нашей маме, директору фабрики «Восход», на днях исполняется пятьдесят лет. Помогите порадовать юбиляршу! – он проникся, полез в сейф, достал колечко с бриллиантом:

– Думаю, как раз то, что надо!

…Юбилей был шумный, подарки хорошие, но наш превзошел всех!

У моей Ирочки были огромные голубые глазищи в обрамлении длинных пушистых ресниц и светлые локоны до самой попки. Мимо