Холод, пиво, дробовик - Андрей Круз

Метрдотеля проняло.

— Не вешайте трубку, Вячеслав Владимирович, — попросил он. — Сейчас посмотрю, что можно сделать.

— Уж будьте так любезны!

Послышался легкий стук, когда динамик мягко опустился на прилавок, потом наступила тишина, лишь доносилась игравшая фоном музыка да обрывки разговоров. Время тянулось мучительно медленно, я прижал трубку плечом к уху и огляделся.

Платон жил с комфортом. Мягкий диван и пара кресел ручной работы, камин и огромный плазменный телевизор с игровой приставкой, которые он сам привез из нормального мира, — и это только в гостиной.

Могли его выкрасть не из-за ходок через границу, а позарившись на легальный бизнес? Могли. Вот только это не объясняло попытки отправить на тот свет меня. Одно ведь с другим точно связано. Не бывает таких совпадений!

Вновь стукнуло в динамике, и сразу послышался недовольный голос Ханина.

— Слава, что у тебя опять стряслось?!

— У меня поставщика похитили!

Дружинник только фыркнул.

— И ты звонишь из-за таких пустяков? Напиши заявление…

— Владимир, ты не понял, — разозлился я. — Похитили моего основного поставщика хмеля и дрожжей. И я не знаю, когда найду ему альтернативу и найду ли вовсе. Но даже если сумею, готовься к повышению отпускных цен на тридцать-сорок процентов.

— И что ты от меня хочешь? — вздохнул Ханин. — Звони своим друзьям-бандитам, они его быстрее найдут.

— Позвоню. Я им обязательно позвоню. Но если придется сокращать объемы производства, угадай, кому я порежу поставки в первую очередь?

— Это шантаж!

— Да неужели? А как иначе, если я окажусь у них в долгу?

— Черт с тобой! — выругался дружинник, проникшись ситуацией. — Диктуй адрес, вышлю опергруппу. Ты хоть уверен, что его похитили, а не по бабам загулял?

— Уверен, — ответил я, сообщил улицу и номер дома, потом добавил: — Его могут вывезти из Форта, надо с этим что-то сделать.

Ханин надолго задумался.

— Не знаешь, твой поставщик паспорт нового образца получал?

— Получал.

— Уверен?

— Точно знаю. А что?

— При оформлении паспорта сканируют ауру, образец помещают в долгосрочное хранилище.

— Оп-па! Тогда получается, есть возможность организовать поиск?

Дружинник только фыркнул.

— За волшебников нас принимаешь? Это полгимназии на уши поставить придется! Нет, просто внесем твоего потеряшку в стоп-лист. Тогда из Форта его уже не вывезут.

— Точно?

— Живым не вывезут, а труп проще в первый попавшийся сугроб бросить.

— Ты распорядишься насчет стоп-листа? — перешел я к делу.

— Слава! — страдальчески протянул дружинник. — Это так не работает. Надо издать приказ…

— Но это ведь решаемо?

— Сегодня второе января, в управлении никого нет, и я туда точно не поеду…

— Владимир Михайлович!

— Съезди туда сам. Заберешь носитель и передашь на пропускной пункт. Я позвоню и предупрежу, — огорошил меня Ханин неожиданным предложением.

— Да ладно! — вырвалось у меня. — Серьезно?

— Второе января на дворе! Нет людей. Еще неизвестно, получится ли опергруппу прислать.

— Уж постарайся.

— Жди, — распорядился дружинник и повесил трубку.

Я только вздохнул. Вот так всегда: как приспичит, дружинников не дозовешься, а только накосячишь — тут как тут.

Звонок в «Ширли-Муры» много времени не занял. Гамлет выслушал меня, записал фамилию и адрес, попросил подвезти фотографию. Быстро, четко, по-деловому. Явно не терпелось за стол вернуться.

Особой надежды на помощь со стороны команды Датчанина не было, но если мои предположения ошибочны и за похищением стоят местные беспредельщики, они во всем разберутся куда быстрее дружинников. Когда серьезные люди начинают задавать вопросы, мало кто решится запираться.

Но это если серьезные люди бросят пить водку и начнут вопросы задавать. Второе января, чтоб его! Опять же Семера на себя давить никому не позволяет. И если за нападением стоит Семера…

Думать об этом не хотелось, я передернул плечами и вышел во двор.

— Покарауль, я по соседям пройдусь, — засобирался Дмитрий.

— Погоди, — остановил я его. — Есть в доме фотографии Платона?

— Должны быть.

— Найди. Дружинникам понадобится. И мне нужна будет.

— Хорошо, посмотрю.

Телохранитель кондуктора убежал в дом, я закинул «Шершень» на плечо и прислонился к воротам. Пахло дымом из печных труб, лениво брехали редкие собаки, которых в остальном Форте было не сыскать и днем с огнем. Улицы словно вымерли, не бегала даже вездесущая детвора. Каковы шансы, что вчера вечером здесь было многолюдней? Прямо скажем — никаковы. Вряд ли кто из соседей сможет сообщить хоть что-нибудь полезное. Впрочем, попытка — не пытка.

Пришел Дмитрий, передал мне две фотографии, точнее, одну фотографию три с половиной на четыре с половиной сантиметра и обрезок полароидного снимка. Не знаю, кого охранник откромсал, но судя по интерьеру бани на заднем фоне, это были либо собутыльники, либо веселые девицы. Не суть.

— Все, я пошел, — сообщил Дмитрий и решительно зашагал к соседнему дому.

Я тяжело вздохнул, но останавливать его не стал, хоть нервы и были натянуты до предела. Немного отпустило, лишь когда с соседней улицы вывернул фургон с синей полосой на боку и мигалкой на крыше.

Я вышел на дорогу и помахал водителю рукой. Автомобиль остановился, боковая дверь сдвинулась, и наружу выбралось трое похмельного вида мужичков. Двое были в форменных полушубках с петлицами, третий в штатском.

— Дознаватель Могилевский, — представился он и спросил, с недовольным видом оглядываясь по сторонам: — Что тут у вас стряслось?

— Человека похитили, — сообщил я. — Владельца дома.

— Свидетели?

— Нет.

— По девкам загулял, — немедленно озвучил Могилевский основную версию. Его коллеги отошли в сторону и закурили.

— И машину на улице бросил? А чарофон мы и вовсе в сугробе нашли!

Следователь посмотрел на внедорожник и поморщился. Вести расследование второго января ему не хотелось. Второго января ему хотелось похмелиться.

— Поругался с бабой, — выдвинул он новое предположение, — психанул, выкинул чарофон и ушел к любовнице. Чего из мухи слона делать? Объявится.

— Он бы машину не бросил.

Дружинник посмотрел на меня с откровенной неприязнью и спросил:

— Кто — он?

— Хозяин дома.

— Это понятно. Кто он такой, чтобы его похищали?

— Сергей Платонов, предприниматель. Две точки с одеждой, еще автомобилями торгует.

Следователь поскреб заросший щетиной подбородок и кивнул.

— Да, такого могли, — признал он и спросил: — Вы ему кем приходитесь?

— Он мой поставщик.

— Взял большой аванс?

— Без предоплаты работаем, по факту.

— Предусмотрительно. — Дружинник обратил внимание на открытые ворота и насторожился: — Внутрь как попали? Ключи от дома есть?

Я указал на возвращавшегося к особняку Дмитрия.

— Вон, его охранник идет. Вместе приехали.

— Откуда?

— Новый год у меня отмечали, Платонов вечером первого уехал и пропал.

— Все как у людей, значит, — вздохнул следователь. — Вот еще суток не прошло, чего паниковать-то?

Я не выдержал.

— Знаете что?!

Дружинник заинтересовался.

— Нет, но вы говорите, говорите. Не держите в себе.

Он явно ожидал угроз пожаловаться руководству, однако я такого удовольствия ему не доставил.

— Я Хмелев, у меня бар на Красном. Найдете Платонова — приходите и пейте, сколько влезет. День за счет заведения.

— А если он у бабы?

— Находите — приходите — пейте.

Следователь покачал головой.

— Так себе мотивация… — пробормотал он и вдруг без всякого перехода гаркнул: — Варламов, Горин! Пройдитесь по соседям!

— Вот фотография, — протянул я обрезанный полароидный снимок.

— Соседям он без надобности, — решил следователь, но фотографию взял. — В какое время Платонов вчера уехал домой?

— После пяти, — припомнил я. — Уже стемнело.

— Соседи ничего не видели и не слышали, — сообщил дружиннику Дмитрий. — Я всех обошел.

— Обойти мало, надо уметь спрашивать!

— Я умею, — спокойно подтвердил телохранитель кондуктора. — Есть опыт работы… в органах.

— Без разницы! — отмахнулся следователь и спросил: — Ключи от машины есть?

Дмитрий протянул найденный в доме запасной комплект. Дружинник отпер машину и первым делом распахнул багажник.

— Тут нет, — с некоторым даже разочарованием протянул он, захлопнул дверцу и скомандовал: — Все, идем в дом! Осмотрим на предмет следов борьбы, заодно бумаги оформим.

Мне показалось, он просто хотел погреться.

Впрочем, отлынивать от работы следователь не стал. Сначала прошелся по комнатам, отмечая в блокноте некие детали, потом отослал Дмитрия делать кофе, а сам начал опрашивать меня и заполнять протокол, время от времени перемежевывая стандартные вопросы каверзными подначками. Затем дознаватель переговорил с телохранителем кондуктора и попросил нас подписать протоколы и заявление о пропаже человека.