Рассказы, сценки, наброски - Даниил Хармс

У жены листом железа с крыши оторвало ухо, и она стала умирать.

Но Иван Сергеич все думал о научном решении и цели.

Потом он плюнул на это и пошел посмотреть жену.

– Чорт с ней, с этой целью жизни,– объяснял он ей,– я опять буду ходить сквозь стены и все.

Но жена уже померла, и ее надо было похоронить.

Иван Сергеич не женился во второй раз, он остался холостым, нанял себе кухарку и велел ей готовить обед, он больше всего любил вареники с творогом.

А сам все ходил сквозь стены.

Так шли молодые и средние годы Ивана Сергеича. Он состарился, выступила седина.

Один раз он задумался и застрял левой ногой в стене.

Пришел управдом, стену пришлось разбирать.

– Довольно,– сказал управдом,– оставьте ваши штуки, этак все стены ломать придется.

И вообще с ним по рассеянности стали случаться несчастья.

Один раз в гостях он прошел сквозь стену из столовой в гостиную, а с той стороны, в гостиной стояла ваза. Он ее при прохождении столкнул, разбил, получился скандал.

А кончил он трагически. Он был в четвертом этаже и пошел сквозь стену, да не ту, вышел на улицу, да и свалился с четвертого этажа, разбился и умер.

Так кончилась бесцельная жизнь ленинградского физкультурника Ивана Сергеича.

конец 1929 – начало 1930 года

Даниил Иванович Хармс

* * *

Тетерник (входя и здороваясь)

Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте!

Камушков

Вы однако не очень точны. Мы ждем вас уже порядочно.

Грек

Да-да-да. Мы вас поджидаем.

Лампов

Ну говори, чего опоздал?

Тетерник (смотря на часы)

Да разве я опоздал? Да, вообще-то есть… Ну ладно!

Камушков

Хорошо. Я продолжаю.

Грек

Да-да-да. Давайте, правда.

все рассаживаются по своим местам и замолкают

Камушков

Не говоря по нескольку раз об одном и том же, скажу: мы должны выдумать название.

Грек и Лампов

Слышали!

Камушков (передразнивая)

Слышали! Вот и нужно название выдумать. Грек!

Грек встает

Камушков

Какое ты выдумал название?

Грек

Ныпырсытет.

Камушков

Не годится. Ну подумай сам – что же это за название такое? Не звучит, ничего не значит, глупое. – Да встань ты как следует!– Ну теперь говори: почему ты предложил это глупое название?

Грек

Да-да-да. Название, верно, не годится.

Камушков

Сам понимаешь. Садись.– Люди, надо выдумать хорошее название. Лампов!

Лампов встает

Какое название ты предлагаешь?

Лампов:

Предлагаю: «Краковяк». Или «Студень», или «Мой Савок». Что? не нравится? Ну тогда: «Вершина всего», «Глицириновый отец», «Мортира и свеча»…

Камушков (махая руками)

Садись! Садись!..

26 декабря 1929 года

Даниил Иванович Хармс

Разница в росте мужа и жены

Муж

Я выпорол свою дочь, а сейчас буду пороть жену.

Жена и дочь (из-за двери)

Бэбэбэбэбэ! Мэмэмэмэмэ!

Муж

Иван! Камердинер Иван!

входит Иван | у Ивана нет рук

Иван

Так точно!

Муж

Где твои руки, Иван?!

Иван

В годы войны утратил их в пылу сражения!

1933—1934 гг.

Даниил Иванович Хармс

Проспект

Журнал «Тапир» основан Даниилом Ивановичем Хармсом. Сотрудничать в журнале может всякий человек, достигший совершеннолетия, но право приема или отклонения материала принадлежит всецело одному Даниилу Ивановичу Хармсу.

Сотрудничать в журнале могут также и покойники из коих главными и почетными будут

1) Козьма Петрович Прутков и

2) Густав Мейринк.

В журнале «Тапир» не допускаются вещи содержания:

1) Антирелигиозного

2) Либерального

3) Антиалкогольного

4) Политического

5) Сатирического

6) Пародийного

Желающим сотрудничать в «Тапире» следует запомнить, что каждая вещь должна удовлетворять шести условиям запрещения и быть такой величины, чтобы умещалась на двух столбцах одной журнальной страницы. Выбор страницы производится Д. И. Хармсом.

Оплата:

I проза: за 1 стран.– 1 руб., за 1 колонку – 50 коп., за 1/4 кол.– 25 коп.

II стихи: 2 коп. за строчку.

Журнал из помещения квартиры Д. И. Хармса не выносится. За прочтение номера «Тапира» читатель платит Д. И. Хармсу 5 копеек. Деньги поступают в кассу Д. И. Хармса. Об этих деньгах Д. И. Хармс никому отчета не отдает.

За Д. И. Хармсом сохраняется право повышения и понижения гонорара за принятие в журнал вещи, а также повышения и понижения платы за прочтение номера, но с условием, что всякое такое повышение и понижение будет оговорено в номере предыдущем:

Желающие могут заказать Д. И. Хармсу копию с «Тапира».

I-ая коп. с одного № – стоит 100 руб.

II-ая коп.– 150, III – 175, IV – 200 и т.д.

19… год

Даниил Иванович Хармс

* * *

На набережной нашей реки собралось очень много народу. В реке тонул командир полка Сепунов. Он захлебывался, выскакивал из воды по живот, кричал и опять тонул в воде. Руками он колотил во все стороны и опять кричал, чтоб его спасли.

Народ стоял на берегу и мрачно смотрел.

– Утонет,– сказал Кузьма.

– Ясно, что утонет,– подтвердил человек в картузе.

И действительно, командир полка утонул.

Народ начал расходиться.

1 —6 июня 1929 года

Даниил Иванович Хармс

Тема к рассказу

Некий инженер задался целью выстроить поперёк Петербурга огромную кирпичную стену. Он обдумывает, как это совершить, не спит ночами и рассуждает. Постепенно образуется кружок мыслителей-инженеров и вырабатывается план постройки стены. Стену решено строить ночью, да так, чтобы в одну ночь всё и построить, чтобы она явилась всем сюрпризом. Созываются рабочие. Идёт распределение. Городские власти отводятся в сторону, и наконец настаёт ночь, когда эта стена должна быть построена. О постройке стены известно только четырём человекам. Рабочие и инженеры получают точное распоряжение, где кому встать и что сделать. Благодаря точному расчёту, стену удаётся выстроить в одну ночь. На другой день в Петербурге переполох. И сам изобретатель стены в унынии. На что эту стену применить, он и сам не знал.

1929—1930 гг.

Даниил Иванович Хармс

* * *

Иван Григорьевич Кантов шёл, опираясь на палку и переступая важно, по-гусиному. Он шел по Гусеву переулку и нёс под мышкой гуся.

– Куда идёшь?– окликнул Ивана Григорьевича Пономарёв.

– Туда вот – сказал Иван Григорьевич Кантов.

– Можно и мне с тобой идти?– спросил Пономарёв.

– Можно,– сказал Иван Григорьевич Кантов.

Оба пришли на рынок.

Около рынка сидела собака и зевала.

– Посмотри, Кантов, какая собака,– сказал Пономарёв.

– Очень смешная,– сказал Кантов.

– Эй, собачка, пойди сюда!– крикнул Пономарёв и поцокал зубами. Собака перестала зевать и пошла к Пономарёву сначала обыкновенно, потом очень тихо, потом ползком, потом на животе, а потом перевернулась брюхом вверх и на спине подползла к Пономареву.

– Очень скромная собачка,– сказал Пономарёв,– Я возьму её себе.

конец декабря 1929 года – 2 января 1930 года

Даниил Иванович Хармс

* * *I

Мы лежали на кровати. Она к стенке на горке лежала, а я к столику лежал. Обо мне можно сказать только два слова: торчат уши. Она знала всё.

II

Вилка это? или ангел? или сто рублей? Нона это. Вилка мала. Ангел высок. Деньги давно кончились. А Нона – это она. Она одна Нона. Было шесть Нон, и она одна из них.

III

Подошла собака в маленькой шапочке. Шаги раздавались и купались. Муха открывала окна. Давайте посмотрим в окно!

IV

Нам в окне ничего не видать. Тебе что-нибудь видать? Мне ничего не видать, а тебе? Мне видать лыжи. А кто на лыжах? Солдат на лыжах, и ремень у него через плечо, а сам он не подпоясан.

1930 год

Даниил Иванович Хармс

* * *

Давайте посмотрим в окно: там увидим рельсы, идущие в одну и в другую сторону. По рельсам ходят трамваи. В трамваях сидят люди и считают по пальцам, сколько футов они проехали, ибо плата за проезд взымается по футам. Теперь посмотрим в трубу: там заметим небольшую лепёшечку, то светлую, то тёмную. Господа, это не лепёшечка, а шар.